Когда требуется что-то открыть, нужно просто найти ключ. Если верить Исте, он уже у меня. Но где? Здесь я еще в прошлый раз все перерыл. Должно быть что-то, чем я мог бы подтвердить свое право. Что-то, что есть только у меня.
Давай же, не тупи!
Я стоял, вглядываясь в нарисованные звезды, пока голова не начала кружиться. Произносил наугад разные слова, словно подбирая забытый пароль к старому аккаунту. Прокручивал вкладку с новыми умениями, в надежде на озарение. Меня не покидало ощущение, что я брожу по лабиринту в поисках выхода, но каждый раз сворачиваю не туда.
«Вы блуждаете в темном коридоре этого подземелья, но ответ уже у вас», — голос Лаурелии в моей голове был таким реальным, будто она стояла у меня за спиной. Я оглянулся, но, конечно же, ее здесь не было. Так, а дальше-то что?
«Кровь должна пролиться, когда придет время. Кровь. Символ духа, жизненной силы и божественной энергии».
Это уже про Мирикарию.
Или нет?
Внезапная догадка молнией сверкнула в моем утомленном мозгу. Что-то, что есть только у меня, это божественная суть, частичка создателя этого мира. И сейчас она внутри меня. В моей крови, если можно так выразиться.
Метнувшись к столу, я достал из ящика нож для бумаг и резанул себе ладонь. Не знаю, из чего была сделана обложка, но кровь в нее впиталась мгновенно. И, готов поклясться, нарисованные звезды засветились. Порез затянулся сам собой.
Книга открылась легко, словно и не было всех этих бесплодных попыток. Ее страницы источали легкое сияние, символы изначального языка сливались в сложный узор, от которого заслезились глаза. Я прикрыл их, надеясь отдохнуть полминутки в темноте. Но темноты не было, напротив, теперь я видел куда больше, чем мог бы увидеть глазами. Вся Лирэлия простиралась перед моим внутренним взором, живая и бесконечно прекрасная. Не искусственный интеллект, а самое настоящее живое сознание, совершенное и оттого уязвимое, нуждающееся в защите и правлении. Лирэлия открывалась мне во всем своем великолепии, и между нами больше не было и не могло быть секретов. Я видел всех населяющих ее существ, видел все протекающие в ней процессы и мог влиять на них. Неподготовленный человек сошел бы с ума от такого объема информации, но мое слияние с сутью началось не сегодня и не вчера, сейчас я просто дошел до его финальной стадии. Ради этого момента стоило жить. Стоило пройти через все это сумасшествие, просто чтобы оказаться здесь, в ее объятиях. Потрясающие ощущения. У меня не было слов, чтобы описать это состояние, но она подсказала слово на изначальном, и я его понял, словно и не знал никогда другого языка.
После этого невозможно остаться прежним, но это больше не пугало меня. Я не хотел быть прежним. Я словно сбросил тяжелый рюкзак, который таскал на себе все это время, освободился ото всех тревог, страхов и сомнений, что мешали мне жить, и расправил плечи. Впервые в жизни я ощущал себя на своем месте. И это невероятно, если вспомнить, какими путями я к этому пришел. В этой точке сошлись все мои дороги, все события, что казались мне случайностями или откровенным невезением, решения, что мне довелось принять. Теперь уже и не понять, когда началась вся эта история. После аварии на объекте или после того дня, когда я впервые запустил «Лирэлию онлайн»? Или, может, она началась с первого сна об этом мире, что приснился тогда еще маленькому Юрию Тибе? Он тоже исполнил свою роль. Его инструкция позволила нам сбежать в другой мир, а его жажда власти подтолкнула меня в нужном направлении. Выпади из цепочки хоть одно звено, ничего не было бы. Но ведь если что-то должно произойти, оно произойдет.
Открыв книгу, я переживал, что напишу что-то не то и только все испорчу. Вообще необходимость что-то написать я истолковал буквально: воображение рисовало гусиное перо в моей руке или легкие прикосновения пальцев к клавиатуре. Мне представлялись то свитки с указами, то бегущие строчки кода или какое-нибудь окно с кучей настроек, но оказалось, нам не нужны посредники. Я мог контактировать с Лирэлией напрямую, сознание к сознанию, исключая возможность неточно выразиться или быть неверно понятым. Не знаю, сколько времени я провел в этом состоянии. Минуту, час, несколько дней? Да и так ли это важно?
Моего желания было достаточно, чтобы отменить сценарий с улучшением монстров, но даже с теми, что уже успели измениться, людям не справиться. Я зацепился за слово «людям», осознавая, что уже не отношу себя к этой категории, и заметил, что никаких эмоций по этому поводу не испытываю. Несколько созданий четвертой волны улучшений направлялись к городам. Я прислушался к себе — снова ничего. Спокойствие и чистое сознание. Улучшенные создания мне пока не нужны, значит, им пора на перерождение.
Взгляд скользнул по письмам на столе. Не верилось, что это мои каракули, мой поток несовершенного сознания, излившийся в нелепый и наивный текст, но я с приятием отнесся к пройденному этапу своего жизненного цикла. Исключительно из уважения к своей прежней личности исполнил просьбу разблокировать человеку способности. Не читая, убрал в инвентарь письмо. Провидица мне пока нужна, но сегодня и ее отпущу на перерождение.
Плащ из сундука опустился на плечи, посох приятной тяжестью лег в руку. Ограничений по уровню не существует, если можно поставить в свой профиль любые цифры. Не существует препятствий и расстояний, если уже в следующее мгновение ты можешь оказаться где пожелаешь.
Нет ограничений, кроме тех, что я устанавливаю сам.
***
Стоило Риану выйти в дождь, Кейри закрыла глаза, и из них покатились крупные слезы. При нем она держалась, но теперь уже не было нужды сдерживаться. Когда Михель спустился и объявил о готовности комнаты на втором этаже, она как могла быстро допила горячий чай и отправилась смотреть свое новое место обитания.
Обычная комната, половину которой занимала большая кровать. Шкаф, тумбочка, шаткая табуретка. В небеленой каменной стене маленькое мутное окно, в которое стучал дождь. Лучше так, чем остаться одной в садовом домике, где каждая трещинка напоминала бы ей о Мите. Она написала ему под вечер, но он не ответил.
На следующий день Кейри удалось мельком увидеть его, но произошло это вовсе не так, как бы ей хотелось.
В составе своей группы она стояла за стенами какого-то городка, осаждаемого улучшенными монстрами. Дождь прекратился, но воздух по-прежнему был влажным, а под ногами чавкала грязь. Делать было ничего не надо, но кланлидер сказал всем быть наготове. Технически Кейри не состояла в клане, но группа Милия условно относилась к «Доблести», просто их еще никто не принял. Ребята недавно вышли из «Начала пути», и у них действовал трехдневный штраф за вступление. За целителя сегодня была вздрагивающая от резких звуков Альма, которая и занимала это место до Риана. Возвращаться в группу на постоянной основе она наотрез отказывалась. Сказала, что мы поймем ее, когда помрем, если, конечно, кто-нибудь не пожалеет свитка, а сама она за ворота больше ни ногой.
Глухие удары и скрежет когтей, угрожающий рык и пронзительные завывания — монстры, что ломились в ворота, здорово действовали на нервы, но преодолеть барьер не могли. Ребята храбрились, как могли, рассказывали истории из жизни, отпускали шутки, половину которых Кейри не понимала. Только оказавшись в Лирэлии, она уяснила, что Митя и другие ребята находят в этих своих играх, да и то не сразу. В мире, где каждый сам за себя, так здорово просто быть кому-то нужным. Это чувство, что ты не один, а часть сплоченной команды, дорогого стоит. Когда вместе вы можете больше, чем по отдельности. И она пыталась шутить вместе со всеми, хоть и понимала, как жалко выглядит со своими покрасневшими глазами и опухшим носом. Товарищи по команде поглядывали на нее с сочувствием, но лишних вопросов не задавали, и Кейри была им за это благодарна. Она не хотела, да и, наверно, не должна была говорить о случившемся.
Рик рассказывал, как они с братом подшутили над Альмой, когда их окрикнул Влас, бегом спускавшийся со смотровой башни:
