Пожав плечами, Никита отбросил мысли разгадать ребус, в котором переплелись отношения графа и княгини. Великий Устюг не подвластен Валуеву, там почти пограничный рубеж с землями боярских родов, высланных в опалу из Москвы и Твери. Совершенно иная политическая ситуация и жизненные расклады.
Он почувствовал легкий толчок под ногами, горизонт за окном покачнулся, и вот металлические вышки дока стали уходить вниз. Тихо, на уровне приятного и ненавязчивого шума, загудел двигатель. Снова на связь вышел капитан «Кречета» и пожелал всем пассажирам приятного полета. Максимальная скорость аэролёта восемьдесят километров в час, в Твери приземлится через четыре с половиной часа. Никаких промежуточных посадок не будет. Всем приятного полета.
— Граф, не представите молодого человека? — вдруг нарушила мерное и тихое гудение, идущее снизу, Колычева. — Я так поняла, он не из ваших охранников?
Никита про себя покачал головой. Как-то топорно княгиня пытается унизить человека, относящегося к дворянству. Та же Сила, хлещущая в аурном поле, не может появиться просто так у простолюдина.
— Да, с удовольствием, — очнулся Валуев, оторвавшись от созерцания аэровокзала, медленно уменьшающегося в иллюминаторе. — Назаров Никита Анатольевич, дворянин, и, кстати, маг-артефактор. Весьма приличного уровня. Никита, имею честь представить княгиню Ариадну Сергеевну Колычеву.
— Назаров? Где-то я слышала эту фамилию, — притворно наморщила лоб Колычева, продолжая играть сама с собой, а Юлия с любопытством отвлеклась от телефона. — Подождите, а вы не из вологодского Рода?
— Именно из него, — подтвердил Никита.
— Но… как же? Получается, что в Боярской Палате ошиблись? — Ариадна Сергеевна с нескрываемым удивлением, по-новому, посмотрела на Никиту. — Вас же в выморочный род записали!
— История запутанная, — развел руками Никита и улыбнулся Юлии, которая развернула кресло. — Вот, лечу в Тверь вместе с Егором Александровичем, чтобы уладить все вопросы по возрождению Рода.
— А кто ваша мать, отец?
— Про отца я ничего говорить не буду — не заслужил, — твердо ответил Никита. — Мать — Валентина Андреевна.
— Ах, я вспомнила ту давнюю историю, весьма нашумевшую, — Колычева с хитринкой взглянула на волхва. Но к ее чести, не стала распускать язык. Иначе вышло бы совсем плохо, учитывая, что отца парень не назвал. — Ну, что ж, я желаю вам как можно скорее поднять свой герб над родовым гнездом.
— Спасибо, Ариадна Сергеевна, — поблагодарил Никита. Внезапно ему захотелось спуститься вниз в обычный бар и выпить кофе. Лететь еще прилично, есть не хотелось. А вот обдумать свои дальнейшие шаги в столице и оценить риски от встречи с Великим князем стоило.
Он спустился по лестнице, держась за хромированные поручни, и сразу попал в отсек, из которого можно было попасть в пассажирский салон или в бар. Салон для пассажиров второго класса оказался полностью заполнен за исключением некоторых пустых мест. Их владельцы сейчас находились в баре, оккупировав стойку с чопорным барменом.
Никита заказал себе крепкий «мокко» и отошел к свободному столику, стоящему напротив панорамного окна, откуда можно было смотреть на проплывающие под аэролётом пейзажи, складывающиеся из желтеющих полей и еще зеленых рощ и лесов с прожилками рек в красивую картину из крупных пазлов.
Захочет ли Великий князь идти на соглашение с человеком, имеющим сомнительное происхождение? Имелось в виду не подтвержденное дворянство, а появление Никиты из ниоткуда. Не получится ли обратный эффект? Испугаются последствий и начнут лелеять мысли приспособить его для борьбы с опальными дворянами, вместо разработки важного техномагического проекта…
Сбоку мелькнули тонкие запястья с золотыми браслетами и ухоженные руки с парой изящных колец, в которых сверкали драгоценные камешки.
— Я не помешаю вашему уединению? — от этого голоса у Никиты мурашки по спине побежали.
— Даже рад, что его нарушили, — улыбнулся волхв, глянув на Юлию. — Наверху, кстати, тоже есть бар. А здесь вы мгновенно привлекли к себе внимание.
Мужчины, стоявшие у барной стойки, и в самом деле примолкли, разглядывая «южанку» с учащенным пульсом и сердцебиением.
— Пустое, я уже привыкла, — Юлия обхватила губами трубочку, опущенную в бокал с вишнево-шоколадным коктейлем. — Меня больше матушка опекает, чем мужчины. Мне захотелось с вами познакомиться, Никита, поближе. Я просто всей аурой ощущаю в вас небывалую энергетику. Да еще ваш статус артефактора. Это правда?
— Конечно, — не стал отнекиваться Никита. — Догадываюсь, что ваши кольца сейчас заполнены магией под завязку. Иногда подключаться к моему контуру опасно, Юлия.
— Почему?
— Сгорит защита — амулет можно выбрасывать. Восстановлению не подлежит.
— Даже многоразовый?
— Даже он, — снова улыбнулся Никита. — Я периодически стравливаю избыток энергии в инфернальную пустоту, чтобы здесь не произошел взрыв. Если бы знали, каких трудов стоит удерживать в контуре Силу.
— А откуда, если не секрет, такой переизбыток? — чувственные губы снова припали к соломинке. Никита не отрывал взгляда от овала лица с невероятным в высоких широтах цветом кожи.
— По наследству достался. История долгая и невероятная.
— Давай на «ты», — Юлия легким отработанным движением откинула непокорные волосы за спину. — Мы же одного с тобой возраста. К чему эта условная вежливость? Ты мне расскажешь?
— Попробую, — глубокомысленно задумался Никита. — Только в ответ на историю, откуда у тебя такой необычный цвет кожи?
Девушка засмеялась, чем привела весь бар в состояние легкого недомогания. Никита лучше других ощущал, насколько сильна энергетика княжны, бьющей наповал неподготовленных. Ему даже пришлось поставить легкую защиту, чтобы отразить волну, запросто уничтожившую часть «амеб», крутившихся возле девушки.
— Моя бабушка была из Андалусии, — призналась Юлия. — А попала в Россию случайно. Если бы дед с какой-то миссией не съездил в Севилью, не влюбился бы в знойную красотку, танцевавшую на городской площади зажигательное фламенко в огненном «бата де кола», то меня и на свете не было бы. Ах, это платье так называется, — пояснила, улыбаясь, Юлия.
— Она мирянка? — удивился Никита.
— Дедушка тоже так думал, сразу влюбившись в красавицу в красном. Так страдал, что сословные ограничения помешают его счастью, что однажды не вытерпел и подошел к девушке с признаниями. Он не мог иначе.
— И случилось чудо? Танцовщица влюбилась в князя?
— Конечно! А как же без чуда! — воскликнула девушка. — Конечно, у них вспыхнул роман! Донсия оказалась дочерью местного маркиза де Ла-Альгаба. Узнав об этом, дедушка пошел на абордаж, как он сам выразился, когда рассказывал об этой истории. Маркиз сообразил, что выдать свою старшую дочь за русского князя — лучший вариант из имевшихся. Правда, пришлось деду провести пару магических дуэлей. Ведь сеньорита Донсия смутила сердце не только князю Колычеву. Кое-кому не понравилось, что красавица имеет все шансы покинуть Севилью.
— В конечном итоге князь Колычев вернулся в Россию не один, — Никита посмотрел в глаза девушки. Они сверкали от нахлынувших воспоминаний, а где-то в их глубине переливались льдинки слез.
— Да. Такая невероятная история, объясняющая, почему у меня необычный цвет кожи.
— Очень интересно, — осторожно выдохнул Никита. Его и вправду увлек рассказ Юлии. Интересно, кем же был князь Колычев — дед этой яркой девушки. — Теперь понятно, почему ты предпочитаешь красные и черные тона.
— Сообразил? — княжна мечтательно посмотрела в иллюминатор. — Красиво. Огонь в ночи. А вообще я люблю летать, а не танцевать. В детстве хотела стать пилотом аэролёта, но инициация Дара поставила крест на моих желаниях.
— Почему так? — Никита догадывался о причинах. И не ошибся.
— Стихия Земли у меня проявилась больше всего. И самое печальное, она постоянно конфликтует с Воздухом. Ничего не могу поделать, — развела руками Юлия. — Странная какая-то проблема. Наставники что-то пытались исправить, потом вздохнули печально и отказались работать с Силой.
