― Это печальная история, ― согласился я. Это также объясняло, почему Асканнон проводил так много времени с дочерью друга. Неудивительно, что от так нравился Серафине.
Если он был тем, кем я теперь его считал, то словам Орикеса тоже можно было верить. А именно, что могущественный император этого города в глубине души никогда не был воином.
― А есть статуи, изображающие его? ― спросил я.
― Одна. Она стоит пред императорским мостом, а женщина на другой стороне ― его императрица. Она спроектировала этот мост. ― Он слегка улыбнулся. ― Я же говорил, что она была умна. Все другие статуи он убрал, остались стоять только эти две. Сегодня многие даже не знают, что они представляют старую правящую пару. ― Он сделал глубокий вдох. ― Давайте обратимся к настоящему, сэр генерал Копья. Если хотите поговорить об истории, можете прийти ко мне в нерабочее время или обратиться к Сове. Она одержима ей так же, как и я. Но я пригласил вас сюда по другой причине.
― Я должен охотиться на некромантов.
― Да. Именно так. ― Он открыл папку, лежавшую перед ним на столе, и достал из неё лист бумаги. На нём был рисунок женщины, которую я очень хорошо знал.
Он поднял голову.
― Вы хотели что-то сказать?
Я покачал головой.
― Кто это?
― Это некромант Асела, женщина, которая годами дурачила нас под видом куртизанки и имела доступ к высшим кругам общества. Один из наших командиров тоже стал её жертвой. Этот портрет был нарисован по его описанию. Говорят, одного взгляда достаточно, чтобы влюбиться в неё. Она единственная пережила битву в Палате гильдии, когда Коларон напал на Аскир, и с тех пор бесследно исчезла, но мы уверены, что она всё ещё орудует где-то здесь. Найдите её и отправьте к её богу. Раньше было защитой то, что талант наездников душ был ещё более редким, чем талант к магии, но теперь, когда мы знаем, что этот проклятый Коларон нашёл способ создавать других наездников душ, в городе могут скрываться десятки этих проклятых. Найдите их, всех до единого, поймайте, вырвите их чёрные души и отошлите домой, к их проклятому богу. Ваша королева считает, что у вас есть к этому талант. Сейчас нет ничего более важного, чем подготовка к королевскому совету. Если император-некромант хочет нарушить наши платы, то полем боя станет сам королевский совет и дипломатические балы, которые предшествуют ему. Так что вам придётся побывать и на них. Я заказал для вас парадную униформу. ― Он слегка наклонился вперёд. ― Далее следует ещё одна просьба от коменданта, а также от меня ― призыв, пока что не приказ. Дипломатия, как нас заверили, не ваша сильная сторона. Предоставьте заниматься ей тем, кто был этому обучен. Одно неверное слово может нанести больше вреда, чем десять проигранных сражений. Найдите Аселу и всех других некромантов, разрушьте планы нашего врага, сожгите храмы Безымянного, если найдёте таковые, но, пожалуйста, генерал Копья, держитесь подальше от словесной битвы.
Он позволил себе лёгкую улыбку.
― Да, сэр, ― сказал я, вставая и отдавая честь. Он ответил на приветствие, тоже встал и подтолкнул портрет Аселы ко мне.
― Не забудьте портрет, чтобы вы смогли её узнать. Да пребудет с вами удача богов, генерал Копья.
21. Шипы
Когда я шёл к своим апартаментам, мне навстречу вышла Лиандра, за ней несли ящики трое Быков. Увидев меня, она вздёрнула подбородок и остановилась.
Я шагнул ближе, хоть и не знал, что сказать.
Трое Быков остановились, а неподалёку от нас стояли охранники у двери коменданта.
Всё, что я буду говорить услышит слишком много ушей.
― Лиандра, ― осторожно начал я. ― Я не могу быть твоим королём. Мужчина, который желает тебя, должен преклонить колени в храме вместе с тобой. Любовная связь ниже твоего достоинства.
Она посмотрела на меня своими фиалковыми глазами, которые блестели от слёз, и крепче сжала Каменное Сердце.
― Правда? ― спросила она. ― Разве это не должна решать королева?
― Наша королева ― образец для подражания, ― просто сказал я. ― Ты могла бы оставить свою судьбу и отказаться от короны?
― Нет, ― ответила она. ― Это мой долг. ― Она глубоко заглянула мне в глаза. ― Хочешь сказать, что у тебя тоже нет выбора?
― Мы оба давно сделали свой выбор, Ваше Высочество, ― ответил я, подошёл ближе и взял её за руку.
На этот раз она позволила этому случиться.
― Предположим, что всё именно так, граф фон Тургау, тогда бы я страдала, ― тихо сказала она. ― Но вряд ли больше, чем уже сейчас. ― Она посмотрела на солдат, которые делали вид, что оглохли, и вымученно улыбнулась. ― Хочешь, чтобы они написали про нас баллады? ― прошептала она.
― Почему бы и нет? ― Я улыбнулся. ― Ты того стоишь. Я хочу сказать, что получил послание в храме Сольтара. Оно, как и все другие откровения: ты понимаешь только половину и, скорее всего, неправильно. Но две вещи достаточно ясны: я паду в этой битве, чтобы дочь дракона могла позже убить Коларона. После этого… ― Я крепче сжал её руку. ― После этого наступит будущее, которое ты сможешь формировать вместе с другими. Такое, где ты сможешь восстановить нашу родину и залечить её раны. Но если я отвернусь от своей судьбы, а в этом слова моего господина были однозначны, этой надежды больше не будет.
― Ты умрёшь? ― тихо спросила она уже не так холодно.
Я сдержанно рассмеялся.
― Такова судьба каждого человека, и моя настигнет меня гораздо позже, чем я думал. Если уж я должен умереть, то зная о том, что есть будущее, в котором ты будешь жить и приведёшь к новому расцвету нашу страну, мне становится легче.
― А что насчёт Серафины? ― спросила она так тихо, что даже я едва её расслышал.
― Джербил любил её даже после смерти, и я люблю. Не знаю, судьба это или нет и мог ли я на неё повлиять. Но я также люблю и мою королеву, насколько это ещё возможно для меня. ― Я взял её руку в обе свои руки. ― Если бы Серафина не вернулась к жизни, если бы это чудо не произошло, скажи, что было бы иначе? Ты по-прежнему была бы королевой, а моя судьба ― такой же, как сейчас.
Она медленно отпустила Каменное Сердце, которое держала другой рукой, и взяла меня за руки.
― Ты обманывал меня, когда говорил о своей любви ко мне? ― спросила она.
― Нет, ― серьёзно ответил я. ― Она слишком дорога мне.
Она кивнула, затем поднесла руку к шее и достала тонкую цепочку, на которой висело тяжёлое кольцо. Она осторожно отцепила его.
― Элеонора знала, что ты любил её, хотя и вернул ей это кольцо. Оно служило ей поддержкой в тяжёлые времена. Прими его сейчас, чтобы оно могло стать поддержкой и для тебя.
Я хотел встать на колени, но она остановила меня.
― Нет, ― прошептала она, ― не приклоняй колени, просто дай мне руку.
― Оно мне маленькое, она изменила его размер.
― Ты забыл, кто я, ― возразила она, проводя ладонью по кольцу, которое на мгновение вспыхнуло и расширилось. ― Кольцо ещё знает, кому оно когда-то принадлежало. — Ещё один момент она держала его, колеблясь, затем одела на средний палец моей левой руки. ― Будь моим паладином, ― промолвила она со слезами на глазах. ― И обещай, что не отдашь его обратно.
― Обещаю.
Она набрала в лёгкие воздуха, подняла голову и отступила, величественно обводя взглядом солдат, которые отчаянно делали вид, что их здесь нет.
― Тогда давай следовать своей судьбе, ― решительно произнесла она. ― Что касается Серафины… пожалуйста, дай мне немного время.
Я поклонился, она слегка улыбнулась, затем прошла мимо меня. Солдаты с тяжёлыми ящиками молча последовали за ней.
― Я спросила отца, почему вы носите розу на пальце, Родерик, ― промолвила она, наблюдая, как я вырезаю для неё воробья.
― Что ответил Его Величество? ― осторожно спросил я.
― Он сказал, что я цветок с чарующим ароматом, красавица.
― И он, пожалуй, прав.
― А вы являетесь шипами. ― Она посмотрела на меня своими внимательными глазами. ― Что он имел в виду?
