Бард неопределенно пожал плечами. На ум ничего не приходило.
— А что там насчет разведчика, от которого нет вестей? — припомнил Элле-Мир.
— О, — еще больше помрачнела Риннолк, — все еще хуже. Он убрался аж за пределы Думельза. А значит…
— Значит враги все-таки не здесь, а действуют издалека.
— Одно другого не исключает, — девушка покачала головой. — И я все равно не вижу смысла устранять Вирхен!
Кайса не ответил.
— Догадка? — мгновенно отреагировала наемница. — Выкладывай.
— Эрика умерла родами, — произнес бард. — Вместе с ребенком. А если нет?
Риннолк понадобилось полмевы, чтобы понять, куда клонит разведчик.
— Ребенок жив? — она все-таки понизила голос до едва различимого шепота. — Вирхен?..
— Вероятно. Вирхен не говорила об этом, но тогда… все складывается.
Наемница прикрыла глаза. Действительно! Единственная законная наследница престола! Врагам Герцога это совершенно ни к чему, если задумана смена власти. Тогда вполне нормально смотрятся и странные смерти других Эхствайгенов — мятежники очищали дорогу к власти. И, верно, не ожидали, что у Хальтена найдется большое количество сторонников. А отец, подозревая кого-то, решил спрятать дочь самым лучшим способом — отдав на воспитание в другую семью. Он фактически старался принять удар на себя, ожидая, пока ребенок не станет самостоятельным. Однако же, о выжившей наследнице стало известно — и вот Вирхен под ударом…
— Тогда она не может не знать об этом, — выдохнула Риннолк. — Сам посуди — она должна понимать, чего опасаться и чего ожидать. Почему же не сказала тебе?
— Опасно говорить такое вслух, — Кайса отчаянно пытался припомнить, старалась ли девушка как-нибудь намекнуть о своем положении. — Ведь Ульвейг тоже не открыл тебе правды — лишь подтолкнул к нужным книгам.
— Надо узнать наверняка, — наемница несколько успокоилась. — Это на тебе.
— Завтра праздник. И мы должны будем присутствовать рядом с Вирхен. Я постараюсь увести ее, — с готовностью кивнул бард.
— Уверена, у тебя получится, — Риннолк улыбнулась, а Кайса слегка повеселел. Не то чтобы у него было плохое настроение, общаться с Вирхен было приятно, но как-то… муторно. Бард ясно понимал, чего от него ждет молодая девушка, но делать какие-то шаги навстречу не хотел и не мог. То ли в Даремле действительно все было иначе, то ли первое впечатление окончательно выветрилось из сознания Кайсы за долгий путь — так или иначе, а, с мысленной руганью на себя же, он упорно держал разговор в рамках проблемы.
— Надо же! — вздохнул Кайса, с притворным восторгом разглядывая Риннолк. — Ведь когда я тащил тебя в уплату эквиске, то даже подумать не мог, что рано или поздно мы окажемся в одной постели!
— Судьба у меня такая — по постелям с сомнительными типами… — хмуро отозвалась девушка. — Сегодня — так и вовсе целый день… И вот что, неужели трудно было предупредить?
— О чем? — не понял Кайса.
— Ты ведь наверняка не думал, что Ульвейг станет говорить о делах?
— Не думал, — признался бард. — Но ты думала. А разубеждать… мне не хотелось объяснять. И… я ведь оказался не прав.
— Только это тебя и спасает, — с искренностью ответила Риннолк, подтянув ноги к подбородку. — Остался один вопрос. Что ждать нам от тех, кто сегодня перевернул эти комнаты?
Равнодушное отношение к тайным врагам было у Риннолк в крови. Раз не хватает смелости вступить в бой открыто, значит, не уверен в своих силах. А если так, то ты уже почти победил. Поэтому дворцовые интриги ее не пугали. Проблема была только в том, что здесь королевские люди отвечали не за свое существование, а за жизнь Вирхен.
Кайса почесал переносицу и пожал плечами. Сумка с магической и не очень дребеденью всегда была при нем, на поясе. Неужели они надеялись, что именно сегодня он ее забудет?..
— Сомневаюсь, что они приходили за этим…
— Подожди, но ты же…
— Я сказал, что это — единственное, что можно у меня искать. Но не говорил, что они могут заявиться сюда ради того, о чем толком и понятия не имеют.
— А вдруг имеют?
Разведчик уставился куда-то вбок, медленно покачав головой.
— Возможно… Нас считают шпионами? И ищут доказательства? Или просто хотят запугать. Как стражу Вирхен.
Риннолк скептически хмыкнула. Идея нагнать страху, конечно, хороша, но совершенно бесполезна. В конце концов, они уже пережили и свои собственные страхи, и страхи друг друга — не так давно, на Вейгской пустоши. Противники-люди перед пережитым как-то блекли. Видимо, бард подумал о том же, а потому понимающе усмехнулся. Да уж, влипали знатно, если вдуматься. Но все как-то хватало удачи выбраться, даже не слишком запачкавшись…
— Удача! — вспомнила Риннолк. — Эта цепочка тебя… защитила, так?
Кайса осторожно кивнул.
— Паршиво, — задумалась наемница. — Выходит, они действительно опасны для тебя. Могли если не убить, то сильно покалечить… Будь осторожнее.
Риннолк слезла с кровати и принялась приводить в порядок изрядно помятую юбку, бард с полмевы смотрел на ее спину, но потом справился с удивлением. Даже голос звучал спокойно:
— Ри, скорее они убили бы тебя. Или ты действительно считаешь это невозможным?
— Почему невозможным? — спокойно откликнулась девушка. — Одному меня убить даже удалось. Только он был оборотнем и тайным офицером в одном лице, а я болела. До завтра, бард.
«Ничего ты не понимаешь, — подумал разведчик с внезапным раздражением. — Просто совершенно ничего».
— Спокойной ночи, Ри.
Девушка не успела сделать и шага, как в дверь постучали.
— Спрячься, — шепотом скомандовал Кайса, рванув ее за рукав. — Вдруг это снова…
Он не договорил. Соскочив с кровати и поправив балдахин, подбежал к двери. Риннолк удержалась от возражений, с ненавистью уставившись на темно-красные складки ткани. Вот уж лучшее в мире укрытие, ничего не скажешь.
Дверь скрипнула, раздался молодой женский голос.
— Мы нашли для вас еще одежду, добрый господин…
Бард что-то ответил, Риннолк взохнула.
— Мы так с ума сойдем, Кайса, — заметила она, когда разведчик с кислой миной поднял балдахин.
— Может быть, — согласился он. — Но это лучше, чем сдохнуть.
В своей комнате Риннолк первым делом переоделась, свободно вдохнув впервые за много ойтов. Интересный выдался вечер. Радовало, что наконец-то появились сведения, действовать наугад — это вполне в духе барда, но ему везет. А Риннолк надо надеяться только на себя.
Девушка подошла к зеркалу, разматывая шнурок медальона. Как так вышло, что со смерти сестры она упорно считает себя одиночкой? Редко вспоминает о товарищах, а ведь между тем она не одна даже здесь, в чужой стране — есть вездесущий Кайса, в последнее время не в меру осторожный и заботливый, есть Литкай, королевской страже, скажем так, слегка задолжавший, есть бывший соратник Варди, который в случае чего всегда поможет…
