С затаенным злорадством я уставился вниз, на каменные напольные плиты, чтобы первым разглядеть кучку пепла, оставшуюся от самозванца…
Но как же я оторопел, когда пламя, взметнувшись высоко верх, устремилось обратно в очаг, а Акакий, этот гнусный хмырь, стоял на том же самом месте совершено целехоньким!
И тут же его «смешные» запонки так полыхнули ярко-зеленым светом, что стало больно глазам…
Я тупо плелся следом за всеми, в моей голове никак не укладывалось то, что произошло на моих глазах. Наверное, заметив мой встревоженно-озадаченный вид, ко мне подошел Балистар.
— Очаг его принял?! Вот этого хмыря?! Но как такое могло случиться? — едва шевеля губами, выдохнул я.
Хранитель усмехнулся, ухватив свою всклоченную бороду:
— А ты чего ждал? Возможно, он и вправду отпрыск брата нашего князя, а быть может, Очаг принял такое решение из-за надвигающейся войны…
Я хотел привести в порядок свои мысли на полигоне. Но его уж заняли. Лили обучала обретенного сводного брата базовым фамильным заклинаниям.
Я уселся прямо на землю поодаль и рассеяно наблюдал за яркими зелеными вспышками в вечерней полумгле. У Акакия пока не получалось, всё что он мог — это только «вспыхивать» и слепить зеленым светом.
Ну, хоть это меня радовало.
Не нравился мне этот «прыщ», неожиданно выскочивший как черт из табакерки. Он терпеливо дожидался своего часа, отсиживаясь до поры до времени в тихом углу княжества, и наверняка он полон амбиций. В общем-то, как и любой, прытко скакнувший — «из грязи в князи».
И мне было неважно: по праву крови он получил титул или Очаг просто пополнил число вояк с фамильной магией рода Даарр.
Я его, этого хмыря Акакия, тихо, но всем сердцем возненавидел.
Правда, он ведь мне ничего плохого и не сделал.
Но я чувствовал, что это всего лишь вопрос времени…
Глава 25
Этот поганец Акакий умудрился чуть ли не сразу же расположить к себе всё благородное семейство. Я с раздражением наблюдал, как весело с ним общалась и Аделаида. По-моему, она проводила с хмырем больше времени, чем того требовали семейные обязательства. На пару с Лили она обучала новоиспеченного аристократа светским манерам и, конечно же, фамильной магии.
Неприятную картину усугубляли те моменты, когда Лили отсутствовала по каким-либо причинам, а Адель наедине с Акакием заливисто хохотала и вела себя не как княжна, а как его близкая подружка и даже больше…
Ко всему прочему и князь открыто благоволил ему.
Конечно, я психовал. По-детски! Наливаясь злобой и темной ненавистью! Меня заменили! Нашли себе нового любимчика!
Этот гнусный тип с противным прилизанным проборчиком и слащавой физиономией прочно занял мое место!
Глупо было поддаваться подобным чувствам, но ничего с собой я поделать не мог и старался держаться как можно дальше от знати.
Жить в сторонке.
Максимально избегать лишних встреч, а уж тем более совместных трапез, если меня на них ненастойчиво, но все-таки иногда приглашали.
Я понимал, чтобы вернуть свое положение, мне нужно принять титул.
Но отчего-то не хотел торопиться с таким решительным, да и скорее, не совсем обдуманным шагом.
Отчасти я закрылся и направил свои устремления, честно сказать, в непривычное для меня русло: потихоньку принялся приобретать дополнительные знания, изучал новые заклинания, которые вызнавал у Прохора и Балистара.
Впрочем, того базового «комплекта», с которым знакомили рекрутов, для службы вполне хватало.
Правда, об этом мне разноголосо кричала моя лень, которую я в первую очередь принял за основной «предмет» в Академии Космического Корпуса. Но сейчас от моих потуг она — моя лень — лишь возмущено кипела и беспомощно стонала.
Я желал знать всё, что только было можно.
Балисгор в меру своих сил и возможностей помогал мне удовлетворять мою проснувшуюся тягу к знаниям. Друг мой как-никак. Он в это искренне верил, а я не противился его убеждениям. Мне он был приятен, вот только настоящий друг рассказал бы о себе ему всё. Я же этого не делал.
Посмотрел бы я на его физиономию после моего признания, что я с Земли…
Однажды, как бы между делом, сын хранителя сообщил мне, что Акакий обмолвился, будто бы давно влюблен в Аделаиду, а теперь и вовсе — обстоятельства для него сложились весьма благоприятно, и он намерен ее посватать.
Да как он мог ее раньше увидеть из своего крысиного угла?!
Адель — не любительница путешествовать по княжеству. Сидит в усадьбе, как заточенная в башне принцесса, и ее, похоже, такое положение вполне устраивает.
Бывало, конечно, на шопинг в столицу вырвется по-девичьи. Так на том все ее приключения и заканчивались.
Если и есть в том признании Акакия хоть доля правды, то он мог видеть ее и то мельком только во время религиозных празднеств в честь Селены.
В храме.
Петрарка, блин, лунный!
Хуже всего, как поведал мне Балисгор, сам князь как-то обратился к дочери и предложил ей присмотреться к новому члену семьи на предмет замужества, поскольку других подходящих кандидатур среди дальней родни не имеется.
— А что она? — вскинулся я взвинчено.
— Промолчала, но улыбнулась, — охотно ответил сын хранителя, не подозревая, что после таких слов ему остается всего лишь полшага до той черты, за которой находятся мои лютые враги.
Тут мое терпение дошло до предела.
Да как так-то?!
Я спасал княжну от лап одного хмыря, чтобы передать ее в лапы другого?! Ладно бы достойного! Но вот этот гаденыш ни с какого бока — не заслуживает Аделаиду!
Глубоко внутри я понимал, что принимаю Адель из этого мира за Алиску из мира своего. А Алиску — я теперь никому не отдам!
Конечно, если она «поправится», в смысле — обретет в моих глазах то, чего у нее не было раньше…
Ну да! Туловище!
И почему-то мне в голову крепко засела мысль, что если я позволю кому-нибудь заполучить Аделаиду, то потеряю и земную Алису.
Кое-как дождавшись, когда княжна снова уединится в дальнем малом зале, я бросился к ней.
Вошел тихо. Она погрузилась в чтение какой-то книги, и я, чтобы привлечь ее внимание, еще раз слегка хлопнул дверью и выразительно кашлянул.
— Чего тебе? — недовольно спросила она, подняв глаза.
— Хочу уточнить, ваше сиятельство, стоит ли воспринимать появившиеся слухи всерьез?
— Какие слухи? — брезгливо фыркнула княжна.
— О том, что вы с Акакием собираетесь… «заакакиться», — ляпнул я от волнения.
— А тебе какое дело? — возмутилась она.
— Как же? Я ведь предан вам… по долгу службы, меня интересуют и подобные вопросы, — эмоционально напирал я. — Так ответьте, есть основания верить людской молве? Разве вы не видите, ваше сиятельство, что он насквозь фальшивый?
Аделаида встала, резко поправила подол платья — сейчас на ней был наряд средней пышности — вроде домашнего. Взглянув на меня коротко и с неким отчуждением, медленно произнесла:
— А ты сам-то настоящий? Что-то я очень в этом сомневаюсь.
У меня перехватило дыхание: это я-то настоящий?! Пусть я из другого мира, но я ведь — это я. А хмырь этот — за версту видно — гниль, какую еще поискать надо. Да и внешность у него отнюдь неаристократическая. Как был простолюдином, так им и остался. Да что Аделаида смогла в таком найти?!
Я спасал княжну, заботился о ней, как умел, а она на меня чуть ли не волком смотрит! Да сдалась мне эта неблагодарная девица!
Хотя нет…
Марфушу она уже не воротит, та замуж вышла, стало быть, можно потешить свой чисто мужской интерес. Когда я еще до Алиски доберусь? А тут, под рукой, ее копия во плоти.
Причем эта версия — в полном комплекте…
Немного утихомирил разбушевавшееся нутро, чтобы картинку не смазать в своем восприятии. Улучил момент, когда Аделаида отвлеклась и направилась к шкафу — положить книгу на полку — и тихо прошептал секретное заклинание, украдкой направив кольцо на княжну.
