— Что ж… понятно, — ответил я, — ну а что надо сделать для того, чтобы пройти эту комнату?
— Здесь, под водой, запутанная система ходов. Я… умерла, потому что захлебнулась. Я очень много плавала в детстве, и всё равно мне не хватило дыхания. А потом… когда я очнулась, будучи мёртвой, дверь на той стороне уже не открылась для меня.
— И всё же я должен попробовать. Я слишком далеко зашёл, мне уже нельзя отступать.
— Ну…в таком случае начнём. Но, прошу тебя, помни о том, что помогло тебе пройти сюда. Это очень важно.
Мы подошли к воде. Мирталика погрузилась первая. Изящно ступив на дно, она поманила меня вниз. Я, не зная, зачем, но понимая, что это важно, удерживал в голове образ спокойствия и сдержанности… вспомнил свою тётю из деревни, к которой в школьные годы каждые летние каникулы ездил в гости… улыбнувшись, я глубоко вдохнул и погрузился в воду…
И, опустившись, внезапно понял, что могу здесь дышать. Вода была очень странная… как будто очень-очень густой воздух…и я легко двинулся вслед за Мирталикой.
Поворот, ещё поворот, а теперь вверх… не выпуская из головы образа любимой тёти, с которой я даже в детский лагерь ездил… а вот этого вспоминать не стоило…
Яркий образ ссоры со своей троюродной сестрой в лагере, которой эта тетя приходилась родной мамой, вспыхнул в моей голове… и вода вокруг меня враз перестала быть лёгкой и податливой. Напротив, она совершенно перестала меня держать, и я рухнул на дно, не в силах сделать вдоха.
Мирталика, вовремя обернувшаяся и понявшая, что дело неладно, спустилась ко мне. Она наклонила мою голову лицом вниз и прижалась пустой глазницей к моим губам… и через секунду в мой рот вошёл пузырь спасительного воздуха, позволив мне сделать вдох… так, спокойно, в детстве все ссорились, это нормально, ведь сейчас же у нас всё хорошо…
Вода снова стала лёгкой и пригодной для дыхания… Мирталика потащила меня дальше, схватив за руку. Ещё поворот, спуск, поворот, подъём…я, полностью доверившись Мирталике, плыл с закрытыми глазами, удерживая в голове лишь добрые и светлые воспоминания…
В конце концов, мы вынырнули. Я вылез на небольшое пространство перед собой. Мирталика вылезать за мной не стала — места там было только для одного. И передо мной была следующая дверь.
— Спасибо тебе, Мирталика. Ох и ловко же ты это придумала. Без тебя я бы ни за что не справился, — поблагодарил я её, поворачиваясь к двери.
— Погоди. Возьми это, — она протянула мне что-то из воды, — это Роберт Дуглас подарил мне в день нашей встречи.
Это был позеленевший серебряный крест.
— Спасибо. Я сохраню его.
— Не сдавайся. Несмотря на то, что это место в значительной мере блокирует мои силы, я всё равно вижу. Я вижу огромные силы. Я вижу, что тебе удастся пройти до конца. Ни за что не сдавайся. Пообещай, что пройдёшь.
— Хорошо, Мирталика. Обещаю…
Глава 6.5
ГЛАВА 5. История Шестого.
Следующая комната была пуста. Полностью. Кроме голых стен, пола и потолка, которые подсвечивались несколькими факелами, там не было абсолютно ничего. Я немало удивился этому факту. А потом меня озарило: здесь же должен был быть Пятый. И комната должна была выстроить испытание под него. Это и хорошо, и плохо одновременно. Хорошо то, что я могу не тратить на эту комнату время. Но плохо другое: меня тоже ждёт моё испытание. И не факт что я смогу его пройти, потому как помочь мне уже будет некому. Но пути назад нет. И я, быстро пройдя комнату, толкнул дверь и вошёл в следующее помещение…
И понял, что попал в свой ночной кошмар. В этой части храма не было потолка. Были видны и звёзды, и две луны — да, непростительно с моей стороны было не упомянуть об этом раньше, но сейчас это уже не важно — так что освещалось помещение хорошо. Достаточно хорошо для того, чтобы я видел огромную пропасть между собой и следующей дверью, которая на таком расстоянии казалась не больше пальца на ладони. И от неё было протянуто два каната. Для совершенно очевидных целей.
Высота. Всегда, везде я панически, до дрожи боюсь высоты. Один из моих приятелей, увлекавшийся всякими мистическими вещами, говорил мне, что я, должно быть, в одной из прошлых жизней умер от того, что упал и разбился с огромной высоты. Потому так силён страх перед ней, потому меня парализует каждый раз, когда я смотрю вниз с большой высоты, потому я так беспомощен перед ней. И здесь, в этой комнате, если я провалю испытание, то от меня даже скелета не останется, который смог бы помочь или дать совет следующему кандидату, если таковой будет.
Но стоять на месте нельзя. Надо идти дальше. Я должен хотя бы попробовать. Невероятно осторожно я взялся за первый канат руками и проверил его на прочность. Натянут не так уж и слабо, но на середине всё равно сильно болтаться будет. Наступив ногой на хлипкую опору снизу, я аккуратно переместил тело на оба каната. Но стоило мне сделать несколько шагов, как страх, дотоле сдерживаемый моим несчастным разумом, прорвал мысленные преграды, безжалостно швыряя меня к тем воспоминаниям, которые я хотел бы похоронить в своей памяти навсегда…
* * *
(Мои воспоминания)
— Не понимаю, как тебе удается сохранять такую стройную фигуру. Ты только и делаешь, что сидишь дома перед компом, поедая в три горла гамбургеры во время перерывов, — хмуро сказал я своему собеседнику за столом, потягивая апельсиновый сок.
— Метаболизм, — улыбнулся Максим, мой первый и единственный друг за всю жизнь. Откусив от гамбургера ещё кусок, он медленно прожевал его и снова уставился на меня своими серыми глазами, — зато тебе бы пойти качаться в тренажёрку, через полгода знаешь какие мышцы нарастил бы?
— Нет уж, спасибо. Если я их наращу — то всё моё свободное время будет уходить на то, чтобы их поддерживать. Как по мне, так овчинка выделки не стоит.
— Или, проще говоря, тебе лень. Потому-то и девчонкой до сих пор не обзавёлся, — заявил он, закрепив свою мысль еще одним куском гамбургера.
Я обиженно засопел. Это был удар ниже пояса, и Максу отлично было об этом известно.
— Ладно, извини, — миролюбиво сказал он, — забыл. Больше не буду.
Этих больше не буду на одну только неделю случалось столько раз, сколько пальцев на руках и ногах не было.
— Проехали, — хмуро сказал я, — я тебя о другом хотел спросить. Ты всё ещё выкидываешь фокусы с программами, которые я для тебя написал?
— О да, это просто нечто. Вчера влез на сайт системы безопасности нашего ОБЭПа. Боже мой, какое там бабло крутится, в каком пуху рыльца тамошних свинок, ты себе и представить не можешь.
— Крутить деньги на Форексе, как я вижу, надоело? Хочешь опробовать себя в борьбе с экономическими преступлениями? — мрачно спросил я.
— А почему бы и нет? — легкомысленно пожал он плечами, — по мне, так идея неплоха.
— Ну прекрасно. Вот тебя вычислили. Вот пришли к тебе домой — опустим вариант, что они к тебе пришли для того, чтобы проломить голову и оторвать нос — и спрашивают: Ах, кудесник-программист, как же вам это удалось. И ты гордо показываешь им свои программы. А они спрашивают — Ах, а как же вы их написали? Ах, а не напишите ли вы и для нас такие же? И что потом?
— Да ладно тебе занудствовать, не порть веселья. Тем более, что я уже готов перейти на новый его уровень. Напиши для меня что-нибудь поинтереснее. За ОБЭПом ещё пара сайтов есть, и мне очень любопытно будет там полазить. И в твоих интересах сделать так, чтобы они меня не засекли. Иначе сам знаешь, что будет. Ты в моих руках, — от веселья в его глазах не осталось и следа, на мгновение голос его стал холодным и жестоким.
Он доел гамбургер, кинул на столик тысячу рублей и покинул кафешку. Я же остался наедине с мыслями мрачнее тучи.
Когда мы с ним познакомились, он был совсем другим. Его так удивлял мой дар, он так восторгался небольшим моим талантам, так искренне радовался встречам со мной — словно ребёнок. А потом ребёнок резко повзрослел. Однажды он попросил меня написать программу, которая бы приносила ему небольшой заработок в интернете. И уже тогда он использовал явный намёк на шантаж в духе: не поможешь — сдам тебя, куда надо. И пошло-поехало…
