Деду сейчас семьдесят девять лет — совсем не «ворона накашляла», да. Впрочем, по лицу и не скажешь — резко обозначившиеся морщины после восстановления потери жидкости телом сейчас разгладились, оставив лишь самые крупные складки — а вот мелких, тех самых «признаков возраста» как не бывало: кожа как в рекламе «омолаживающего крема», только настоящего, который действительно работает. Длинные волосы снежно-белого цвета — причем не седые, а именно ярко-белые: их пришлось слегка отмыть, прежде, чем собрать резинками в «хвост», которому позавидовала бы и Химари… которая, кстати, спит свернувшись «клубком» на тахте в коридоре перед палатой интенсивной терапии — в человеческой форме это выглядит как всегда забавно. Рука у меня не поднялась ее прогнать — Генноске бакэнеко без малого едва ли не боготворит: не так, как меня, а скорее как наставника… ну и создателя — чего уж там. Все глаза себе проплакала… и «провисела» у меня на шее с полчаса, когда стало «можно» — все, от меня зависящее, я сделал. Рубашка промокла на груди насквозь — пришлось посылать за одеждой…
…дед, я уверен, скоро очнется. Не знаю, почему, но… он умудрился пробыть в сознании целых пятнадцать минут в таком состоянии, в котором люди обычно могут только одно — немедленно умирать. Так что — да, я «верю в Генноске». Потому сижу на стуле и жду, глядя на сияние линий, заполнивших пол, стены, потолок и даже воздух — амулет подавления в палате продолжает работать. Как и камеры, через которые за мной и «любимым дедушкой» сейчас наблюдает Тайчо и, наверное, уже приехавшая Хироэ. Кстати, если мой склероз меня не обманывает (потому что медицинское образование со мной было давно и неправда… тьфу, в смысле — не «здесь»), изменение пиков ЭЭГ указывает на постепенное пробуждение — вот и что-то похожее на альфа-волны появилось…[25] Ну, что ж, дедушка — я в тебе и не сомневался. А поговорить нам очень надо — особенно пока ты в таком состоянии. Потому что ситуация раз в этом мире появился второй дееспособный Амакава, с уже сформировавшимся мировоззрением, на которое я сразу не смогу повлиять — я должен сразу расставить все точки на «i»: для моего проекта «особой зоны» нет ничего страшнее двоевластия. Нет ничего проще, чем развалить любое начинание изнутри — не русскому попаданцу это объяснять. А я только-только начал уже было считать, что все на тот небольшой период, пока Такамия еще не светится… для «простых людей» своими «продвинутыми технологиями» (в том числе и социальными, ага) — мы достигли «точки равновесия». Эх… Впрочем, что это я — когда у меня все шло согласно плану? Так что я посижу тут, подожду… тем более полчаса назад мне на телефон упал отчет от Момочи — и, если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, то мне сейчас нельзя выходить из добровольного «заточения» в палате доброго родственника далее туалета — иначе я рискую сломать то, чего так долго добивался… мальчики и девочки, я надеюсь, вы не подведете меня! Так что, спи, Генноске, и не торопись особо — я подожду… и потом у нас с тобой разговор будет долгий…
Интерлюдия 21
Япония, Такамия. Бункер РКЦ (Резервного Командного Центра), основное помещение (столовая/госпиталь/что-еще-может-понадобится)
Котегава Цутигуме, Тенгу «Разящий» Ворон, Кагетцуки Каши, Айя Канаме, Горбоносый Хикари «Пачи» Гото и другие
— Котегава, ты уверена, что именно сейчас?.. — Начал было Кагетцуки, но нарвался только на мах рукой.
— Вчера было рано, завтра будет поздно![26] — Фыркнула дорогумо, оглядывая «почтенное собрание». На фоне серого бетона стен, с одной стороны прикрытого белым квадратным полотнищем от пола до потолка, на котором раскинуло лучи «черное солнышко» Амакава, все эти лю… пардон, разумные существа, выглядящие как люди, одетые в дорогие «цивильные» костюмы или не менее дорогие традиционные японские одежды смотрелись… м-да, эпично так смотрелись! Как господа (и дамы!) решившие провернуть буржуазное революционное восстание на благо своих капиталов — именно материалом подобного толка — о власти и ее передаче «из рук в руки» освежала (по большей части все-таки загружала — нельзя же знать все?) свою отличную память «мама» Юто Амакава в последний год… в аккурат с прошлого дня рождения «внука» Нумото. Что такое «переходный период» в Старых Кланах Токио — она за последние сто лет насмотрелась и «наелась» дальше некуда: женщину-финансиста с некоторым скрипом начали воспринимать как реального специалиста где-то годам к двадцатым двадцатого же века… ага, и трижды «убивали» по окончанию тщательно проделанной работы по учету собственности и средств, так и норовивших уплыть в карманы «родственников покойного» из «корпоративного котла», почему-то обычно воспринимаемого новым главой (и его семейкой) как собственный карман, н-да… Приходилось в очередной раз «залегать на дно» на несколько лет, кардинально менять имидж, подчиненных, иногда — неожиданно «воскресать»… В последний раз «на тот свет» ее «отправили» в 74-м — почти успешно, кстати. Из грамотного заминированного помещения не так-то просто спастись,[27] будь ты хоть десять раз А-класс! Пусть даже люди об этом и не знают… С тех пор крутизна нравов потомков самураев изрядно скатилась на дно — больше, чем нападение гопоты на хрупкую и беззащитную женщину устраивать неприятности ей даже не пытались — чему, впрочем, очень способствуют электронные средства хранения информации, да… Однако, свои выводы из «бурной молодости» бухгалтер и аудитор сделала. И не желала, что бы наблюдаемый перманентный гадюшник плавно появился и в начинании ее сына! Тем более, в Такамии сего дня начало проглядывать такое будущее… что Котегава уже подумывала предложить собственной матери ре-эмигрировать на родину: Ками-сама, ну что интересного может быть в Нью-Йорке? А что — дети, внуки и правнуки уже выращены (да сколько можно всем им сопли подтирать?), ну а играть на бирже и удаленно можно…
— Так, ну я полагаю — для кворума все собрались…
— Котегава, не ругайся гайдзиновскими словами. — Поморщился Тенгу, демонстративно кряхтя устраиваясь на жестком стуле подле нее. Мебель в РКП была отобрана по методу «легкая и плохо ломается», что не добавляло удобства… а в зал совещаний все пришедшие все равно не поместились бы. — Такие старые пни, как я… ладно, ладно, просто я против этой английской «ругани». Итак от нее даже за стенами додзе не скрыться! И не «кворума» тогда уж, а форума….
— Не ворчи как старый дед, пернатый! — Слегка по-волчьи улыбнулась дорогумо. — Тем более, у нашего Юто-сама теперь есть… гм, дед.
