– От этого камня многое зависит, Пантур, – напомнила ему Лила. – Кроме того, сейчас, когда Каморра готов на все, чтобы получить эти камни, владеть одним из них небезопасно. Если владычица решит, что война наверху не касается Лура, возможно, ее убедит хотя бы это.
– Как только великая пригласит меня для беседы, я предложу ей поменять Желтый камень на рог василиска, – пообещал Пантур. – А пока поговорим о магии.
Маги вновь вернулись к теме, которой так жадно интересовался ученый. Они взялись читать книгу заклинаний, по просьбе Пантура начав с главы, W содержались заклинания Оранжевого алтаря. Чтение продвигалось быстрее, чем прежде, – Пантyp читал книгу вслух, Витри, уточняя непонятные места у магов, переводил тексты на язык монтарвов. Ученый заносил слова Витри на бумагу, и стопка Описанных листов на столе понемногу росла.
После ужина к Пантуру заглянул слуга владычицы и передал приглашение. Ученый последовал за слугой, остальные разошлись по комнатам. Маги долго не ложились спать, дожидаясь возвращения Пантура, но тот не появился.
Лишь наутро, во время завтрака, ученый вошел в обеденный зал и подсел к ним за стол.
– Ничего хорошего, Пантур? – обеспокоенно спросила Лила. – Мы ждали тебя допоздна.
– Владычица долго не отпускала меня, – объяснил ученый. – Я рассказал ей все, что услышал от рас, она интересовалась каждой мелочью.
Напоследок я изложил ей вашу просьбу.
– И что?! – насторожились оба мага.
– Конечно, сначала она отказала наотрез. Я давно ее знаю, поэтому не стал спорить. Я заговорил с ней о других делах, затем напомнил, что исход войны наверху небезразличен и нам, монтарвам, что в случае победы Каморры неизвестно, что может приключиться с Оранжевым шаром. Напомнил и о том, что враг готов на все, лишь бы завладеть камнями. Она тоже давно меня знает, поэтому сказала, что видит, чего я добиваюсь, и обещала подумать. Это обнадеживает.
– Как долго нам дожидаться ответа?
– Не могу сказать. Владычица не любит поспешных решений.
Торопливостью, принуждением можно только навредить. – Ученый выглядел спокойным, и его спокойствие передалось обоим магам. – Возможно, в ближайшие дни она пригласит вас на беседу, будьте готовы к этому. Пока у нас есть занятие – читать книгу, а Шемма и Тревинер, если мы им наскучили, могут погулять по Луру.
– Прекрасно! – обрадовался охотник, услышав предложение Пантура. – А то вчера я все бока отмял на лежанке. Ты не заблудишься в городе, Шемма?
– Ну что ты, Тревинер! Я и читать умею на стенах, – важно ответил табунщик.
Выйдя в Лур, Тревинер недолго оставался позади. Выучив у Шеммы монтарвский счет до десяти и освоившись в системе кольцевых и радиальных туннелей, он помчался по переплетению подземных ходов вдвое быстрее неторопливых монтарвов, предоставив табунщику впритруску поспевать следом.
– Куда ты бежишь, Тревинер? – взмолился запаренный Шемма.
– Кто знает, долго ли мы здесь проторчим, а мне хочется увидеть побольше. Вот это – что за значки?
– Первый кольцевой.
– Так я и подумал. Отсюда, наверное, и центр близко?
– Прямо и вниз по спуску.
– Чудненько. Что-то мало местных нам попадается.
– В это время они не ходят по коридорам, а работают. Каждый на своем месте.
– Да, дисциплинка у них… – Тревинер нырнул в проход, которым начиналась лестница. – Сюда?
– Сюда.
– А вон тот парень, в голубом, он почему здесь шляется?
– Это не парень, а женщина. Голубое – значит, работает на кухне.
Наверное, в другую общину за чем-нибудь пошла.
– Женщина? – развеселился охотник. – Боюсь, здесь не сыщешь ни одной красавицы. И деревьев нет – сплошной камень. Я бы предпочел лес. А это центр? Ты знаешь, неплохо выглядит.
Тревинер остановился у выхода, оглядывая переплетение лестниц, колонн, залов и переходов, чередующийся орнамент, травяные картины самых разнообразных оттенков, украшавшие стены и уютные уголки, где можно было, не мешая другим, посидеть в хорошей компании. После прямых и гладких туннелей глаз отдыхал на открывшемся разнообразии линий и света.
Лестница, по которой пришли Тревинер и Шемма, располагалась на уровне средних ярусов центра. Охотник вертел головой, пытаясь запомнить дорогу, но постоянно отвлекался то на каменную морду диковинного зверя, в котором при сильном желании можно было признать василиска, то на крупные, полупрозрачные цветы, распустившиеся на травяных картинах. Он поднес руку к одному из таких цветков, бледно-розовому, невиданной красоты и хрупкости, но так и не решился потрогать лепестки.
– Они совсем не пахнут, – ограничился он замечанием, поведя носом у цветка.
Пройдя по пустынному центру, охотник устремился наугад в один из коридоров на противоположной стороне.
– «Один» и «два», – разглядел он два значка подряд на стене коридора. – Это Двенадцатый радиальный.
Шемма промолчал – он умел распознавать надписи лишь в пределах первого десятка. Не заметив этого, Тревинер продолжил:
– Значит, в том конце – Двенадцатая община. Нам туда не нужно.
Найти бы что-нибудь новенькое – выход наверх или еще куда… Шемма, куда идти?
– Если идти по Третьему кольцевому, там бывают и добавочные пути.
– Очень хорошо, поглядим добавочные. – Тревинер зашагал по туннелю, высматривая, когда его пересечет Третий кольцевой. – А вверх, вниз пути есть?
– Если и есть, я их не знаю, – ответил Шемма. – Обед ведь скоро, Тревинер, а мы неизвестно где.
– Какой ты скучный, Шемма! – беззлобно отозвался охотник. – Все одно на уме – лопать да лопать. Ты погляди вокруг, когда еще такое увидишь!
– Натощак-то – и вид не тот, – вздохнул в ответ табунщик.
Тревинер порылся в кармане, извлек оттуда предусмотрительно прихваченную дорожную лепешку и, разломив, отдал половину Шемме.
– На, кормись. А это что за отнорочек? – Охотник свернул в проход.
Шемма со вздохом последовал за ним. Коридор был длинным, узким и вел куда-то вниз, где замкнулся на другой, пошире.
– Пятый кольцевой, – прочитал на стене охотник. – Ты о таком слышал?
– Нет.
– Тогда вперед! Смотри, от него отходят ветки… Семнадцатый…
Что это за буковки, Шемма?
– Боковой, – поскребся в памяти табунщик.
– Вперед! – Тревинер лихо отмеривал шаги по •коридору. – Восемнадцатый… Девятнадцатый… А это что? Держу пари на свою голову, здесь написано не «двадцать». – Он храбро нырнул в узкий и темный, без травяного освещения, проход. Шагов через тридцать под ногами охотника заскрипела каменная крошка.
– Что-то много здесь грязи, не похоже на этих монтарвов, – задумался вслух Тревинер. – Ну-ка, Шемма, иди вперед, раз светишься, а то я ничего не вижу.
