— Полагаю, настало время обмена новостями, — усмехнулся маг. — У вас в Аквилонии новости сплошь дурные, потому, чтобы не портить настроение, я выслушаю их потом.
— Рассказывай, что творится у вас в Пограничье, — сказал я, попутно доставая припасенную бутылочку красного пуантенского. Пока Джигг принесет ужин и вино, с голоду помрешь… — В письмах ты не слишком подробен.
Тотлант приложился губами к хрустальному кубку, оценил букет и начал свою повесть. В общем-то, у наших самых верных и преданных союзников на Полуночи материка все было просто отлично. Торговля процветала, войн и баронских бунтов не предвиделось, патриархальное Пограничное королевство жило своей тихой жизнью, вызывая зависть у соседей растущим богатством и редкой для Хайбории стабильностью. Торговля с Подгорными владениями гномов Граскааля, крепко сдружившихся с королем Эрхардом после Полуночной Грозы, приносила отличный доход, да еще добавим сюда пошлины за провоз товаров из Гипербореи и Нордхейма на Полдень и обратно, да вывоз леса и меха пушных зверей, да собственные серебряные копи…
Неплохо для маленькой страны, всего десять лет тому считавшейся самым захудалым королевством Заката.
Все старые знакомцы живы-здоровы, Эрхард, хоть и самую чуточку постарел, по-прежнему крепок и деятелен, Эртель помогает дядюшке в управлении страной и почти остепенился — собирается жениться будущей весной. Гном Фрам, Темвик, Стеварт Сольскель (между прочим родной батюшка аквилонской королевы!), Стефан Король Историй и прочие общие друзья передавали приветы и обязательно приглашали заезжать в гости как Халька Юсдаля, так и короля Конана вместе с Зенобией, Просперо и всеми остальными.
Что еще? По прошествии нескольких лет гномы Граскааля, подрядившиеся построить в столице новый королевский замок, наконец-то закончили работу, и резиденция Эрхарда теперь может поспорить в красоте и величественности с обиталищами аквилонского и немедийского королей. Бородатые карлики-дверги, великие искусники, возвели на месте прежнего замка (который иначе как «сараем» с старые времена и не величали) истинный шедевр архитектуры и фортификации, так что теперь Вольфгарду не страшны никакие чужеземные вторжения.
Подгорный король Дьюрин VIII заверил Эрхарда, что взять главную крепость Пограничья штурмом не в человеческих силах, к тому же, если сделать надлежащие припасы, там можно в случае чего отсиживаться хоть до Конца Мира и Битвы Богов. А коли стрясется нечто совсем непредвиденное, можно запросто уйти из замка через огромный подземный тоннель прямиком в горы, к союзникам-гномам. Одна беда — содержание новой крепости обходится слишком дорого.
Больше никаких особенных новостей нет, а знать, кто у кого увел очередную подружку, тебе, Хальк, будет неинтересно.
— Хотелось бы услышать, а где твоя очаровательная супруга? — закончив рассказ, поинтересовался Тотлант и указал взглядом на портрет баронессы Цинции Целлиг-Юсдаль, висевший над моим столом. — Разве малютка Цици не в городе?
— Цинция постоянно кашляет, у нее слабая грудь, — огорченно поведал я. — Зачем ей осенью находиться в Тарантии со здешними туманами-вампирами и людьми-безумцами? Я отправил жену в Зингару, климат там гораздо лучше, да и королева Чабела была очень рада принять Цици у себя во дворце, они подружились во время войны Алого Камня… Путь Цинция поживет в Кордаве, пока наши дела не придут в относительную норму и не наступит зима.
— Понятно, — кивнул Тотлант. — Ужасно жаль, что Цици болеет. Если будет нужна помощь, я готов…
— Спасибо, постараюсь учесть. Впрочем, лекари у Чабелы куда надежнее наших аквилонских коновалов. Цинция пишет, что стала чувствовать себя гораздо лучше. Надеюсь, обойдемся без вмешательства магии.
— Как знаешь… Ага, кажется подоспело время подкрепиться!
Явился Джигг, сообщил, что в трапезной комнате накрыт стол на двоих, и если благороднейшие месьоры соблагоизволят покинуть кабинет, то они смогут закончить беседу за ужином.
Из приоткрытой двери потянуло столь соблазнительными запахами, что я едва не захлебнулся слюной. И это после долгого воздержания! Не спорю, фруктовые каши Джигга тоже недурны, но ведь невозможно питаться ими почти пять дней!
Едва мы с Тотлантом заняли свои места и успели насладиться сияющим начищенным серебром столовым прибором, как со стороны дверей в коридор послышался ледяной голос Джигга:
— Нет, сударь, господа трапезничают… Это абсолютно невозможно, сударь… Повторяю: это исключено!
— Да пошел ты! — громыхнул подозрительно знакомый мне баритон. — Пусти, кому говорят!
Камердинер появился в трапезной с таким выражением на лице, что мне показалось, будто он обнаружил у себя в сапоге одновременно гадюку, скорпиона и ядовитую жабу.
— Месьор Веллан, сын Арта желает видеть вас, господин барон, — в речи Джигга звенели стальные нотки. — Я пытался решительно настоять на том, что вас нельзя отвлекать во время ужина, однако этот юноша…
Помянутый юноша отодвинул надувшегося Джигга в сторону и явился пред наши светлые очи.
Н-да, Веллан практически не изменился со времени нашей последней встречи на свадьбе Конана и Зенобии в 1293 году. Кажется, этот охламон вообще не становится старше, сколько бы лет не проходило. Надо думать, играет свою роль отличительная черта народа Карающей Длани — оборотни очень медленно стареют да и живут значительно дольше человека.
Джигг не совсем прав: «юношей» назвать Веллана сложно. Вполне взрослый сформировавшийся мужчина в возрасте около двадцати пяти лет, с широкой костью, впечатляющими плечами и пробивающейся светлой щетиной на щеках и подбородке: не будет бриться — заростет бородищей от уха до уха. Шикарная копна соломенных волос, сильные руки, а легендарный взгляд обманчиво невинных и наивных голубых глаз Веллана сразил уже не один легион романтических красоток…
Ну надо же! Наш оборотень одет не в кожу и шкуры, как положено варвару из далекого и диковатого Пограничья, а во вполне приличное дворянское облачение — темно-зеленая котта с гербом Полуночного королевства: геральдический щит разделен горизонтально на две части, в верхней половине на червленом поле изображена золотая королевская корона; в нижней, в серебряном поле — зеленеют три дубовых листа, которые держит в зубах черная волчья голова. Недурно…
— Слушай, Хальк, что за хмырей ты набрал себе в прислугу? — громогласно возмутился Веллан, даже не соизволив поздороваться. — Этот напыщенный холуй не пускает нас к тебе полный день, отговариваясь всякой ерундой! То ты болен, то занят, то ужинаешь! Я рассчитывал на совершенно другой прием в твоей пропахшей пергаментом и чернилами вотчине…
