Анатолий Нейтак - Падшая звезда

В свою очередь, Эйрас выжала из Терин очень многое о жизни в Такворском храме. Начиная от названий и авторов книг, размещённых в библиотеке внешнего круга, и заканчивая именами и характеристиками слуг, приставленных к храмовым кухням. Причём, отвечая, Терин по-новому начинала смотреть на многие хорошо знакомые вещи. Немало вопросов было задано и о той Силе, которую ощущала в себе девушка. Как она пробуждается? Что её питает, а что умаляет? На какие действия с помощью Силы она способна без подготовки, с минимальной подготовкой, после длительной медитации? Какие заклятия ей известны? Умеет ли она составлять новые заклятия? А вкладывать Силу в талисманы? Варить истинные зелья? Исцелять?

Разговор буквально иссушил Терин. Эйрас не давила на неё, и даже признаваться в том, что чего-то Терин не знает (не умеет, не представляет, не разбирается), было легко. Как сказала Игла и потом ещё пару раз повторила: "Если бы ты вполне понимала это, я бы сама охотно у тебя поучилась". Но само общение со старшей ведьмой являлось процессом утомительным. Слишком интенсивно приходилось думать, вспоминать и сопоставлять.

Почти за пределом доступного. Но — именно почти: за этим Эйрас следила строго.

Впрочем, такой разговор Терин не променяла бы даже на тысячу золотых. Да что там какое-то золото — даже на собственную библиотеку из сотни томов!

— Эйрас, а куда мы идём? И вообще, что это за места вокруг?

— Во-первых, это не "место" в обычном понимании. Так, оформленная без воплощения абстракция. Если угодно — протяжённый и стабильный, почти реальный сон. Общепринятое название этой абстракции — Межсущее. Такие, как мы, используют его для перемещения между мирами Пестроты. Расстояния в нём есть зависимая функция от направления и воли. То есть попасть отсюда можно в любой Лепесток, любой мир, любую плотную или неплотную реальность Пестроты. Приложив определённые усилия, можно попасть даже в несуществующее место.

— Это как?

— Да так, как творят новые фрагменты Пестроты. Если некое место не существует, сотвори его — и сможешь в него попасть. Всё просто.

— Ого! Эйрас, а ты можешь…

— Нет! — Игла рассмеялась. — Хотя кое-какие… хм, манипуляции с неплотными реальностями мне уже удаются, ни инструментов, ни опыта настоящего демиурга у меня нет. Ну, пока нет. Я слишком молода и слаба, чтобы замахиваться на нечто по-настоящему масштабное.

— А сколько тебе вёсен?

— Сложный вопрос. Моему телу ещё нет тридцати. Сознанию и душе… наверно, что-то около шестидесяти или семидесяти. Если же мерить опыт не по количеству, а по разнообразию, то любые числа становятся бессмысленны. Срок от весны до весны для крестьянина — совсем не то, что для кошки или для демона. А для мотылька-однодневки это вообще как вечность. Сравни себя с… ну, например, с Носухой, храмовой поломойкой. С рождения ей, ты говорила, меньше сорока. С виду — за полсотни. Но внутренний её возраст меньше, чем твой, не так ли?

— Так, — кивнула Терин. — Если бы тело Носухи соответствовало душе, она была бы девочкой вёсен около двенадцати. Туповатой такой… Эйрас, но куда мы всё-таки идём?

— Не знаю. Путь выбираешь ты.

— Как? Я же не знаю здешних путей!

— И никто не знает. Потому что путей здесь нет. Мы придём туда, куда ты стремишься, и так быстро, насколько сильно ты хочешь добраться до цели. А я просто иду рядом.

"Вот тебе на!"

— Значит, последние два часа мы ходили по кругу, — сказала Терин мрачно.

Эйрас негромко рассмеялась.

— Уверяю тебя, — сообщила она, — мы ушли довольно далеко.

— Каким образом? Если человек не знает, куда идти, и сбивается с дороги, он начинает ходить кругами. А я вообще не знала, что должна выбирать направление!

— Хочешь, чтобы его выбрала я?

— Ну, я бы хотела попасть хоть куда-нибудь как можно быстрее. Потому что давно уже хочу есть, пить и спать!

— И хочешь ты этого довольно сильно. Посмотри-ка вон туда!

Впереди из тумана навстречу идущим величаво выступило кольцо каменных менгиров.

— Это, ученица, ничто иное, как выход из Межсущего. Или, со стороны Сущего, вход. Постоянный якорь в одном из миров Пестроты. И вышли мы к нему благодаря тебе.

— Что-то не верится.

— Лучше поверь. Не так-то просто пройти на Шёпот Тумана, заполняющего Межсущее, чтобы покинуть плотный мир. Но эту работу я сделала за тебя. А вот отыскать в Тумане дорогу может любое разумное существо. И даже некоторые неразумные, кому не чужда магия.

Помолчав, Эйрас добавила:

— Вообще-то ты могла бы догадаться о цели этих блужданий. Но я понимаю, как ты устала, поэтому объясню сама, покороче и попроще. Для общения с алинкабом я замаскировалась немагическими методами, а потом позволила тебе брести наугад, чтобы слуги Пятиокого не смогли впоследствии отыскать нас.

— Разве такие, как Быстрорукий, для тебя опасны?

— Для меня — нет. А вот для тебя… и не забывай: помимо слуг, есть ещё их хозяин.

— Ты опасаешься Пятиокого?

— Не слишком. Без своих приспешников боги не так уж могущественны, а хорошего мага — по-настоящему хорошего — не испугает даже встреча с полным воплощением одного из них. Сказать, что я опасаюсь Гаэ-Себиша, нельзя. Я, скорее, не хочу лишний раз с ним связываться. Пусть он не самая могущественная надмирная сущность, неприятностей он может доставить немало.

…"Затон" отличался от "Толстой квочки" примерно так же, как холёный породистый волкодав — от мелкой бездомной шавки. Собственно, "Затон" легко мог выдержать даже сравнение с храмовым комплексом в Такворсе Холмовом, хорошо знакомом Терин изнутри… и во многих отношениях сравнение оказалось бы не в пользу храма. Но чему тут удивляться? Гостиница неподалёку от кольца менгиров обслуживала торговцев, путешествующих вместе со своими караванами между ближайшими мирами и даже, пусть не слишком часто, между мирами разных Лепестков. А торговля со столь отдалёнными местами более чем прибыльна.

Соответственно, и цены в "Затоне" оказались такими, что Терин молча ужаснулась.

Правда, обслуживали здесь по высшему классу. Ранее юная ведьма просто не подозревала о существовании некоторых удобств. Магические освещение и звукоизоляция; водопровод с водой регулируемой температуры; музыкальные талисманы в каждом номере — и ещё многое, многое иное, вникать во что у неё уже не было ни сил, ни желания. Эйрас без звука заплатила пять (пять!) золотых за ночлег и ужин в двухместном "номере" среднего, по местным меркам, класса. Терин даже не удивилась механико-магическому лифту, доставившему их на пятый этаж гостиницы, и совершенно не запомнила, что именно из съестного проглотила перед сном. Последним ощущением была невероятная мягкость перины. Такая, словно на облако ложишься…