Лайла не спешила принимать приглашение:
– Платье. Торжественная обстановка. Надеюсь, это не то, чем кажется…
– Право, у тебя богатая фантазия, королева. Но мы птицы разного полёта, – фраза прозвучала настолько высокомерно, что заскреблась где-то под потолком.
– Нам не о чем беседовать, – оскорблённая вампирша развернулась и направилась к воротам.
– А вот здесь ты заблуждаешься… – покачал пальцем Леонардо. – Ты ещё хочешь вернуть своих друзей? – словесный аркан остановил Лайлу перед самым выходом.
– Если ты их хоть пальцем тронешь, – гневно повернулась она, – я уничтожу тебя…
– Никаких угроз. Я говорю лишь о том, что мне довелось узреть: эйдетическая память – зеркало спящего сознания.
– Кто разрешил тебе рыться в моих воспоминаниях? – глаза вампирши сверкнули кровавыми цветками бересклета.
– Ты почти умерла. Мне стоило убедиться, что у излеченного тела не погиб разум. Без ментального контакта это невозможно. Обнажение сегментов памяти – побочный эффект. Но сегодня он сыграет тебе на руку… – некромант поставил кубок на стол. – Присядь, и я сделаю предложение, от которого ты не сможешь отказаться, – он подчеркнул интонацией последние слова.
– Я не буду вести с тобой никаких дел, – категорично заявила девушка.
– Уверена? – колдун лукаво улыбнулся. – Позволь напомнить: я говорю только правду. Отринешь предложение, в коем нет даже намёка на шантаж, и станешь первой, кто уличит меня во лжи, – он снова указал ладонью на свободный стул.
Лайла оценила провокационный манёвр, но твёрдая убеждённость в собственной непоколебимости позволяла удовлетворить любопытство, а заодно и пронзить отказом раздутое самомнение Леонардо.
– Хорошо… Я выслушаю твои корыстные речи. А потом с превеликим удовольствием покину дом лжеца, – вампирша проследовала к стулу и уселась с демонстративно скрещенными руками.
– Прекрасно. Но прежде, чем я начну… – некромант отвёл жёлтые глаза к распахнутому окну, и в него залетели четыре ворона, несущих за цепочки поднос с яствами. – Голый стол показывает меня негостеприимным хозяином, – он наблюдал, как пернатые прислужники опускают кушанья перед девушкой.
– Я не голодна, – сухо ответила Лайла, лишь на миг скосив взор на бокал с вином и две тарелки с ароматными изысками.
– Жаль. Кухня Аль Херона изобилует экстравагантностью. Всё дело в особых специях…
– Ты завладел моим вниманием, чтобы рассказывать о еде? – деликатно поинтересовалась вампирша. Она старалась не терять самообладания, узнав, что находится в другом королевстве.
– Резонное замечание. Я и правда отвлёкся… – подобно выпорхнувшим в окно вестникам смерти, голос Леонардо стал гораздо мрачнее. – Как ты могла заметить, в мой план вкрался ироничный эксцесс. Филактерия Небесной Мощи, известная тебе как Звёздный Камень, уничтожена. Не критично: я смогу пробудить и энергию осколков. Но стрелок, разрушивший её и повинный в смерти твоего возлюбленного, не даст мне подступиться к Тюрген Кроунт. Он прибыл из другой реальности и является воплощением воли Хроногора. Я могу судить об этом по диковинному оружию и тому, что уже дважды его изломанный магией труп восстановился, обернув время вспять. Такое подвластно только божественному посланнику. По-видимому, именно его Первые Драконы и нарекли Дитём Света. Они всегда были падки на громкие названия…
– Можешь не продолжать, – холодно промолвила Лайла. – Как я понимаю, ты наконец встретил достойного соперника, а теперь пытаешься спровоцировать меня на месть. Моя смерть даст тебе время осуществить тёмный замысел: вторгнуться в Эрмориум и разрушить мир, – она кольнула некроманта презрительным взглядом. – Может, мне и не постичь твоих «высот», но я не так глупа, как тебе кажется…
– И всё же неверно трактуешь мои слова… – вновь покачал пальцем колдун. – Я не посылаю тебя на убой. Наоборот. Предлагаю объединить усилия. С высокой долей вероятности, существо в плаще не сокрушить отдельными чарами. Однако эклектичная магия обладает непревзойдённой деструкцией. Если мы сфокусируем на цели Свет и Тьму, то получим взрыв колоссальной мощности.
– Насколько же глубоко твоё отчаяние, раз ты вынужден просить помощи у последней обладательницы светлых чар, – вампирша примерила насмешливую улыбку, хотя в душе бушевал ураган. – Я полагала, однажды назвавшийся новатором будет на порядок изобретательнее.
– Ты превратно истолковываешь меня. Есть и другие пути решения, но они более рискованные ввиду того, что уже завтра на рассвете Сумеречная Плеяда покинет небосвод на несколько тысячелетий.
– В таком случае ты напрасно тратил время на моё спасение… Но прежде него ты утратил рассудок, раз допустил мысль о подобном союзе, – Лайла буравила собеседника решительным взглядом. – Делай, что хочешь. Я не стану помогать тебе ни при каких обстоятельствах.
– Даже имея возможность вернуть Джона? – Леонардо самодовольно улыбнулся. – Живого и невредимого…
Вампирша, которая уже собиралась встать из-за стола, опешила, словно ей в лицо выплеснули бокал вина.
– Я тебе не верю… – наконец сказала она одновременно с колдуном и ужаснулась тому, что их голоса слились воедино.
– Твоя предсказуемость навевает меланхолию, – со скукой констатировал некромант. – Но я тебя не виню: свет и тьма, возведённые в абсолют, ослепляют одинаково, – он взял кубок, рассматривая инкрустированное чёрными корундами золото.
– Если ты называешь жизнью то, что я видела в Карстэнуре… – на лице девушки застыло отвращение.
– Нет, – Леонардо утопил улыбку в вине, после чего утончённым движением вернул кубок на стол. – Оставим драугров и прочих умертвий в покое, – он поднял глаза на Лайлу. – Я говорю о Джоне, живущем в твоих воспоминаниях.
– Невозможно… – замотала головой она. – Ты не Бог… И даже не Дух…
– Прах и кости, сколько же заблуждений вмещает столь хрупкое тельце… – колдун устало вздохнул. – «Боги» и «Духи» – разные названия одних и тех же сущностей, как бы смертные ни старались их разграничить. Но ты права. Я к ним не отношусь, потому что не эфемерен, не требую поклонения и не прячусь в других мирах. Более того, в отличие от них, получивших силу по праву бытия, я начал свой путь человеком… а стал тем, кого враги называют «тёмным божеством».
– Какой громкий титул… – пропитанная неверием фраза упала на стол тяжёлым слитком серебра. – И тем не менее время тебе неподвластно…
– Не стоит выдавать скептицизм за эрудицию в вопросах мироздания, – осуждающий тон некроманта прозвучал пощёчиной. – В глобальном смысле времени вообще не существует. Это выдумка людей, отмеряющих свой недолгий век. В действительности нет ни прошлого, ни будущего. Лишь настоящее, где присутствует скрытая математическая величина, множитель, способный влиять на формулу реальности. Хроногор считает себя творцом всего сущего, но даже он не усмотрел ошибки в первичных расчётах. Богам не свойственна скрупулёзность. Я же знаю, как разверзнуть пространственно-временной континуум и войти в Эрмориум – хаотичный, бездонный лабиринт, где покоится эссенция каждого, когда-либо жившего создания. Там же находится и душа твоего возлюбленного. После вызволения она обретёт свою бренную оболочку, родное тело, на момент, предшествующий смертельному ранению.
– А потом ты всех уничтожишь, как уже однажды поступил с Существами, – с налётом презрения сказала вампирша. – Ты и словом не обмолвился, зачем тебе нужен Эрмориум…
– Да, я сделал немало для того, чтобы извести Существ: охотничий промысел, арены, истории, подобные твоей. «Альянс Света» должен был утратить силу, а вместе с ней и власть над Магией. Но не стоит драматизировать. Я не намерен уничтожать человечество. Обвинение в столь примитивном стремлении даже оскорбительно. Напротив, моё пребывание в Эрмориуме вернёт к жизни утраченных созданий: я отыщу их в энергетических пучинах по следу врождённых чар. Для ныне живущих людей мир изменится, для тебя же, Лайла де’Рон, он станет прежним. За исключением того, что на сей раз потенциальные узурпаторы Магии больше не будут представлять для меня угрозы.
