-- Вы забываете свое место, человек, наши стрелы укажут его.
Клодоальд попытался сдержать гнев соратника, ладонью удерживая невольно бросившегося вперед воина, одновременно делая замечание:
-- Не нужно предъявлять чрезмерных требований, Дхоу, мы обсудим ваше предложение, а пока имейте в виду, я не смогу до бесконечности сдерживать своих воинов.
Энолы развернулись, делая шаги к выходу, в ответ Ярослав кинул вдогонку:
-- Будьте уверены, мы ждем вас с нетерпением.
* * *
Мерзко и тоскливо, тоскливо и мерзко. Чувство это не покидало принца Клодоальда, когда он возвращался к себе на корабль. Майоринг, Наймгейл, высший свет, старейшины родов - все требовали от него невероятного: немедленных действий, побед, поверженных врагов. Все! Ровным счетом все требовали чуда! Чуда, будто он бог или великий волшебник! И это с пятью десятками луков на борту. Что говорить о надменном Трисанто, но и старшины родов, его собственные воины, не могли здраво оценить положение.
В гелеях дуло, осенний холодный бриз раскачивал вершины деревьев, и он поднял воротник. Уже несколько дней шел отвратительный мелкий дождь, останавливаясь и вновь изливая потоки влаги. Энолы неспеша возвращались на корабль, отсутствие успеха ясно читалось на померкших физиономиях. Еще вчера утром всех окрыляла убежденность в успехе, обманчивое чувство холодной уверенности. На корабле их ожидали разведчики с сообщением, что небольшие группы войо в десять-пятнадцать воинов подтягиваются к руинам, прячутся в кустах вблизи стен, а порой проникают внутрь города, скрываясь по старым подвалам, подворотням, укромным местам, коих великое множество, а на подходе отряды в двадцать-тридцать человек. Время! Время работало не на энолов, еще день, и все решится.
Миэле встретила брата на сходнях с требованием выложить все о переговорах и выслушать ее мнение. Принц Клодоальд, будучи в курсе о причинах столь неравнодушного отношения сестры к данным конкретным человекам и не желая падать лицом перед соплеменниками, жестом, учтиво и строго предложил пройти для разговора в укрытие на палубе, устроенное специально для Нур-нисы. Двое воинов охраняли покои, и принц мог быть уверен, их не услышат.
Рассказ не занял много времени, результат читался на мрачных лицах.
-- Дхоу потребовал клятву о мире и заложников на семь лет, -- грустно поведал он сестре, в душе радуясь, что может не скрывать перед ней своих чувств. Они были всегда близки друг другу, и детская привязанность между братом и младшей сестрой сохранились до сего дня. Лишь в обществе Миэле Клодоальд мог быть самим собой, не стесняться и не скрывать самых тяжелых переживаний и даже неприязни к обществу их родственников, погрязших в интригах, надменности, исключительности и желания воспринимать окружающий мир лишь через призму собственных личных интересов.
Принц Клодоальд относился к небольшой группе энолов, что были в состоянии за чередой событий, невзирая на предрассудки и предвзятость народа, рассмотреть буйную поросль фактов, грозовым облаком накрывшую землю энолов и предупреждающую о близком конце.
Даже с матерью и отцом у него не сложилось столь близких отношений. Отец, всегда холодный, вечно второй наследный принц даже в кругу собственной семьи, вынужденный опасаться врагов, доносов и интриг, хотя и не был строг с сыном, но сохранял некую отстраненность, вероятнее всего, по причине своего положения. С матерью у Клодоальда не сложились отношения с детства, в отличие от общительной и бойкой Миэле, которая в силу характера умудрялась сохранить добрые отношения со всеми, и теперь ему было трудно принять увлечение сестры.
-- Я могу вам помочь! - с полной уверенностью в голосе бодро выпалила энола.
У Клодоальда даже зрачки расширились, а губы расплылись в ехидной улыбке, он не мог поверить, что его бесшабашная сестра может придумать что-то стоящее.
-- Наверное, нечто похожее на побег этого человека, -- усмехнулся он.
-- Да! - не моргнув глазом, согласилась Миэле.
Клодоальд не мог сдержать смеха от такой очаровательной непосредственности:
-- И что?
-- Вы должны обменять заложников на меня!
-- На тебя?!
-- Да! И поверь, я не сошла с ума! Я знаю, что вождь людей сразу станет намного сговорчивее. Я уверена, что могу воздействовать на него!
Принц непонимающе замотал головой, будучи не в состоянии что-либо молвить от давившего смеха, и лишь воспитанность не позволяла ему рассмеяться от души.
Миэле, видя состояние брата, обиделась:
-- Ты его совсем не знаешь, он совсем не такой, как другие люди.
-- Какой?! - спросил Клодоальд, в конце концов пересилив тяжкие позывы.
-- Особенный! - многозначительно и важно выразилась энола, задрав носик.
-- Ты сошла с ума!
-- Ничего подобного, я разумнее всех вас, воинов! Я все рассчитала! Дхоу точно согласится обменять пять воинов на одну энолу. Это уже большой выигрыш, он отдаст крайншен без дополнительных уступок, и, возможно, сократит срок до трех лет, а там, когда он меня лучше узнает, может через год-полтора, когда ничто не будет угрожать его людям, отпустит совсем. Он отпустил бы и сейчас всех, но боится. Точнее, он ничего не боится, а боятся его люди и не позволят отпустить. Чтобы это сделать, ему надо притупить их страх, обмануть, и я в этом лучший вариант.
-- Миэле, - с горечью в голосе пытался образумить сестру принц, -- люди - это грязные животные, не ушедшие от своих предков вуоксов и трех шагов, а те еще на нашей памяти не умели говорить. Ты представляешь, что они с тобой сделают, попади юная энола к ним в лапы?
-- Ты заблуждаешься, брат! - с некоторой безаппеляционностью в голосе прервала его сестра. - Ты ровным счетом ничего не знаешь о людях, пересказывая чужие предрассудки...
-- Конечно, это ты у нас почитатель культуры людей, собиратель их писаний и языков!
-- Но кто-то должен этим заниматься, а когда кругом глухая стена и непонимание, ты-то должен представлять, насколько это все важно именно сейчас! А здесь такой удобный и интересный случай.
-- Но почему ты!?
-- Кроме меня просто некому, никому это просто не нужно, а так глупо!
-- Скорее, тебя привлекает один человек!?
-- Не скрою! - согласилась Миэле, скромно потупив взор и сложив ладони за спиной в кулачок. -- С познавательной стороны, как представитель самобытной культуры!
Энола была само смирение.
Принц Клодоальд во второй раз подавился смехом, поражаясь находчивости сестры, но это было уже слишком.
