— Пф-ф-ф-ф. — Выдохнул я, закатив глаза, после чего шагнул к своим вещам. — Как уже говорил ранее, легче один раз показать, чем десяток объяснять. — Достав из мешка один из таких же бокалов, бросаю его японцу. — Ты же называешь себя мастером кузнечного дела? — Не скрывая усмешки, спрашиваю я, а затем добавляю. — Если не поймёшь, не стесняйся спросить ещё раз.
Поймав тонкостенный металлический бокал левой рукой, Кейташи поднёс его к глазам, а на его правой ладони появилось магическое пламя. Почти минуту японец разглядывал посуду, причём чем дольше смотрел, тем больше хмурился. Затем догадался ударить по стенке бокала ногтем, как это сделал совсем недавно Илакрис. Вслушался в мелодичный звон, нахмурился ещё больше и повторил щелчок. Ещё раз прослушал мерный перезвон и, погасив волшебное пламя на правой руке, заменил его знаком Руны Металла. После чего кончиками пальцев, словно касался хрупкого стекла, ощупал бокал. По поведению Кейташи я понял, что он никогда ранее не видел авалоний вживую, и мне стало даже любопытно, к какому выводу он придёт в итоге. Впрочем, когда исследование японца затянулось уже более чем на пять минут, я был вынужден вмешаться. Прокашлялся и требовательно протянул открытую ладонь:
— Мне, конечно, совестно отвлекать мастера от дела, но тебе не кажется, что мы сейчас находимся в далеко не самом лучшем месте для подобных исследований?
Сарказм в моём голосе Кейташи уловил верно, но не подал виду, только кивнул и вернул мне бокал.
— Поделишься впечатлениями? — Склонив голову, я подкинул бокал в руке и улыбнулся.
— На вид это искусно выкованный из высокоуглеродистой стали предмет. Но, как мне удалось понять, это далеко не всё. Данный образец реагирует на течения маны и праны иначе, нежели это делает обычная, даже зачарованная магически сталь. Конечно, у меня было мало времени, но из-за того, что прану данный образец пропускает почти без потерь, чего не наблюдается в случае с маной, то рискну предположить, что данный бокал выкован из материала, которые местные жители именуют авалонием.
— Снимаю виртуальную шляпу. — С лёгким поклоном, без малейшего сарказма и издёвки произнес я. — Да, всё верно, это авалоний. И если учесть цену данного материала, то два переданных мною в качестве залога бокала полностью устроили мастера Илакриса.
— И судя по звону, который я слышал в твоём мешке, у тебя этого добра примерно килограмм? — Едва удержавшись от того, чтобы облизнуть губы и сделать шаг вперёд, словно кот, увидевший любимую сметану, поинтересовался Кейташи.
— Почти полтора. — Развязав мешок, прежде чем вернуть в него бокал, демонстрирую содержимое японцу. — В моих планах на доспех было нанести авалоний на внутреннюю часть кирасы и усилить всё это руной Орс.
— И ты говоришь это только сейчас? — Немного более низким, слегка осипшим голосом переспрашивает японец. Впрочем, только изменение интонации и выдаёт его волнение.
— Ну… — Пожав плечами, я бросил мешок с посудой из авалония в приоткрытый рюкзак, а затем резко обернулся к кузнецу и, выдержав его взгляд, спокойно произнёс, — Ты столь быстро и резко ответил отказом на моё предложение, что такие подробности я предпочёл не разглашать.
— Понимаю. Но зря. Подобная деталь, скорее всего, изменила бы моё решение. Я давно хочу поработать с таким материалом, как авалоний.
— Да? — Выпрямившись во весь рост, я посмотрел на него свысока. — А кто тебе сказал, что мне было бы интересно отдавать столь дорогой материал в руки того, кто его впервые в жизни видит?
На самом деле я бы отдал весь авалоний Кейташи и просто так, грубо говоря, на опыты. Потому как это изрядно сэкономило бы ему время и ресурсы. Но показывать подобную решимость открыто с моей стороны было бы, мягко говоря, недальновидно и вызвало бы у японца только ответную настороженность, потому как все мы знаем, где бывает бесплатный сыр и для кого.
— Я бы справился. — Не отведя взгляда, твёрдо и без следа обиды ответил Кейташи.
— Я знаю, что ты хороший кузнец и тренированный воин только с твоих слов. — С японцем надо говорить прямо. Так он понимает лучше всего, и, в отличие от многих других, он на эту прямоту не обижается, так как привык воспринимать вещи такими, какие они есть. Чем я и пользуюсь. — Первое я в силу недостатка знаний проверить не могу, а вот оценить второе мне вполне по силам.
— Так ты, для того чтобы проверить, на что я способен, подстроил весь этот поход?
Зря я его только что мысленно хвалил, иногда его всё же заносит в излишней подозрительности.
— Подстроил? Я? Стоп. Ты же сам сюда собирался ещё до того, как увидел меня. Это раз. И два, моя мотивация проста… — Перехватив копьё-лом двумя руками, я сделал шаг вперёд, отодвинув плечом японца. После чего, не оборачиваясь, договорил, — Мне нужны Достижения.
Глава 17
Как и многие другие подземелья, Гранатовый Грот обладал очень слабым «естественным» освещением. Стоило нам сделать несколько шагов от Знака Врат, как глазам пришлось привыкать к окружающей полутьме. Единственным и при этом довольно слабым источником света в Гроте оказались редкие заросли люминесцентного мха, чьи колонии чаще располагались на стенах, но иногда их можно было заметить на потолке и даже на полу. Только вот этих излучающих тускло-бледный свет небольших пятен мха явно не хватало, чтобы осветить окружающую нас пещеру в достаточно мере. Замерев на границе полутьмы, жестом попросил Кейташи остановиться, а сам обратился к Тени в надежде, что теневое чувство заменит мне в этом походе зрение. Но, увы, Тени молчали и ничем не могли помочь, потому как всё вокруг ощущалось, как обычный камень без тени магии.
— Я могу призвать огонь, который заменит факел. — Предложил японец, встав рядом со мной.
— У меня есть вариант получше. — Отмахнулся я. — Прищурься ненадолго.
Отодвинув Тень подальше в Ядро, я обратился к Свету и активировал «фонарик», ярко осветив пространство впереди. Затем, поиграв с течениями маны, ослабил мощность заклинания настолько, чтобы магический свет не ослеплял нас и позволял различать хоть что-то за пределами освещённой магией зоны.
— Можешь открывать глаза. — Завершив настройку заклинания, сказал я. — Не слепит?
— Нормально. — Коротко ответил Кейташи, после того как недолго проморгался, давая глазам возможность привыкнуть к новому свету.
Не сходя с места, я осмотрелся и, заметив интересующую деталь, указал на неё остриём лома:
— Видишь тёмное пятно на стене в двух метрах от пола?
— Да.
— Заклинание освещения, которое я применяю, идёт от Света Антареса, а Серый мох, о котором нас предупреждал Илакрис, порождение тёмных сил. Из-за своей тёмной природы этот мох не принимает «чистый» свет.
— И его можно заметить, как чёрное, словно провал в стене, пятно на камнях, — закончил за меня мысль Кейташи. — Всё ясно.
— Двигаемся аккуратно, не спешим, я иду впереди, ты на полтора шага позади и держишься правее. Мой сектор обзора пол и левая стена, ты наблюдаешь за правой стеной и потолком. В случае обнаружения угрозы заблаговременно, останавливаемся и думаем, как с ней совладать. Если нападение будет неожиданным, то действуем по обстоятельствам. И да, держи щит наготове, может случиться так, что мне придётся резко уходить назад, и ты меня в этом случае прикроешь.
— Принято. — Односложно ответил японец.
Моё командование в этом походе он принял нормально, прекрасно понимая, что я намного более опытен, по сравнению с ним, в этом деле. В этом аспекте с ним, как подсказывала «память будущего», было довольно легко, так как японец уважал как свои умения и знания, так и чужие. И, как следствие, не рвался командовать там, где находились люди компетентнее его самого.
Первого нападения долго ждать не пришлось. Не успели мы сделать и пары десятков шагов по широкому, созданному самой природой каменистому коридору с высоким, под пять метров, потолком, как резкий окрик кузнеца заставил меня отпрыгнуть назад. Как и предупреждал нас Илакрис, заметить каменных пауков до того, как они начнут двигаться, оказалось невероятно трудно. Я буквально секунду назад прошёл взглядом по тому участку потолка, но не увидел ничего необычного. И только доведённая до предела аура Восприятия позволила услышать очень тихий скрежет трущихся друг о друга камней буквально за долю секунды до того, как об опасности предупредил окрик Кейташи.
