- Нет. Я не большого масштаба фигура. Не люблю всякие там совещания. Я была вне досягаемости. Бедный Самадин, как он перенес полет.
- Ворчал. Ты часто покидаешь планету.
- С личным кораблем это не трудно. Может быть я не вовремя?
- Нет. Ты очень-очень кстати. Оставайся.
- Ладно. Нали, можно спросить?
- Да.
- Почему ты так пристально смотришь на меня, когда я прилетаю?
- Я хочу понять твое лицо, мой отец был антропологом и с детства, вместо игры учил меня различать лица. Твое очень эклектично. Я хотела бы его нарисовать. Другая причина в ваших отношениях с Самадином. Они особенные. Он назвал тебя Рашну, в первый же день вашего нового знакомства. Самадин не дает пустых имен, он называет старые. Он зовет тебя так за глаза. Он не зовет тебя Эл, лисицей, барсом, но Рашну называет все чаще. Оставайся, я хочу рисовать тебя.
- Мне практически некогда позировать, сделайте с меня модель.
- Нет. Этот новый метод мне не интересен. Я хочу рисовать или лепить, чтобы уловить форму руками, чтобы мои руки под руководством ума вывели то, что меня волнует. Я сделаю рисунки, когда вы будете упражняться.
- Упражняться? Я не знала.
- Иди в дом.
- А можно?
- Иди.
Эл точно знала, что Самадин не водил в дом ни учеников, ни гостей. В саду стояло три больших беседки, там велись встречи, пили чай, проводились лекции, если шел дождь или снег. Ночевали гости в полукилометре от дома, в пещерах у подножия горы или в доме для гостей. Дом хозяев, был местом не для посторонних.
Первая ступенька скрипнула, а остальные не издали ни звука. Дерево дома изнутри было приятного коричневого оттенка. Обстановка скромная. За дверью сразу располагался кабинет хозяина, тут в наличии все средства коммуникации, последней модели информационный центр. Эл прошла дальше. В доме приятно двигался воздух, пахло ароматами горных трав. Тихо. Чисто. Просто.
Следующая комната было пустой, лишь посередине на полу лежал тусклый красного оттенка ковер.
Самадин вышел из комнаты справа. Он был переодет в недлинные, просторные штаны и рубаху почти до колен.
- Здравствуй. Садись, где тебе удобно, - пригласил он.
- Здравствуй.
Эл села на полу, на одном из углов ковра, расстегнула ворот куртки, отключила обогрев и стала изучать пространство. Самадин ушел, появилась Нали с принадлежностями для рисования. Она приготовила все для работы, разложив перед собой на полу листы, баночки с красками, кисти, палочки, грифели. Наступила тишина. Снова появился Самадин, на сей раз, он прошел тихо по комнате, остановился около Эл и положил на ее макушку руку. По позвоночнику пошли мурашки.
- Ты когда-нибудь пребывала в состоянии видений? - спросил Самадин.
- Да.
- Крайние состояния. Яркие! Я вижу отпечатки страданий. Пытки - это плохо, они повредили твои тела, раны способны усилить твою чувствительность, но боль будет напоминать о реальности. Боль может отрезать тебя от видения.
- Ты решился меня учить?
- Ты этого хочешь. Я не знаю, что тебе подойдет. Я не знаю твоих возможностей и мыслей. Ты их не показываешь. Намекни почему?
- Ты зовешь меня Рашну, - заметила Эл.
- Такманди и Рашну. Маленькая девочка по имени Рашну и путешественник, проведший полжизни в войнах. Девочку не звали Рашну, чародей Махали переименовал ее, чтобы не нашли. Аналог ее настоящего имени был равен имени бога, а это святотатство, - произнес Самадин Бхудт загадочным шепотом. - Ее звали так же как тебя.
Самадин не был тем человеком, который бы стал устраивать театр. Эл догадалась, что он находиться в каком-то промежуточном состоянии. Он не смотрел на нее, но касался головы, наклонялся к плечу. Он ее чувствовал.
- Вам известна эта история?
- Я видел.
Он многозначительно замолчал. Шуршание грифелей сообщало, что Нали занялась работой, она рисует то, что Самадин видит. Эл начало терзать любопытство. В происходящем был пока непонятный ей смысл.
Самадин опять ушел, позволяя ей успокоиться, но вернулся быстро и нес в руках ножны. Он достал изогнутый покрытый пятнами ржавчины клинок серпообразной формы. Она видела это оружие в музее Вены. Изображение рисунка на мече и рукоятке было единственным посланием, которое предал Ванхоффер. Остальные находки из той экспедиции он не отправил по личным соображениям. Клинок был у Самадина до их отправки в Вену или он его нашел потом? У Самадина был приличный промежуток времени для поисков. Это могла быть реконструкция. Оружие не могло так хорошо сохраниться. Хотя, все бывает.
Самадин стал поворачиваться, махнул клинком. Мирный ученый стал двигаться, как опытный боец.
- Такманди! - воскликнула Эл и указала на него. - Его манера! Захотел меня удивить?
- У тебя цепкая память. Поговаривают, что теперь ты владеешь клинком не хуже хорошего воина прошлых времен. Сможешь остановить мой клинок голыми руками?
- Зачем?
- Хочу знать, во что ты превратила мое искусство! Обойдешь клинок?
Эл поднялась. Самадин извлек из кармана платок и бросил ей.
- Завязать глаза? Даже так. Оставь. Я без эксперимента скажу, что знаю эту манеру движения, и урок тот помню. Тебе меня не задеть, - сказала Эл. - Нужен ли Самадину Бхудту мой военный талант? Зачем тебе?
- Помнишь? Это новый опыт или память?
- И то и другое. Я много тренировалась. Оставь это. Давай поговорим.
Он упрямо махнул клинком перед самым лицом Эл.
- Даже так, - удивилась Эл.
Самадин издал крик и снова махнул оружием. Нали вздрогнула. Самадин периодически ведет себя странно после погружений в свои видения, но сегодня он был непривычно активен. Он напал на Эл, и она приняла вызов, словно игра с оружием что-то значила для обоих. Эл тем временем спокойно наблюдала манипуляции ее супруга с клинком. Она глазами следила за ним, не поворачивая головы, даже если Самадин вставал за ее спиной. Ни напряжения, ни страха, она вчитывалась в движение, не видя угрозы. Нали была убеждена, что Самадин просто решил ей что-то показать, то, что видел, очевидно. Но он вдруг махнул клинком так, что Эл могла лишиться головы. Эл метнулась, как молния в сторону, ее руки совершили простую манипуляцию, и меч со звоном полетел в угол. Обезоруженный Самадин потирал ушибленную руку.
Эл успокоительно кивнула Нали. Самадин поднял клинок.
- Тебе нужно твое прошлое. Хочешь заглянуть в него? - спросил он.
- Мое прошлое я знаю, до некоторой степени. Я хочу знать, что было до меня.
Наступило время для серьезного разговора. Объяснять ничего особенно не придется. Это же Самадин Бхудт.
- Это возможно, кивнул Самадин убедительно. - Мой Фраварти показал мне моего предка, коим теперь я являюсь. Такманди Кепсаспа - предок моего рода. Я его перевоплощение, или хранитель его памяти. Я попросил Хёйлера упомянуть имя Махали при тебе.
