- Поживее! Вы пока еще не трупы, а потому пошевеливайтесь.
Мужчина с лицом-маской, пожилая женщина и молодой парень, взобрались в резервуар сами, а Линин помог здоровяк с дубинкой, хотя она и не просила его о помощи. Здоровяк постарался как можно лучше ощупать все участки ее тела, которые в привычной жизни скрываются под одеждой. Линин прикрыла глаза и постаралась отрешиться от всего этого. При ее работе, ей доводилось обслуживать неприятных ей людей, но такого отвращения как сейчас, она еще никогда не испытывала.
- Эх, крошка. Будь моя воля, я бы сменил твой приговор на сексуальное рабство, - процедил через крепко сжатые зубы здоровяк. - Такая попка должна приносить удовольствие мужчине как я, а не гнить на полях в качестве удобрения.
Линин ничего не ответила, а поспешила поскорее окунуться в воду и омыться от его прикосновений.
Она тщательно мыла волосы, лицо, промежность, до которой дотрагивались грязные руки надзирателя, наслаждаясь приятными прикосновениями чистой воды, после трех дней пребывания в холодной сырой камере темницы.
Парень и женщина, что делили с ней умывальню, тоже усердно мылись, хотя без видимого блаженства, а вот мужчина с бесстрастным лицом, просто стоял по грудь в воде и бессмысленно смотрел перед собой.
- Эй! - прокричал любвеобильный здоровяк, вновь вытянув вперед дубинку. - Я приказал всем умываться!
Но мужчина никак не отреагировал на адресованные ему слова. Он продолжал молча сидеть в воде и беззвучно шевелить губами.
Линин замерла, понимая, что сейчас произойдет нечто непоправимое и ужасное. Здоровяк, скорее всего, ударит дубинкой по голове помешанного и тот умрет в бочке, заливая их своей кровью. После чего из темницы приведут другого осужденного, так как количество казненных в этот день должно с точностью совпадать с количеством лет Андерса Хан Тор Вил Бенуа.
Здоровяк решительно направился к их резервуару с водой, а стоящие в стороне солдаты с мечами в ножнах и скрещенными руками на груди, весело гоготали. Похоже, охранники спорили о том, сколько ударов выдержит голова "пустоголового" прежде чем он раньше времени отправиться на Земли Мертвых.
- Лукас, только не вздумай его учить уму разуму в воде! - прокричал один из охранников. - Ты осквернишь воду его кровью!
- Да мне плевать на все эти обряды! - прорычал он, и уже занес руку для удара, когда произошло непредвиденное.
Губы мужчины, до этого находящиеся в беспрерывном движении, растянулись в улыбке, после чего его глаза начали менять цвет: серые, зеленые, голубые, карие, красные...
"Либар" поняла Линин, как раз в тот момент, когда мужчина с прыткостью жабы, выпрыгнул из бочки, сделав сальто через себя, и оказался за спиною здоровяка. Либар запрыгнул смотрителю на спину, впившись острыми ногтями ему в кожу, а острыми зубами в шею, перекусив яремную вену. Человек даже и опомниться не успел, как из хищника сам превратился в жертву. Густой поток крови полетел в разные стороны, окропляя пол и стенки ближней бочки. Люди, которые уже казалось, смирились со своей скорой кончиной, закричали и прижались к стенам комнаты. Охрана все еще стояла на своих местах и не могла поверить в происходящее.
Из горла надзирателя раздались невнятные квакающие звуки, его ноги заходили ходуном, скользя по собственной крови, в то время как монстр продолжал вгрызаться в его шею сильнее и сильнее. Дубинка, которой он так любил орудовать, валялась на полу.
Линин, в отличие от тех, кто делил с ней воду, продолжала сидеть в воде, с ужасом глядя на происходящее, неспособная отвести глаз от кровавого зрелища.
Наконец, охранки пришли в себя и поспешили на помощь к умирающему от клыков либара.
Зверь хрипел, рычал, срывая зубами куски мяса с шеи здоровяка, пока тот не рухнул на пол. Либар отскочил от тела, повернул голову назад в сторону спешащих охранников, оскалил окровавленный рот и громко зарычал, от чего бравые солдаты решили притормозить. Несмотря на то, что у всех у них в руках были мечи, в то время как зверь был вооружен лишь когтями да зубами, они испытывали к нему страх. Вдобавок, морда либара, полностью измазанная в крови, говорило само за себя - крови может быть больше.
- Чего вы встали! - прокричал один и четырех оставшихся смотрителей. - Убейте его!
Либар навострил уши, которые неожиданно удлинились так же, как и клыки с когтями, резко развернул голову в сторону кричащего, причем сделал это так сильно, что Линин показалось, что она услышала хруст его шейных позвонков, после чего приподнял верхнюю губу. Его лицо покрылось морщинами, а нос расплющился как от удара кувалдой. Выглядел он невероятно устрашающе, и надзиратель, посмевший поднять голос, ринулся прочь из умывальни. Либар поступил так, как бы поступил любой из рода "оборотней" - он помчался за ним следом, уверено оттолкнувшись от пола всеми четырьмя конечностями. Сделав три прыжка, прыгнув на стену, он оттолкнулся от нее, после чего всей массой своего тела сбил с ног убегающего. Очередной надзиратель выронил из рук дубинку и покатился кубарем по полу, остановившись у ног приговоренных к казни. Они закричали и разбежались кто куда. Не успел беглец подняться на ноги, как либар запрыгнул на него сверху, пуская слюни и безумно рыча ему в лицо.
- Так вам и надо! - прокричал кто-то из осужденных, и когда все это безумство завершилось, никто так и не признался охране, чьи это были слова.
Либар впился когтями передних лап в плечи поверженного, а задними принялся разрывать его штаны, кожу, мясо и гениталии. Надзиратель закричал от боли, но его голос потонул в диком безумном хохоте либара.
Наконец один из более расторопных охранников, поспешил смотрителю на помощь. Либар поднял свое окровавленное лицо, взглянул меняющими свой цвет глазами на противника и оскалил клыки. Но охранник без малейших сомнений (оно и понятно, иначе следующей жертвой стал он) нанес удар, после чего голова перевертыша слетела с его плеч, покатившись по полу и ударившись о стену.
- Вашу мать! - прокричал он, вытирая меч о свой рукав. - Как, скажите на милость, в нашей темнице оказалась эта тварь?
Никто не удосужился ответить на его вопрос. Засунув меч обратно в ножны, охранник, который на второй день предстояло стать офицером губернаторской армии, повернулся в сторону своих товарищей, продолжающих стоять вдали от событий, и с призрением на лице, потребовал очистить комнату от тел и крови. Затем, взглянув на тело зверя и человека, лежащих у его ног, приказал надзирателям прекратить омовения, даже тех, кто не успел пройти его, и направить их в другое помещение, для переодевания.
