«Блин… — подумал Дэвид, представив, что „жертву“ надо будет перенести через весь двор, поднять над стеной и бросить вниз с противоположной стороны. — Убьется еще… на таком расстоянии я толком контролировать его полет не смогу, даже вместе с перстнем… обязательно во что-нибудь врежется…»
Поэтому он просто расплел заклятие. Придворный грохнулся на пол у самого окна.
— Жалко, — прокомментировал свои действия Дэвид. — Умрет еще по дороге от страха.
— А говорил — в воду окунешь… — с наигранным разочарованием поцокал языком граф. Впрочем, теперь он говорил совсем другим тоном. Хотя Маркман и старался не выдать своих чувств, было видно, что демонстрация его впечатлила.
— Так он и так уже мокрый, — отпарировал Дэвид.
Граф рассмеялся резким хриплым смехом. Захихикал и король. Было видно, что эта шутка пришлась им по вкусу.
— А ты мне нравишься, колдун, — заявил граф. — Дело свое знаешь, себя ценишь и язык у тебя, вижу, хорошо подвешен. Пойдешь под мою руку? Деньгами не обижу, в золоте купаться будешь, поместье свое будет, земли… Что скажешь?
— К сожалению, я вынужден отклонить ваше любезное предложение, — усмехнувшись краешком рта, ответил Дэвид Брендом. Сказал — и услышал, как за его спиной разом выдохнул весь отряд. Он был ничем им не обязан — и двух недель не прошло с тех пор, как он был принят в ряды «Последнего союза». Но даже за эти немногие дни между землянином и его спутниками возникли какие-то нити, узы… которые со временем, возможно, могли бы перерасти в крепкую дружбу. Что же касалось графа… Бесспорно, предлагаемые им условия были довольно заманчивыми… для любого обитателя этого мира. Впрочем, они были притягательными и для Дэвида. Имея деньги и власть, он немедленно занялся бы своей основной проблемой: поиском настоящих магов, либо исследованием каких бы то ни было иных способов, которые могли бы помочь ему выбраться из этого провинциального мирка. Но сам граф Маркман… Дэвид не любил людей подобного склада. Такие люди всегда и везде желали и умели добиваться власти. Часто их называли «сильными людьми» — в противоположность всем остальным, «слабым». Гипертрофированное волевое начало и цепкий разум, не отягощенный никакими представлениями об этике. Такой человек спокойно пройдет по трупам, ограбит, нарушит слово — если увидит для себя в этом пользу. Естественно, он не станет делать всего этого ради незначительного куша — в конце концов, дурная слава невыгодна никому… Но если сиюминутная корысть все-таки перевесит — не станет колебаться ни секунды. Люди, подобные Маркману, всегда напоминали Дэвиду зверей — может быть, очень сильных и опасных зверей, но все-таки животных, а не людей… Причина его глубинной, скрываемой от самого себя неприязни к Лэйкилу заключалась в том, что и граф кен Апрей был таким же — циничным и беспринципным «сильным человеком».
«Нет, я ошибаюсь, — подумал Дэвид, продолжая рассматривать Маркмана. — Мой наставник не был таким. Хотя бы потому, что он куда умнее… Если Маркман — тигр… помесь тигра с гиеной, точнее… то Лэйкил… Лэйкил… это дракон». Он сам удивился пришедшему на ум сравнению.
— Жаль, — сказал Маркман. — Очень жаль… Ну что ж… — развел он руками. Затем взглянул на Родерика: — Так о чем мы говорили?
— Об особых условиях, — хмуро напомнил гном.
— Ну что ж… Хотите быть «особенными» — вам дадут такой шанс. Принесите во дворец голову герцога Ратхара — и вам отсыплют столько, сколько вы сможете унести.
По залу прошел шепоток. Предложение было очень… заманчивым. Родерик, напротив, сохранял полное спокойствие.
— Сколько сможем унести? — переспросил он. — Это сколько же будет? Я, к примеру, тысячу золотых обязательно унесу. Пупок, может, и надорву, но унесу. Нас тут одиннадцать. Это, значит, за голову Черного Герцога вы нам одиннадцать тысяч дадите?
Кто-то за спиной Дэвида тихо ахнул. Названная сумма была не просто огромной… это было нереальное, астрономическое количество золота. Маркман мгновенно понял, что перегнул папку. Даже если бы он нашел такую сумму, он был бы полностью разорен.
— Не многовато ли тебе будет, гном?
— Вы сами сказали — сколько сможете унести. — Родерик поклонился с видимым смирением. — Я лишь назвал точную цифру. Впрочем, если вы хотите отказаться от собственного слова…
«Что, съел?» — злорадно подумал Дэвид, глядя на графа. Тот, впрочем, нашел способ вывернуться из неловкого положения:
— Я имел в виду серебро.
— Хмм… — Родерик огладил бороду. — Это, значит, приблизительно семьсот золотых. Мы…
— Вам заплатят тысячу, если вы приведете Ратхара живым, — сказал Маркман, посмотрев на короля. Тот медленно кивнул.
— Мы согласны, — промолвил Родерик.
— Мы больше вас не задерживаем, — приторным голосом произнес король Стевольт.
Поклонившись, члены «Последнего союза» покинули зал для аудиенций. Когда они вышли, король обеспокоено взглянул на командующего армией:
— Не слишком ли много вы пообещали им, граф?
Маркман, скрестив руки на груди, усмехнулся:
— Не беспокойтесь, сир. Пусть они сначала вернутся.
* * *
— Родерик, — спросил Янган, пока отряд пересекал подъемный мост в обратном направлении. — Я вот что подумал: а зачем мертвым деньги?
— Хочешь уйти? — приподнял бровь гном.
— Нет. — Янган криво улыбнулся. — Куда ж я без вас?
— А я думаю, дельце может выгореть, — подал голос Эттиль. — Не везде же этот герцог вместе со своей армией таскается! Устроим засаду где-нибудь в лесу, подкараулим — и галопом во дворец за своим золотом!
— Как мы его повезем, парень? — буркнул Дравнир. — Мы и двух миль не проскачем, как нас…
— А пусть колдун его превратит во что-нть необыкновенное! — подал идею Мелимон. — А? Тогда Ратхара никто не узнает. Сможешь его превратить, Дэвид?
— Не смогу, — отрезал колдун. Несмотря на то, что все иллюзорные заклятия строились на базе стихии Света, он был знаком с ними очень приблизительно. По крайней мере, создать долговременную личину, наделенную реалистичной мимикой, его квалификация пока не позволяла. — Зато я могу сделать его невидимым.
Приунывший было Мелимон мгновенно воспрянул духом:
— Кого, герцога?
— Могу и тебя для компании, — хмыкнул Дэвид.
— Че, серьезно? Совсем-совсем невидимым?
— От кончика бороды до кончиков сапог.
— Ну, тогда тыща золотых у нас уже в кармане, — ощерился Фили. — Плевое дело.
* * *
…Из города отряд уехал не сразу.
— Останемся еще на один день, — предупредил всех Родерик.
— Зачем? — полюбопытствовал Дэвид.
— Хочу я кой-чего разузнать. Любопытно мне… Впрочем, ты, господин колдователь, отдохни-ка лучше перед дальней дорогой. При твоей-то физиогномии культурной у всякого честного человека подозрение может возникнуть какое-нть нехорошее, если ты за один стол с ним сядешь и вопросы разные задавать начнешь.
— По-твоему, не вышел я физиономией? — усмехнулся Дэвид.
— Во-во, точно. Лицо больно умное и потому доверия посторонним не внушающее. Да мы и сами справимся. Не впервой нужных собутыльников находить и сведения разнообразные из них выуживать.
Дэвид кивнул. Обижаться было глупо. Каждый в отряде выполнял ту работу, которую мог делать лучше других, никакой «уравниловки» не было.
— Если найдете кого-нибудь, кто нужной информацией делиться не захочет — мне скажите. — Дэвид погладил кольцо. — Я из него в два счета нужные сведения вытащу.
— Ну что ты говоришь-то! — упрекнула его Талеминка. — Пытать мы и сами умеем, только в городе зачем этим заниматься?..
— Я не про пытки говорю. Потом человек даже не вспомнит, что со мной разговаривал.
— Лады, — кивнул Родерик. — Обратимся, если понадобится. Теперь, други, слушайте сюда. Узнать надо вот что…
…Лорд Лэйкил, граф кен Апрей, легко сбежал вниз по склону холма. Из-под камня выползла змея с пустыми глазницами и высохшей рваной кожей, темной лентой потянулась к сапогу пришельца. Лэйкил пнул ее, отбросив далеко в сторону. Оглянулся в ту сторону, откуда пришел.
Из-за гребня холма показалась черно-серая фигура. Женщина в длинном платье и широкополой шляпе. Лицо скрыто черной вуалью. Лэйкил улыбнулся, глядя, как она ступает по камням: едва-едва семенит изящными ножками, ручки в стороны, пальчики напряженно сжаты… кажется, вот-вот споткнется и прощебечет «ой!»…
Лэйкил улыбнулся:
— Миледи, вам помочь?
— Будьте так любезны, — тихо сказала женщина.
В два прыжка он взбежал обратно на холм, протянул руку. Когда узкая тонкая ладонь легла на его локоть, он почти не ощутил прикосновения. Вместе спустились вниз.
В зловещем темном небе на несколько секунд разлилось бледно-зеленое сияние. Повсюду, в какую сторону ни посмотри, было одно и то же: каменистые холмы, безжизненные долины, освещенные серым призрачным светом, не имеющим никакого видимого источника. Иногда краем глаза можно было заметить черные тени, бесшумно скользящие над самой землей. Где-то далеко впереди, едва различимые в темном тумане, высились горы. На склоне соседнего холма Лэйкил заметил развалины какого-то древнего строения. Были слышны плач и стенания… где-то очень далеко, на пределе слуха… или это только вой ветра?..
