– Как могла стража школы оставить без внимания подобные фокусы?
Гент опустил голову… охрана подчинялась ему, и, следовательно, ответственность целиком на нем. Рыцарь уже собирался потребовать для себя отставки – позорной, вынужденной, – но неожиданно на помощь ему пришел палач.
– Все было задумано очень неплохо. Ярмарка создала необходимый избыток магического шума, даже лучший наблюдатель не сумел бы проследить магию крови на фоне всех этих фокусов… я заметил следы фаербердов… надо быть сумасшедшим, чтобы использовать подобные заклинания для потехи толпы.
Поговаривали, что Дега был одним из лучших в своем выпуске. Перед ним открывались блестящие перспективы, но юноша не испытывал тяги к совершенствованию магических навыков. Его куда больше влекли тайны, загадки, интриги. Весь свой талант Дега направил не на умение творить заклинания, а на умение распознавать их. Сейчас, по прошествии стольких лет, он научился вычислять примененные заклинания по малейшим следам… но сам ни разу с момента выхода из стен школы не создавал ничего серьезнее фаербола. Хотя, возможно, палач просто старался произвести заведомо ложное впечатление, дабы ввести в заблуждение врагов, которых у него накопилось великое множество.
– Но эта… танцовщица… все же женщина?
Дега понимающе усмехнулся.
– Вы по-прежнему считаете, Вершитель, что покушение – дело рук пресловутой Диланы Танжери? Что ж, возможно… я попытаюсь сравнить магические следы этой ярмарки с образцами из своего архива. Дилана изобретательна, но я знаю тех, кто учил ее магии. Кое-какие оттенки мастерства она не могла не унаследовать. Гарантий, что здесь поработала именно она, дать не смогу, но что-нибудь выясню.
– Простите… уважаемый… – Гент замялся, не зная, как именно следует обращаться к щуплому человечку.
С одной стороны, формально он относился к низшей категории магов, не найдя времени даже сдать экзамен на мастера, тем более – на магистра. Ранг адепта, полученный по окончании школы, так и остался с Парлеттом на всю жизнь. С другой стороны, занимаемый пост давал ему право разговаривать с высшими иерархами Ордена на равных… а в особых случаях – даже с позиции силы. Этот двуличный мозгляк мог изображать из себя последнейшего из слуг, мог лебезить и кланяться, всем своим видом выражая стремление угодить, – а в следующее мгновение смешать противника с грязью. И не только в переносном смысле.
– Просто Парлетт… или Дега, как вам будет угодно.
Генту показалось, что в этой фразе совершенно нет ничего от подобострастия или заискивания. Верховному палачу Ордена действительно все равно, как к нему будут обращаться. Пышные титулования придумывают те, кому необходимо постоянно, хотя бы на словах, получать доказательства значимости собственного статуса. Дега в этом не нуждался.
– Мальчишку допросили? Я имею в виду, как следует допросили?
– Да. К сожалению, тот, кто вложил в его глупую голову приказ совершить покушение, позаботился о том, чтобы замести следы. Ему велели все забыть… А такого рода приказ, отданный человеку под путами разума, абсолютно надежен. Парень ничего не помнит.
– Парлетт, а известно, как на самом деле выглядит Дилана?
– Есть немало ее портретов, в основном – двухгодичной давности, хотя о женщине, особенно о волшебнице уровня Танжери, никогда нельзя сказать ничего определенного. Ей около тридцати пяти…
– Совсем девчонка… – вздохнула Делора. – И надо же, убийца. Куда катится мир…
– Мир катится к войне, – заметил Метиус. – А в такое время убийцам вроде Диланы раздолье. Простите, Дега, продолжайте, прошу вас.
– Так вот, Дилане около тридцати пяти. Мне доводилось видеть ее при дворе Императора, и, насколько я могу судить, портрет неплохо передает сходство. Как любой сильной волшебнице, на вид ей лет двадцать, ну, может, двадцать два, не больше. Она очень хороша собой… кожа чуть темнее обычной, по слухам, в ее жилах течет немалая толика кинтарской крови. Волосы темные. Высокая… тело развито великолепно. Глаза черные. Длинные, очень длинные ресницы… Я удовлетворил ваше любопытство, рыцарь? Увы, толку от этого мало. Вряд ли Дилана, если происшедшее – ее рук дело, явилась сюда в своем истинном облике. В конце концов, еще год назад Инталия и Гуран активно обменивались посольствами. Немало найдется тех, кто видел и сможет узнать красавицу.
– Описания танцовщицы есть?
– Разумеется. – Дега взглянул на рыцаря с некоторой обидой, словно тот попытался уличить его в некомпетентности. – И имеется даже некоторое сходство. Я снял зрительный образ у нескольких зевак… Эта девушка может быть Диланой Танжери. А может и не быть. В любом случае время упущено. Убийца уже далеко отсюда… стража Северного и Южного Клыков предупреждена, но для одиночки или маленькой группы людей через горы найдется немало тропинок. Все не перекроешь.
В голосе коротышки сквозила неприкрытая покорность судьбе, желание умыть руки и списать дело как абсолютно безнадежное. Но Гент знал, что на самом деле все обстоит иначе. Дега дорожил своей репутацией – и он сделает все возможное и невозможное, чтобы найти убийцу. А унылое выражение лица – не более чем привычная маска. Уже сейчас десятки, сотни агентов по всей стране начали работу, внимательные глаза вглядываются в прохожих, пытаясь уловить сходство с теми, кто посмел отдавить мозоль Ордену. Наверняка к утру будет схвачено не менее десятка девушек, подходящих по возрасту. Гент содрогнулся, представив, что их ждет… пылающий жаждой мести Орден вряд ли будет великодушен и милостив. Жертв не избежать.
Он оказался прав. Жертвы были – и их оказалось даже больше, чем можно было ожидать. Кое-кто (добропорядочные инталийцы с готовностью доносили о всяком, кто возбуждал их подозрения, а заодно и о тех, кто вызывал не столько подозрения, сколько личную неприязнь) и в самом деле имел, что скрывать от властей, а потому попытался оказать сопротивление. Таких орденцы, как правило, не щадили. Сколько среди убитых было агентов Гурана, а сколько просто людей, нечистых на руку и опасающихся встречи с законом? Кто знает… В любом случае Империя настолько наводнила земли своего соседа шпионами, что кое-кто из них должен был попасться, хотя бы и случайно.
Другие, добровольно или под давлением обстоятельств, отдали себя в руки правосудия. Те, кому повезло встретиться с разумными или особо чувствительными орденцами, могли благодарить за это судьбу. Иным повезло меньше… их след уходит в казематы Ордена Несущих Свет, чтобы потеряться там навсегда. У каждого в прошлом найдется грешок… мелкая кража, супружеская неверность, хотя бы даже простейшая ложь. Допрос с применением магии заставлял человека расстаться со всеми своими маленькими и большими тайнами. А там лишь маг, проводивший допрос, решал – виновен или не виновен подозреваемый. Имеет ли он право вернуться домой, очищенный от всех подозрений, или должен ответить за свершенное?
