"…И пришли во дворец к Мару предсказатели. И сказали они: "Боги говорили с нами тысячью голосов, поведав нам о том, что спасение в нас самих и спасение это – сны. Если мы подчиним их себе, то получим не только избавление в настоящем – покой для немощных рук и уставших ног, но и надежду в будущем – очищение сном и пробуждение в полноте сил и надежд…" Слишком много слов, которые было трудно понять, слишком мало картинок событий, дуновений ветра времени, который уносил бы на своих крыльях далеко-далеко, завораживая чудесным полетом. И глаза Мати вновь скользнули вниз, пропуская неинтересные строки в надежде на то, что основное, главное, было впереди.
"Много дней и ночей провел Мар во владениях сна. Когда же проснулся, собрал он магов, чтобы рассказать им, что ему открылось.
И сказал он: "Новые поколения не будут рождаться до тех пор, пока старые не покинут землю". – "Те, кому пришла пора умирать, рады бы уйти, – сказали ему. – Но ведь подземные страны не принимают их к себе." – "Слишком много алтарей смерти было построено на земле, камни для которых брались из основания врат во владения госпожи Кигаль. Ослабленные разломами колонны не выдержали и подломились. Верхние камни рухнули на землю, заваливая проход, который стал способен пропустить лишь души, но не тела…" – "Что же нам делать? Оставаться на земле до тех пор, пока плоть не превратиться в ничто? Но на это потребуются века, спустя которые некому будет рожать детей, продлевая род!" – "Госпожа Айя готова взять на себя заботу о мертвых телах и остающейся с ними части сознания, имя которому – память. Она упокоит их своим сном. Но за это мы должны будем отдать Ей часть наших земель, чтобы Она покрыла их навеки снегами, построила на них ледяные склепы-дворцы".
Мати, не моргая, смотрела на символы-значки, складывавшиеся в историю, так не похожую на то, что ей было известно.
"Но ведь Матушка-метель пришла на землю совсем не потому, что Ее позвали люди!
Она хотела сопровождать бога солнца, Своего супруга в Его вечных странствиях по небосводу, боясь, что, во власти болезненного бреда, Он потеряется на пересечении тысячи дорог, лежащих между небом и землей!" Девочка поспешно вернулась к чтению, надеясь, что написанное дальше ответит на ее вопрос. …"Люди переглянулись. Они боялись того, что могло ждать впереди, встань они на этот путь".
И вперед вышел тот, чья речь вобрала в себя опасения и беспокойство всех.
"Следует ли нам делать этот шаг? – задал он вопрос, который не покидал мысли остальных. – Договор с богиней смерти принес заключившим его лишь беду да бездну пустоты, в которую чуть было не скатился весь мир. Почему с богиней луны нам должно повезти больше?" -Потому что Она – Матушка Метелица! – не выдержав, воскликнула Мати.
"Да заснешь ты наконец! – тотчас донеслось до нее сердитое ворчание разбуженной волчицы. – Сколько можно!" – Шуши зевнула и вновь провалилась в сон.
Девочка же с головой ушла в чтение легенды, которая с каждым новым мигом, новым словом казалась ей все более и более странной. …"Зачем смертным отдавать богам единственное, что у них есть – свои земли, особенно если можно получить то, что нужно, и без этого?" – "Как, как?" – посыпались на него со всех сторон вопросы. – "Сон – наше спасение. Это верно. Но зачем идти на поклон к госпоже Айе, когда есть бог сновидений? Вот к кому нам следует обратиться за помощью. К тому же, можете не сомневаться, его помощь обойдется куда дешевле…" Услышав эти слова, Мар поднялся со своего трона. Он оглядел собравшихся пристальным взглядом внимательных глаз, от которых не ускользнуло сомнение в сердцах тех, кто был готов согласиться с каждым произнесенным только что словом, когда они избавляли от половины сомнений.
"Я прошел сотней дорог, – заговорил он. – И знаю, что ждет нас в конце каждой из них. Не стану скрывать – та, на которую предлагаю ступить вам я, хоть и спасет от нынешних бед, но приведет к другим наших потомков, когда у этой дороги есть конец, который будет виден идущим по ней всегда – с самого первого шага и до последнего. Но только лишь на ней нас не покинет надежда…" "Так куда же приведет тебя путь? – вскричал тот же мужчина. – Скажи, прежде чем звать других ступить на него!" Все взгляды обратились к тому, кто был предводителем в ужасной войне, в годы радости и счастья, и все еще продолжал оставаться им сейчас, во время новых тревог.
"Хорошо, я отвечу, – проговорил Мар, пронзив взглядом своего собеседника. Его брови сошлись на переносице, черты лица окаменели и лишь глаза, мерцая в полумраке залы, выдавали напряжение их хозяина, который знал, как будут восприняты его слова, но не мог промолчать. – Наступит день, когда вся земля будет покрыта снегом, все города превратятся в ледяные дворцы, в которых будут бродить лишь ветра…" "И не останется никого живого? – в негодовании прошептали маги. – Ты, ведший нас на бой со смертью, теперь призываешь нас склонить перед ней голову, принося самих себя в жертву?!" – они в ужасе, поддавшись единому порыву, отшатнулись от Мара.
"Нет! – его громкий голос разнесся по залу, перекрывая гул перешептываний и эхо возгласов. – Не сдаться! Я призываю сражаться с пустотой тем единственным оружием, которое нам дано – надеждой!" "Не слушайте его! – перебил Мара громкий возглас. – Это не единственный путь! Я знаю другой! Я говорил вам о нем: нужно поклониться богу сна. Он подарит вечный покой телам, не прося за это ничего, беря лишь то, что будет и так отдано ему".
"Отдано и так? – глаза Мара сощурились, лицо перекосилось от гнева. – А ты знаешь, что нам придется отдать? Память!" "Кому нужна память, когда некому помнить? Живые все равно никогда не получат ее, и мертвым в том сне, что будет им дан, она тоже не понадобится, – он повернулся ко всем собравшимся, чтобы спросить их: – Что вам дороже: земля живых или воспоминания мертвецов?" "Земля, – переглянувшись, ответили собравшиеся. – Душу все равно ждут благие земли владений госпожи Кигаль. Что же до тела… Может быть, это и не важно, какие сны будут ему снится", – осторожно проговорили они, поглядывая на Мара с робостью, в которой была просьба понять и простить.
Но в глазах предводителя не было сочувствия. Они горели гневом: – "Как вы можете делать выбор, от которого будет зависеть судьба всех грядущих поколений, не сознавая, чем собираетесь расплатиться?" – воскликнул он.
"Но ведь все равно из смерти нет возврата".
"Вечный сон не знает пробуждения, лишь надежду на то, что когда-нибудь оно произойдет, – тот, кто противостоял Мару во всем этом разговоре, приблизился к нему, встал рядом, не спуская с него взгляда пристальных немигавших глаз. – Гордая богиня Айя не пойдет на снисхождение к смертным, желающим проверить, по ним ли выбранный путь, прежде чем ступить на него. Бог снов не такой. Он не столь горд. Он ближе к людям. Ему ли не знать чаяний смертных, их страхов и сомнений? С ним можно обо всем договориться…" Мар чуть наклонил голову, по-другому взглянув на своего собеседника. Его глаза сощурились, подернулись дымкой сомнений.
