— И всё же, Отрех, — вдруг хитро улыбнулся генерал, — если бы я предложил тебе расширить твою торговую сеть вдвое? Если бы предложил монополизировать торговлю на острове, как ты давно хотел? Если бы я немного понизил налоги в казну для продаж некоторых ходовых товаров? Если бы позволил тебе разделить деньги, полученные от этого союза со своими людьми так, как ты бы решил. Согласись, они были бы куда более склонны к переговорам?
Отрех не ответил, но глаза его заблестели.
— А ты, Виллиан… — он обернулся к аристократу. — Разве нет такой суммы в казне мэра, которая смогла бы уговорить тебя и твоих братьев подчиниться мне? Я смог бы помочь твоим производствам. Помочь больницам. Ведь это было бы благо для всего острова, разве нет?
Виллиан молча облизнул блестящие от помады губы.
И вдруг откуда-то из задних рядов раздался хриплый каркающий смех, заставивший всех умолкнуть.
— Боги, ты неподражаем, Болло! — отсмеявшись, бросил Рау Пантек. Он был единственным человеком на весь бордель, кто до этого момента оставался сидеть за столом, и у которого даже не было оружия или охраны. Теперь же он поднялся на ноги, и смотрел, улыбаясь, на генерала. — Поддержка электората? Ха! — вновь каркнул он. — Ты обводишь всех, как детей вокруг пальца! Также, как до этого ты обвёл вокруг пальца своего сына.
— Откуда столько ненависти, Рау? — хищно посмотрел на старика генерал. — Мы работали с тобой многие годы. Смогли бы работать и снова.
— Ты — змей, Болло, — не прекращая улыбаться, отметил босс гильдии воров. — Такой же скользкий и неприятный. Самый настоящий гад. Знаешь, я ведь в этом кое-чего смыслю. Я и сам такой же и только поэтому до сих пор здесь. Я видел уже почти сорок спусков, Болло. Боюсь даже представить сколько восходов и заходов солнца прошло с того момента. Знаешь, сколько глав моей гильдии доживали до этого возраста до меня? Ни одного.
Рау Пантек вновь расхохотался и вдруг замолчал, вмиг посерьёзнев.
— Я дожил до этого возраста, генерал, потому что чувствую мошенника за версту. И сейчас мне кажется, что лучше отдать тебе принцессу, твоего сына, а затем отсидеться в таком далёком месте, в каком только возможно, пока ты заливаешь кровью этот город. Именно так, как, по всей видимости, поступил Пехорро.
Лицо генерала дёрнулось, но он в ту же секунду взял себя в руки.
— Рау, ты недооцениваешь меня, — начал он, но старик не дал ему договорить.
— Разве? И чем же ты собирался меня завлечь? Я не присягал ни одному ставленнику мэра, и не собираюсь делать этого с таким зазнавшимся вероломным выскочкой, как ты.
— Не ожидал от тебя такого, Рау, — будто обидевшись проговорил генерал. — Не ожидал, что именно ты испугаешься запаха крови. Твой бизнес строится на оружие, наркотиках и медикаментах. Разве может кто-то заработать на войне больше, чем ты?
— Война будет в любом случае, — пожал плечами старик. — С тобой или без тебя. Может быть, не все в этой комнате смирились с сим фактом, но я вижу это так же ясно, как вижу тебя. И чтобы заработать, мне не нужен не ты, Болло, не кто бы то ни было ещё.
— Да, это верно, — произнёс генерал, нахмурившись. — Но что будет, если королю удастся предотвратить войну? Удастся убрать мэра Олси, посадив на его место преемника. Будет ли он также закрывать глаза на твои делишки, Рау? Или он достанет тебя из-под земли и повесит посреди площади, чтобы выслужиться перед королём?
Веселье вдруг ушло с лица Рау Пантека.
— Ты правда думаешь, что я бы дожил до этих лет, если бы боялся смены власти, Болло? — Рау оскалился, демонстрируя редкие жёлтые зубы. — Я занял эту должность во время столетней войны. Повидал нескольких мэров, и видел, как отец нынешнего передавал власть своему сыну. Я видел и как твой предшественник захлёбывался кровью, на главной площади города, а ты в этот момент был глупым самоуверенным пацаном. Так что оставь эту чушь кому-то другому.
— Что ж… — вздохнул генерал, а затем поднял глаза на Рау Пантека, и Аллек вздрогнул от огня в глазах отца. — В таком случае, я не буду ходить вокруг да около и тратить наше общее время. У меня есть ещё кое-что, способное тебя заинтересовать, — он надолго замолчал, и Аллек увидел, как на губах его появляется улыбка. Улыбка победителя. — Вместе с городом у меня окажется и новое оружие мэра. А ты мог бы заработать неплохие деньги на этой технологии.
Глаза Рау загорелись любопытством, но он смолчал.
— Я могу защитить город с вашей помощью, — важно продолжил генерал Болло, обращаясь уже ко всем присутствующим, понимая, что Пантек сдался. — Вы же, в свою очередь, лишь укрепите собственное положение. Мы все останемся в плюсе.
— А как же Иль’Тарт? — наконец не выдержал Рейлен, выступив вперёд.
— На Иль’Тарт мне плевать, — резко ответил генерал. — Если вы не будете нападать, не буду и я. Мне не интересна эта долгая и бесполезная война. Она не приведёт ни к чему кроме потери денег и влияния. Без неё мы все останемся в плюсе.
— И вместо этого ты хочешь развязать войну на самом острове? — тихо спросил Аллек, чувствуя, как кровь бурлит в его венах от гнева. Отец воспользовался им, предал его. Всё чего он хотел добиться — это попасть сюда. — Ты просто хочешь занять место мэра Олси, не так ли?
— Это всем пойдёт на пользу, сын, — поморщился генерал, увидев его ненависть. — Я хотел бы сделать всё иначе. Хотел бы, чтобы был другой путь — тот, в котором мне не пришлось бы рисковать жизнями людей. Но его нет. Мы все знаем, что мэра Олси нужно остановить, пока он не развязал войну, от которой город не сможет оправиться. История двадцатилетней давности может повториться.
Аллек почувствовал, что дрожит всем телом, будто державшийся из последних сил за ветку лист. Перед ним всплыл мутный, едва узнаваемый облик матери, погибшей в день, когда закончилась война. В день, когда человек, стоявший перед ним, стал героем всего королевства. Парень клялся, что не будет иметь с ним ничего общего и нарушил обещание, данное себе. Надеялся, что всё обойдётся, верил, что поступает так во благо людей. Верил, что удастся отделаться малой кровью.
Чтобы принять это решение, ему пришлось пожертвовать принципами, пожертвовать доверием тех, кто на него рассчитывал. И он ошибся. Снова.
— И, ещё кое-что, сын… — медленно проговорил отец, хоть Аллеку уже было тяжело воспринимать слова. Капитан чувствовал усталость, накатившую в тот же миг, чувствовал, что еле держится на ногах. — Я нашёл твоего человека.
Аллек медленно поднял глаза на отца.
— Да, Венди, я нашёл её, как ты просил. Она у мэра, сын. Он держит её в ратуше под охраной. Если ты присоединишься, вместе мы сможем её освободить.
Боги, он говорил так мягко, что Аллек чуть было не согласился. Каким же дураком надо быть, чтобы поверить человеку, который только что тебя предал? Но, что если этот союз его единственный способ спасти свою жизнь? Что если, перед ним единственный человек, который может помочь спасти Венди? Что если, единственный шанс защитить город и своих людей — это примкнуть к победителям?
— Я не приму этого, — покачал головой капитан. Аллеку стоило невероятных усилий выдавить из себя эти слова, и ещё больших усилий стоило посмотреть в глаза отцу. Тот, однако, лишь беззаботно пожал плечами.
— Но это — единственный способ. Мы должны остановить мэра. Не допустить войны. Разве я не прав?
Никто не ответил, но генерал этого и не ждал.
— Мэр объявит о начале войны послезавтра — на празднике в центре города, когда на площади вновь соберётся весь город. Мои люди доложили, что там он намеревается продемонстрировать доказательства вины во взрывах Рейлена Аурона и правительства острова Иль’Тарт.
— Враньё! — запротестовал адмирал Рейлен.
— Вероятно, но кому будет до этого дело? Люди напуганы и им нужен кто-то, на кого можно свалить вину. Думаешь, горожане станут пытаться найти истину, когда совсем рядом есть народ, с которым их предки воевали долгие годы? Оружие заряжено, и всё что нужно мэру — это лишь найти цель. — Он вздохнул, вновь обведя всех присутствующих взглядом. — За один день, вы не найдёте другого способа остановить Олси, кроме как объединиться со мной. Сейчас не время для внутренних разборок. Присягните мне в верности. Примкните к моей армии. И тогда мы победим. Вместе.
