Краон и Виде совещались недолго. Надо было ехать, ибо это хороший шанс поправить свои дела и увеличить численность войска. Решение было принято и, взяв самых лучших лошадей, какие остались в растрепанном отряде католиков, двадцать семь переживших множество схваток тамплиеров и полсотни хирдманов Ассера помчались в Виборг. Хотя помчались, громко сказано. Лошади были слабые и низкорослые, не чета европейским рыцарским тяжеловозам или восточным быстроногим скакунам. Деревни на пути христиан были брошены своими жителями, а гарнизоны крохотных замков не всегда открывали перед ними ворота и частенько принимали воинов отряда за переодетых варягов, чья хитрость и наглость была известна всем жителям Дании.
Тем не менее, Виборг становился все ближе. И вот, когда до этого отлично укрепленного города оставался всего один хороший конный переход, рыцарь остановился. Беспокойство затопило его душу. Но видимой опасности не было и он решил, что посетившие его сомнения вызваны усталостью.
— Что-то не так? — спросил опустившегося в седло рыцаря ехавший рядом с ним Ассер, который заметил странное поведение храмовника.
— Нет, ничего, — ответил тамплиер, после чего ударил сапогами по бокам лошадки, взмахнул над головой затянутой в толстую кожаную перчатку рукой и подбодрил усталых орденцев: — Вперед братья! Рыцари храма Соломона не отступают! С нами Дева Мария и Святой Дух! Виборг уже недалеко!
Отряд продолжил движение и въехал в лес. На опушке было пусто, и никто не поджидал рыцарей и хирдманов с недобрыми намерениями. Люди в белых плащах с красными крестами на груди и спине, и викинги в толстых кожаных куртках, заметно повеселели. Чувствуя тень и близость привала, лошадки пошли быстрее, и вскоре христиане оказались на просторной поляне, которую пересекал ручей с чистой и прозрачной водой. Краон хотел бы продолжить путь, но лошадям требовался хотя бы небольшой отдых и, приняв доклад передового дозора о том, что все спокойно, скрипя сердцем, храмовник отдал приказ разбить лагерь и выдвинуть в лес дозоры. Ассер Риг, услышав это, усмехнулся, мол, излишняя предосторожность, сколько таких лесов они проскочили во время своего путешествия, и везде было тихо. Однако рыцарю он не возразил, и его воины отправились в чащу вместе с тамплиерами.
Лошадей расседлали и поводили по кругу. Затем обтерли их потные бока травой, обсушили на солнце и дали им напиться. После чего, за неимением овса, нарвали животным травы, и только затем люди смогли отдохнуть сами. В лесу пели птицы, а братья-тамплиеры и хирдманы были заняты своими делами. Кто-то чинил одежду или упряжь, иные точили оружие, другие, расстелив попоны, дремали, а некоторые молились или ворошили полупустые дорожные сумки, в которых могло заваляться немного съестного припаса. Все как обычно. Привычный полуденный привал далеко от побережья, вдоль которого скользят по водной глади юркие варяжские корабли. Можно немного расслабиться и пока есть такая возможность восстановить силы. Однако Краона по-прежнему одолевали недобрые предчувствия. Привычно он три раза прошептал "Отче наш!", но это не помогло, и тогда он подошел к Виде, который сидел под сенью раскидистого дуба, вертел в руках письмо Свена Эстридсена, хмурился и снова, может быть, в сотый раз, вчитывался в него.
Остановившись перед ярлом, рыцарь произнес:
— Рядом опасность. Дарованная мне Господом сила чует беду, но мои несовершенные глаза не видят ее. Зря мы в лес въехали.
Виде усмехнулся:
— Впервые слышу, как рыцарь признает, что он не идеален, и он может принимать опрометчивые решения.
— Я не простой рыцарь, а воин Господа. Поэтому помню о том, что гордыня смертный грех.
Ярл кивнул и, пряча за пазуху послание северного ярла, спросил:
— Что ты предлагаешь?
— Надо уезжать отсюда. Сейчас. Без всякого промедления.
— Повернем назад?
— Нет. На этом мы потеряем пару дней, а у нас нет припасов, и лошади вот-вот падут. Двинемся прямо.
— Это разумно и я не против. Командуй.
Тамплиер стал отдавать приказы. Седлать лошадей. Всем одеть броню, проверить оружие и достать щиты. Быть готовыми к бою. Рыцари в авангарде. Викинги в центре и арьергарде. Передовому дозору держаться в пределах видимости.
Люди были недовольны, но никто не спорил. Хирдманы привыкли доверять Краону, который зарекомендовал себя как превосходный командир и умелый боец, а для тамплиеров его слово значило гораздо больше чем просто приказ. Поэтому отряд собрался быстро. Воины в броне и со щитами на левой руке, взгромоздились на усталых лошадок и снова выехали на Ратный путь.
Вокруг все тот же самый мирный лес и те же поющие птицы, а над головой катится по голубому небосводу солнышко, которому поклоняются глупые язычники. Выезд из леса приближался и уже был виден просвет на дороге. За чащей находилось большое поле, которое не могло таить скрытой угрозы, и там можно было остановиться. Мысли людей были спокойны. Ничто не предвещало беды. И в этот момент произошло то, чего уже давно подспудно ожидал Тибо Краон.
С противным скрипом, преграждая скандинавам и европейцам дорогу, на тракт рухнуло сразу несколько заранее подрубленных деревьев. Практически сразу то же самое произошло позади. Скрип, падающие деревья и засека. Отряд католиков оказался в ловушке, после чего с левой стороны дороги на людей и лошадей обрушился смертоносный поток из дротиков, стрел и метательных топоров. Краон приподнял треугольный щит и в него с грохотом ударился топор, который не впился в дерево, а отскочил от него. Рыцарь моментально разобрался в ситуации, и он поступил так, как его некогда учили.
— Всем спешиться! — отдал команду Краон. — Лошадей бросить! Отходим на правую обочину!
Одновременно с этим в лошадь тамплиера вонзилась варяжская сулица и раненое животное резко вскинуло крупом. Краон вылетел из седла и упал в большой придорожный кустарник, который был буквально усеян острыми сухими сучками. Заросли смягчили его падение, и он не убился, хотя с Тибо слетел шлем и на некоторое время он потерял сознание. Однако почти сразу к нему подскочили братья-рыцари, которые привели командира в чувство и помогли ему подняться. Краон встал, встряхнул головой и огляделся. Варяги, а это именно они, проклятые варвары, посмели напасть на его отряд, перешли в атаку. С левой обочины на католиков хлынуло не менее двухсот человек, а возможно, что и больше, и хотя в голове рыцаря шумело, соленый пот застилал ему глаза, а из волос на лоб стекала струйка темной крови, он не оставил своих товарищей.
— К бою! Все ко мне! Сюда!
Зычный и уверенный голос тамплиера разнесся над дорогой, и воины сплотились вокруг него. Около пятидесяти бойцов и раненый стрелой в бедро Ассер Виде сбились в ощетинившийся клинками и копьями стальной клубок и встретили варягов. Грохот ударов. Металл бился об металл. Хрипы, боевые кличи и стоны. Смерть взмахнула косой над безымянным лесом, и многие католики погибли. Однако, несмотря на то, что врагов было больше, христиане удержали позицию и смогли отбить первый натиск варягов. Рыцари-тамплиеры рубились, словно бешенные, ибо они сражались за истинную веру и Царство Небесное, а викинги, которые хотели выжить, дрались потому что знали — пощады от старых врагов ждать не стоит.
