Я призадумался.
— Я ему пальцы отсёк. Так что, да, уверен. А что?
Фадеев поджал губы.
— Это не кровь, а охлаждающая жидкость.
— И что это значит для нас?
— Не знаю. Наши умники настаивают, что ты повредил его броню, которая работает с участием хладагента. Такая вот теория. Да, кстати, изучаем мы архив и жёсткие диски, что ты передал. Там настоящая залежь сокровищ. Давно такого улова не было. Шевченко уже почти готов тебя к ордену представить, — улыбнулся собеседник.
— Обойдусь, лучше скажи... Чёрт!
Выматерившись, я рванул с места, ускоряясь с каждым шагом. Сзади раздался встревоженный окрик полковника. Паркет треснул под моей подошвой. По бокам мелькнули удивлённые лица каких-то сотрудников. Коридор слился в сплошное пятно.
Поворот направо. Тупик. Дверь мужского туалета, возле которой застыл боец, не то телохранитель, не то слежка. Петли с хрустом смялись. Створка разлетелась на фрагменты, а через миг за ней последовала и дверь туалетной кабинки. Мои пальцы смяли запястье Гончарова, заставив его заорать от боли.
Кнопочный телефон выскользнул из руки предателя и медленно полетел на кафельную плитку, чтобы упасть в подставленную мною ладонь.
— Это ты! — В водянистых глазах ублюдка плескалась боль пополам со страхом. — Тебя в клетку посадят, выродок, — наконец, разродился он. — И до конца твоих дней буду опыты ставить!
В туалетную кабинку заскочил тот самый замешкавшийся агент, наставил на меня пистолет и вылетел прочь от сдержанного пинка. Только идиотов мне тут не хватало.
Сжав Гончарова за горло, я поднял его над полом, заставив сухощавое тело беспомощно дрыгать ногами, и активировал Прикосновение искупления.
«Лев считал политику заведомо грязным делом, а любая война — это лишь продолжение политики. Особенно если эта война ведётся вдали от чужих глаз и чужими руками. Сколько раз интересы государства менялись на противоположные? Сколько раз бывшие враги становились союзниками и наоборот? Сегодня ты ловишь террористов, а завтра садишься с ними за стол переговоров. Сегодня ты подписываешь договор о сотрудничестве, а завтра саботируешь военные разработки бывших друзей, чтоб их боевой потенциал не слишком быстро рос.
Поэтому он давным-давно оставил в прошлом юношеский максимализм, наивность и иллюзии, что где-то посреди этого хаоса есть правая сторона. Правой стороны нет. Есть лишь выжившие и те, кто могут заработать на этом конфликте.
Да, деньги не купят счастье, но они купят виллу на берегу моря, спокойную пенсию, обучение детей в лучших зарубежных ВУЗах и возможность навсегда прекратить иметь дела с худшими представителями человеческой породы. А это не так уж далеко от счастья.
Лев не считал себя предателем по одной простой причине. Чтобы кого-то предать, надо изначально быть к нему лояльным. Подобных ошибок он не совершал. Преданность — это свойство послушной марионетки.
Кукловоды же преданны только себе».
Когда подоспел запыхавшийся Никифор, Гончаров уже стучал лбом об ободок унитаза и подвывал что-то нечленораздельное. Я же смотрел на него с брезгливостью и мысленно проговаривал имена тех, кто пополнил мой личный список.
— Матвей, да какого же хера?! — ахнул полковник.
— Увидел, что он кому-то печатает сообщение.
— И что?!
— Закрывшись в кабинке и судорожно оглядываясь по сторонам. Хочешь взглянуть на текст? — я протянул ему мобильник.
Там до сих пор горело частично набитое, но не отправленное сообщение: «Меня раскрыли, прошу обесп....»
— Так. Твою мать! И что ты с ним сделал? — Фадеев неодобрительно посмотрел на Льва.
— Открыл заваренную дверь к совести. Видишь, как ему не хватало её?
— Теперь попробуй докажи начальству, что с твоей стороны не было внушения.
— Когда эта гнида заговорит, он покажет вам все свои нычки. Уверен, вопросы отпадут.
— Ну хорошо, что-нибудь удалось узнать?
— Янус — это он. Был завербован ещё четыре года назад. Информацию по Болшево-1, а также по моему вояжу в Будапешт так же слил этот ушлёпок, — легонько пнул Гончарова, заставив его выдать новую порцию соплей. — Состоит в сговоре с рядом высокопоставленных лиц, позже дам список. Пытался найти информацию обо мне и моей сестре. Её охрану надо усилить.
— Сделаем. Что ещё?
— Нашего невидимого знакомого зовут Фантомом.
— Любят янки пафос, — закатил глаза Никифор. — Что про него известно?
— Ужасающе мало. Гончаров услышал про него около семи месяцев назад. Передал запрашиваемую информацию по секретным объектам, распорядок патрулей и так далее. А теперь самые дерьмовые новости. Вчера ночью он получил очередной запрос от Фантома. Готовится что-то большое.
Глава 35
— Поясни, — сразу подобрался Никифор.
— Гончаров не знает, а Фантом его в курс дела не вводил, само собой. Просто наш Янус понял, что грядёт очередная атака, поскольку противник всегда связывается с ним загодя. На какой именно объект, увы, неизвестно.
Я вновь перебрал чужие воспоминания и продолжил:
— В квартире Гончарова имеется система криптографической защиты информации, через неё он и держит связь со своим куратором, а тот передаёт запросы от Фантома. Так вот, вчера пришло сообщение, где говорится, что Лев обязан оперативно предоставить всю запрашиваемую информацию. Приоритет — высший. Сеанс связи назначен на сегодня, в полночь.
— Вот дерьмо, и как нам успеть подготовиться? Там же система запоролена вся нахрен. Ещё и этого допрашивать и допрашивать. Мало ли какие у них там заготовлены пароли и отзывы во время общения да прочие проверки. Вдобавок, надо легенду создать, куда Гончаров делся, если за ним ведётся наружное наблюдение.
Никифор растёр лицо и посмотрел на меня покрасневшими глазами.
— Сейчас наш двуликий кукловод оклемается и будет сотрудничать, — ответил я. — Охотно, причём. Расскажет и про все шифры, ещё и сам предложит выступить на сеансе связи подсадной уткой.
— Думаешь стоит его пускать к компьютеру? — скептически посмотрел на меня полковник. — Возьмёт да сболтнёт заранее оговорённую фразу, после чего либо связь оборвут, либо пустят нас по ложному следу.
— Я уверен, а у вас ещё есть время его допросить до полуночи.
— Задал ты нам задачку, — нахмурился Фадеев. — Мы же прямо сейчас брать Януса не планировали. Думали проследить спокойно. Ещё и руководство отмашку не давало пока. Эх. Шевченко нам уши оборвёт.
— Тебе, — улыбнулся я. — А теперь скажи, какие потенциальные цели могут выбрать наши заклятые друзья?
— Их десятки, понимаешь? Десятки.
— Да, но Гончаров считает, что это будет какая-то крупная акция. А значит, объект должен чем-то отличаться? Прошлые три операции были направлены на кражу технических или биологических секретов, так? Новая атака может быть с ними связана?
Никифор ушёл в себя на несколько минут дискомфортной тишины.
— В Златоусте-36 идут модификации ядерных боеприпасов. Потенциально их можно использовать вместе с прототипом боевой части спутника, украденного из Болшево-1.
— Вы ищете способы наносить ядерные удары с орбиты? — мой голос упал.
— Все страны ищут, — меланхолично заметил Никифор. — Каждая держава хочет иметь самую большую палку на планете. Никуда от этого не уйти.
Он вздохнул и продолжил:
— В ЗАТО[1] Александровске добились улучшения шифрования средств связи на атомных подводных лодках. Если противник получит доступ к этой информации, сможет перехватывать сообщения и потенциально засечь места расположения всех наших АПЛ на боевом дежурстве. Если вывести их из строя, мы окажемся неспособны нанести ответный удар. По сути, беззащитны, — мертвенным голосом закончил он.
Я представил координированную атаку на АПЛ и схватился за голову. Это не просто искра, это грёбаный напалм, который сожжёт весь мир.
— В Свердловске-19 идёт разработка качественно нового механизма распыления боевых биологических средств. Он гораздо меньше в размерах, чем все прошлые образцы, при этом зона покрытия увеличена в разы.
