Оля приносила ветер и приятный запах цветущего сада. Если у него сладко щемило сердце, это означало, что появилась она. Он сам попросил Эл вернуть Ольгу на остров. Ему не хотелось назад в свое время, к музыке, к заботам. Но он хорошо понимал, что нельзя тут поселиться навечно, хоть и проводил тут все возможное время, больше, чем другие. Ольга обладала качеством напоминания, что существует и его родная реальность, где есть она, где неслышны ему ее тонкие струны, терзающие его душу. По ту сторону дверей он был бессилен уловить ее звук, там ее просто не было рядом. Здесь даже в удалении он мог почувствовать ее музыку.
Алик появился со звуком дальнего гула уносящейся грозы. Он будил в Игоре ощущения восторга, с каким человек не может оторваться от огня или океана. Воин, как еще это можно было описать. С Аликом являлась сила, та, что разрывает на деревьях почки, давая жизнь листве. Этот ровный звук, от которого закладывает уши, хочется замереть и вслушиваться.
Собственно, лишь по реакциями Дмитрия и Алика Игорь понимал, что пришла Эл. Ее саму заметить невозможно, она втекала в пространство, не принося с собой ничего. Она приходила только чтобы отдохнуть, ее присутствие чувствовалось лишь со временем в смене световых периодов, в дожде, который только в ее присутствии мог случиться, в яркости звезд. Если она пыталась подняться на башню, на острове неизменно поднимался сильный ветер. Эти попытки были редки.
Сегодня первым проснулся Алик. Начинался день.
Игорь слез с перил, попрыгал на месте, ноги от долгого сидения занемели.
Вдруг он уловил порыв, он даже резко вздохнул и выдохнул, чтобы приглушить излишнюю чувствительность. Ему мерещилось движение схожее с потоком. Он пошел за этой силой, не выбирая дороги. Поток привел его во внешнюю галерею второго яруса к самому спуску на первый. Он увидел, как он берега к ступеням лестницы бежит Эл. Она бежала радостно, в припрыжку. Игорь улыбнулся. Эл не каждый день такой увидишь. Потом показался и Алик, он только что очнулся ото сна и выскочил ей навстречу в расстегнутой рубашке, в легких брюках с одной закатанной штаниной. Ему не следовало спускаться или приближаться к ним, вообще приходить сюда, но в этом фонтане радости было что-то особенное. Он проглотил от волнения комок.
Эл взлетела по лестнице, и Алик подхватил ее. Объятия сомкнулись, Эл повисла у него на руках. Он стал невольным свидетелем поцелуя. Действительно невольным, потому что бессознательно откликнулся на порыв. Вот только чей? Обоих? Их радость перетекла в страсть. Прежде он чувствовал ее в Алике и удивлялся, как он контролирует свои порывы. При его силе удержаться в спокойном состоянии трудно. Ни он, ни Эл открыто никогда не демонстрировали, что их любовь имеет оттенок влечения. Игорь никогда не видел, как они целовались. Он не улавливал в их взаимных прикосновениях того языка, каким изъясняются мужчина и женщина. Теперь он стал свидетелем слишком личной сцены и захотел уйти. Но, черт побери, то, что они испытывали, было так красиво! Он, прежде чем отвернуться, посмотрел с доброй завистью на Алика. В груди защемило уже его собственное чувство. Они так увлечены друг другом, что должно быть не почувствовали его, или сделали вид.
Он скрылся сначала в верхней галерее, а потом в своих комнатах. Он сел у окна. Да! Это была сцена достойная сонета.
Алик оторвался от ее губ.
- Как бы мне хотелось, чтобы младший братец был вежлив и не пришел тебя встречать немедленно, - сказал он.
Он снова принялся целовать ее. Снова оторвался, переводя дыхание.
- М-м-м, - простонал он. - Это пытка.
Ее голова лежала на его груди, он баюкал ее в объятиях, словно хотел успокоить, а успокаивал собственный порыв.
- Я готова нарушить обещание.
- Эл, - он произнес только имя.
- Я знаю, что ты не пойдешь против обещания. А я пойду.
Она посмотрела на него с нежностью, глаза были ясными. Он сдержал желание снова ее поцеловать.
- Эл, что ты задумала? Тиамита нет на острове.
- Я хотела быть человеком, смертной, обычной. Да как угодно назови. Я могу испытывать чувства и порывы, весьма человеческие. Ни один объект именуемый лицом мужского пола не вызывал такой бури чувств, как ты. Я держу дистанцию между нами не потому, что мне интересны доводы Тиамита, а потому что это дань уважения ему, кто меня опекал, кто меня спасал во времена моей беззащитности. Но ответственность за свои действия несу я.
- Нет. Не ты одна.
Эл посмотрела на него снизу вверх.
- Если бы не твоя сила воли…
- Поэтому ты задерживаешься после экспедиций? Ты выдворяешь нас сюда, чтобы я тебя от дел не отвлекал?
Она отстранилась, взяла его за руку.
- Идем.
- Куда?
- Увидишь. Тиамит решил меня испытать. Что ж. Я его огорчу.
Он пошел за ней. Эл привела его ко входу в башню.
- Мы поднимемся.
- Эл, Тиамит ставил условия, имея в виду, что ни ты, ни я туда не попадем. Это все равно, что после дождичка в четверг, или пока рак на горе свиснет.
- Я туда поднималась, - заявила она. - Когда-то.
Она вошла первой.
- Я готов, даже если до середины доберемся, там у меня не хватит сил даже поцеловать тебя в лобик. Обморок лучшее состояние для нас обоих. Я люблю тебя, командор.
Он в шутку использовал звание, которым к ней обращался Дмитрий. Если Димка проснулся и ощущает ее, а он на это способен, тогда он сидит на постели и потирает руки от удовольствия. Димка сто крат клялся не шутить на эту тему, но его клятв хватало на неделю самое большее. Будет еще повод.
Дмитрий действительно уже проснулся. Эл принесла на остров теплый бриз, который он ощутил, выйдя из комнаты в галерею. Купаться он сегодня не пошел. Он поднялся ярусом выше и ввалился в комнаты Игоря без стука. Игорь сидел в дальней из них у окна и смотрел на горизонт. Поза его была мечтательной, он подпирал лоб пальцами и смотрел на лист перед собой. Дмитрий вздохнул. Еще одна жертва любви начинала утро с грустных мыслей.
Он подумал о том, что бы сам чувствовал, будь у него предмет вожделений, который ходил бы с ним в одной плоскости на расстоянии вытянутой руки. И наверное, Алику даже легче, в отличие от поэта, который однажды вкусив радостей пылкой страсти, имея близость с любимой, был теперь этого лишен. Раньше Дмитрий думал только о выдержке Алика и о том, что сам бы не смог снести такого испытания, извелся бы сам, довел бы до исступления предмет своей любви. И смертью бы обоих все закончилось, как в трагедиях. Игорь переживал неудачу отношений с Ольгой по-своему, с тихой тоской на сердце.
Дмитрий еще раз шумно вздохнул.
- Ты не плаваешь? - удивился Игорь, делая вид, что ему причина поведения друга не ясна.
Играется. Ладно.
