— Прошу прощения за мои слова, но я чуть не описался, внезапно оказавшись на вершине горы! С детства не испытывал такого ужаса!
— Таки прям и ужаса? — я хитро прищурился — а то я не видел испытываемых им эмоций по ауре!
— А потом восторг, — согласился Моралес. — И, кажется, на это накладывались не мои чувства! Было какое–то задвоение, кажется…
— Да, — кивнул я. — Так и должно быть. Вам надо было полностью отдаться наведенным чувствам, тогда эффект был бы сильнее. Но в целом, такая штука в основном для личного использования. Есть и недостаток — нельзя быть участником, только зрителем.
— И каков же выход?
Я немного помолчал.
— Их два. Можно сделать гибрид вариантов. Первый вот такой.
Нас накрыл купол, на который транслировалась картинка гор. Тоже есть эффект, но все же меньший, чем через конструкт. Плюс легкая ментальная волна, частично отражающая мои ощущения на горе.
— Ну и ходить тоже особо не получится. Но в принципе красиво.
— Это точно! — торговец встал и стал медленно крутиться вокруг своей оси, оглядывая открывшийся вид. — Наличие двух кресел на вершине горы однако довольно странное зрелище. Не убирайте пока. В принципе если бы сделать такие амулеты, которые бы так вот включались — многие богатые покупали бы их за большие деньги. Это я вам как торговец с огромным опытом говорю.
— Повторюсь, мне это не интересно. Но если вам так важно, могу придумать какой — нить амулет, который бы мог создавать такие картинки. Вернее, основа одна, а картинки — из памяти кого–нибудь. Но это потом, сейчас мне не интересно этим заниматься.
— Отлично! — потер руки торговец. — А какой второй вариант?
— Он наиболее сложный, и я над ним сейчас работаю — это нечто вроде того конструкта, который передает воспоминания, но все же отличается. Он должен создавать не столько картинку в голове человека, но скорее кусочек мира с определенными законами, вернее с упрощенными законами обычного мира, хотя их и можно будет менять. Когда эта штука активируется, то человек попадает в виртуальное место, двигательные сигналы его мозга перехватываются, обрабатываются и реализуют внутри того пространства, то есть человек может там внутри ходить, на самом деле оставаясь в кресле. Ну, а глаза и уши и так уже подавляются заложенной программой.
— Какое место? — слегка недоуменно переспросил Моралес.
— Ну… — я почесал затылок, подбирая замену понятию «виртуальное». — Воссозданное иллюзией.
— А как же выйти из такого мира? — удивился торговец. — Ведь там можно остаться надолго?
Интересно, что торговец с ходу ухватил опасный момент. Умный чертяка!
— Можно создать персональный ад для человека, — усмехнулся я. — Или рай. Ну, а выйти — по определенной команде. В общем, тут все сложно. Я пока разбираюсь, как это сделать.
— М–да… — Энхилье снова с интересом посмотрел на меня. — В общем–то понятно, почему вас деньги не интересуют.
Я развел руками:
— У каждого свои недостатки, — и улыбнулся.
Ник
Внизу проплывал тот большой лесной массив, о котором говорил торговец. Остров плыл в сторону обещанных красот с озерами, а пока внизу находилось что–то вроде нашей тайги. Конечно же, я не смог пройти, то есть пролететь мимо. Когда до окончания леса осталось километров пятьдесят, я десантировался вниз. С собой из оружия ничего не взял, ибо смысла не было.
Мягкая подложка из толстого слоя листьев слегка пригнулась, приняв мой вес. Птицы лишь на мгновение замерли, отреагировав на мое вторжение, а затем принялись за свое. Я вдохнул свежий запах листвы, перебиваемый тонким ароматом лесных ягод, каких–то цветов и прочей зелени. Но простоял я недолго, видимо место я все же выбрал неправильное. Из густого кустарника, как ни странно, хорошо скрывающего или рассеивающего аурные энергии, почему я и не заметил, с глухим ворчанием выбрался… Медведь, не медведь, а может обезьяна. Да, есть что–то такое, будто скрестили медведя и гориллу. От мишки — вытянутая морда лица, менее подвижная, чем у обезьян, и с огромными хищными зубами, и длинные когти на пальцах или лапах. От обезьяны — телесная конституция, хотя скорее что–то среднее. Может это легендарный «бэр»? Хотя вряд ли, те вроде как повымерли давно, да на обычных мишек больше походили.
Зверь замолчал и с интересом стал меня оглядывать. Я тоже не остался в долгу. Прикольная зверушка, если встанет на задние лапы — будет метра два, два с половиной. Судя по цветным сполохам в ауре, и аппроксимируя на человеческие эмоции зверя, он был озадачен. А ментальный слой четко передавал именно это ощущение. Поэтому и для аппроксимации было от чего отталкиваться. Задумавшись, я пропустил момент резкой смены настроения животного — оно резко встало на задние ноги, зарычало — заорало, поударяло себя по груди, что еще больше приблизило его по похожести на гориллу, и бросилось на меня. Мой ментальный удар, на который я рассчитывал, но не успел правильно сформировать из–за быстрой смены обстановки, прошел вскользь и не особо тронул мишку — все–таки буду так его называть, раз уж он мне сперва показался медведем. Поэтому я развернулся и просто побежал. Ну его нафиг! И убивать вроде бы не за что. В принципе я так и хотел пробежаться по лесу, но без подобного сопровождения, которое и через десять километров не отстало. Я летел между деревьями, порой запрыгивая на них и распугивая птиц, получал удовольствие, на которое и рассчитывал, но этот проклятый мишка все никак не отставал. Мне это надоело, и я спрыгнул прямо перед огромной глыбой мяса. Тот как раз остановился, вынюхивая, куда я делся.
Он снова зарычал, встал на ноги и замахал лапами. Я пожал плечами и подсадил ему в ауру конструкт, который должен был усыпить зверушку. Только почему–то это на него не подействовало — он как–то мотнул головой и мой конструкт просто отвалился от него. Я так сильно удивился, что почти проморгал быстрый рывок животного в мою сторону. В последний момент я успел провалиться в ускоренное восприятия и там отметил, что зверюга тоже движется ускоренно. Не так как я, но все же. Даже в этом состоянии мишка почти умудрился меня достать — его когти, длиною в ладонь уже почти коснулись моего лица.
Я поднырнул под его лапу, перетек влево — вперед и оказался за спиной мишки. Тот уже начал разворот, но не успел, а я успел и ударил ладонью ему по затылку. Это я попытался на практике проверить, что такое «хэнш». Рука стала горячая и с нее стекла капля ртути в голову мишке. Ну, так ассоциировалось это действие у меня. Сложная наука оказалась, даже для меня, понимание ее — на грани умопомешательства и развала психо — эмоциональной матрицы. Плохо без учителя — видимо снова что–то не так сделал: средний палец расцвел волдырем, как от ожога, и весь покраснел, пришлось оперативно лечить. Я пока только один прием изучил с незамысловатым названием «камень». Да и то, не уверен, что в любой момент смогу повторить этот прием. По сути это энергоинформационная программа для любого живого организма. Ударом я обеспечил попадание сгустка энергии в самое удачное место — голову существа, причем таким незамысловатым образом, то есть путем физического контакта, обойдя странную аурную защиту животного.
