Игорь бесшумно закрыл дверь, наполнил кружки вином, протянул одну Яромиру и всмотрелся в освещенный луной портрет.
Яромир почувствовал, что в брате резко что-то изменилось.
— У тебя её глаза. — мрачным тоном начал Игорь. — Хм-м, значит — судьба… Целых семнадцать зим ни слуху, ни духу и вот… сваливаешься, как снег на голову. Не подумай, что я тебе не рад. За такое долгий срок и не с таким смиришься. Я уже давно всё переболел, твоё появление лишь встревожило старые раны. Ты их совсем не помнишь?
— До недавнего времени я даже не знал об их существовании. Отец… — Яромир осёкся и тут же поспешил поправить себя. — Старик всё детство твердил, что я найдёныш и только.
— Лжец! — Игорь с силой сжал кулак, так, что кружка, похожая на маленький бочонок, захрустела. Ни с того, ни с сего его дыхание участилось, а глаза налились кровью. — Ничего, ничего… Завтра же утром отправлю дружину в Темнолесье. Хлопцы быстро ему развяжут язык! Как миленький расколется! Слышал бы ты, как самые толстолобые поют, аки соловьи, когда мои ребятки выдирают им ногти один за другим.
Резко нахлынувшая на Игоря ярость отозвалась в Яромире лёгким испугом.
— Нет нужды, княже, старика тревожить… — постарался успокоить он разгневавшегося брата. — Я и без него знаю, что случилось с родителями на топях…
Игорь вновь изменился в лице, сел за стол и замер в ожидании.
Яромир же, хоть и сам не верил в то, что собирался сказать, постарался выглядеть настолько убедительным, насколько это представлялось возможным:
— Отец с дружиной заплутали в Туманных топях и угодили в логово водяного. Ярослав отважно сражался с чудищем, отрубил его костлявую руку. Бился, будто зверь! Только не знал, что победить тварь в воде невозможно. Он успел отправить мать с одним из ратников, но и они не смогли ускакать далеко — по трясине быстро не побегаешь. Нагнали волки и воин не смог защитить её… Со мной на руках он славно бился, но, прирезав последнего волколака, и сам от полученных ран испустил дух. Старик лишь божьим приведением оказался рядом…
Яромир закончил и сел на против князя. Тот же некоторое время нервно барабанил пальцами по столу, после чего встал из-за стола, подошёл к окну и залпом осушил кружку:
— Надо же… Такой великий витязь, славич, и такая паршивая кончина… — Игорь тяжело выдохнул и ненадолго замолк. — Если правда такова, то больше никто про это не должен узнать. Память о храбрости и силе духа отце должна бередить сердца людей. Быль о его отваге должна песнями разливаться устами скоморохов по стенам каждой харчевни Сварги! Как говорил наш дед: «Коль уродился славичем — изволь и помереть славно!» Потому, для всех рассказ твой слегка приукрасим. Пусть отец сразил непобедимое чудище, из последних сил отбивался от полчищ тёмных сил, но всё же смог тебя уберечь, вынести с проклятых топей. Весь израненный, с мечом в руках закрыл собой старого отшельника. Срубил сотни голов, и лишь напоив Кладенец чёрной кровью пал сам, как и подобает истинному потомку Славомира! На том и решено! Откуда же ты прознал об их кончине, раз старик тебе ничего не рассказывал?
— Топь поведала. — Яромир, видя недоверие в глазах брата, тут же продолжил. — Старик научил читать следы и собирать их в картину. Да и эта безделушка уже о многом говорит…
Внимание Яромира привлекла Звезда Сварога, блестевшая посеребрёнными красками на шее отца. Он вспомнил про свой амулет, судорожно зашарил рукой по шее и заметно занервничал, не обнаружив его на месте.
— Следопыт значит. — Игорь вернулся за стол.
Князь быстро понял от чего Яромир заерзал на стуле, опустил руку в карман и катнул ему по столу замаранный в саже амулет.
— Такие вещицы в наше время редкость… Береги её, как память об отце. — Игорь напомнил кружку и протянул Яромиру. — Опиши этого своего «слепца».
— Чудной он… — Яромир старался осторожно подбирать слова. — Глазницы, как пропасть: пустые, чёрные, совсем без глаз. Самое странное, что всё при этом видел, куда лучше, чем я своими двумя.
— Колдун или ведьмак. — твердо заключил Игорь. — Одним словом — приблуда. Что ни день — доносы, что много всякой неведомой ерунды повелось встречаться в мире… Слишком много. Он назвался?
— Сказал, что Ховалой кличут.
— Ховала… — Игорь задумался. — Мать рассказывала былины, что у её деда воеводничал витязь, что кликали Ховалой. Витязь, в деле ратном которому равных было не сыскать… Но, то лишь былины…
Игорь снова встал и, скрестив руки за спиной, стал медленно ходить по комнате.
— Складно ты, брат, молвишь, и вера в твои слова есть, да только всё равно душа моя не на месте… Понимаешь? Как будто во всей этой истории ещё что-то скрыто, тайное, не видимое глазу, а водяной просто оказался в нужное время и в нужном месте, как и твой отшельник… Кто-то плетёт за моей спиной сети и с твоей помощью я обязательно это выясню.
Яромир неуверенно пожал плечами и взглянул на амулет:
— Позволь и мне спросить, княже?
— Наедине можешь опустить чины и звать меня братом, Яромир. Как-никак в наших жилах течёт одна кровь. Но и не забывайся, и при других изволь выказывать должное уважение. Мой лик держит людей в ежовых рукавицах. Так и должно оставаться впредь! — Игорь слабо улыбнулся. — Что же тебя волнует?
— Признаюсь, я всё ещё не знаю, что значит эта «Звезда»?
Игорь расстегнул верхние пуговицы платья и показал Яромиру свой амулет, точно такой же, только вылитый из чистого золота.
— Я скажу тебе так же, как когда-то давно, в детстве, говорил мне отец, а ему — его отец. Род наш пошёл от великого богатыря Славомира, Сварожьего сына. Почитал люд Славомира как божество, восхвалял и поклонялся перед ним. И не зря… Всё, что мы видим и знаем в Этом мире возвёл он. К созиданию чего не прикладывал руку, всё приобретало необыкновенные свойства, включая и его детей. Но, душа Сварога имела настолько большую силу, что даже могучему Славомиру она оказалась неподвластна. Божественность истощала его, с каждым днём делала всё слабее, но и умереть, как обычные смертные, он не мог. «Бога может убить только бог», а других богов, кроме него, в Сварге не осталось… Пришло время, когда Славомир в конец устал от истязающих его мук, он достал с неба звезду — сосуд способный принять и сдержать душу Сварога, после чего и обрел желаемый покой. Только Славомир скрыл Звезду, так, что и по сей день никто не смог её найти. Своим детям, славичам, он оставил лишь наказ, что силой нашей должны мы поддерживать мир и искоренять всякую злую силу. Объединять простой люд, вселять отвагу в сердца, наполнять силой дух и руки, дабы Сварга так и оставалась для них домом. Мы же — их свет! Потому и престол обязан держать только лишь его прямой наследник — богатырь крови славной!
Игорь взглянул на портрет отца, осушил кружку с вином и продолжил:
— Оставил Славомир нам Звезду Сварога, как символ рода, силы и власти. Буду честным, то я считаю, что всё это всего лишь занятная быль, да и только… Как думаешь?
— Мне кажется, что я уже и не удивлюсь, если даже это окажется правдой… — Яромир наполнил кружку Игоря.
— Так посмотреть, раз и ты сидишь передо мной жив-живёхонек, то почему и такому не статься?! — рассмеялся Игорь. — Я же — не наш дед. Для меня: все, кто живёт на отцовской земле — внуки Сварога, славные дети. Не гоже только одному роду присваивать все почести и победы. Каждый в княжестве, от лютой черни до боярина, достоин ходить под Звездой Сварога. Усилиями обычных людей возводились эти стены, их кровью отбивалась земля у нечисти, клочок за клочком. И, как прежде, все мы — часть единого воинства, силы, что однажды полностью очистит земли Сварги от врагов рода людского! Под взором все-отца не падут витязи духом, не опустят ни меча, ни щита, не побегут с поля бранного! Их слепая вера в то, что все их деяния, как на ладони, перед богами и предками, что я, князь, — живое воплощение Славомира, — заставляет чернь беспрекословно следовать моей воле! Делать всё, чего бы я только не пожелал…
