— Потерпи... Я вытащу тебя.
Вэй не замечал. Ему казалось, что Дэлун умирает. Морок окутал его, тени стянулись к проулку. То, что пробралось в дом Циней, было несколько умнее обычных демонов. Эта тварь пожирала эмоции Вэя, отрывая кусок за куском боль и вину, которые переполняли душу, оставшись с ним после Канрё. И только помучав жертву, демон собирался сожрать его, на мгновение утолив голод, чтобы душа смертного навсегда сгорела в Бездне.
— Проваливай!
Сюин, добежавшая до Вэя, упала рядом с ним и одной рукой закрыла ему глаза, а второй бросила печать на его руку, заставляя демона отдёрнуться.
— Пошёл вон, я сказала!
Она хаотично доставала печати, но рядом не было закрытого места, везде оставались бреши, куда могли проползти тени. Вэй, стоило развеяться мороку, провалился в небытие, а Сюин только и оставалось, что оттащить его к стене, отгораживаясь от теней печатями. Она сможет, ничего страшного, надо просто найти убежище. Но мальчишка, который довёл её сюда, куда-то исчез, а сама она понятия не имела, что это за часть бедняцкого района и куда можно сбежать.
Наверное, нужно было дождаться брата.
Чёрный туман, подступивший к ним, пытался схватить Сюин за руки, но всё, что она могла — это отмахиваться печатями. Она положила их на ноги Вэя, на руки, на тело, на голову, закрепила несколько на себе, и чем больше она торопилась, тем меньше замечала, что слишком долго смотрит на проклятые амулеты.
И только сейчас она по-настоящему испугалась.
Только сейчас она поняла, что истории брата о том, как он побеждал демонов, по-настоящему страшные.
А она не брат. Не воин. Она не знает, что делать с Чудовищем.
Небо, может, Кан был прав, когда взялся за это дурацкое гуань дао.
И почему так болят глаза?
Почему так темно?
Мысли путаются…
Отец говорил, нельзя смотреть на печати.
Нельзя.
Ничего не видно.
Где она?
Кто она?
Нельзя смотреть — сойдёшь с ума.
Кто это говорил?..
Глава 27. Без масок
Это была прекрасная ночь, чтобы совершить задуманное. Брат несколько успокоился, к тому же вынужден был следить за этим птенцом, который любил совать нос в чужие дела. Оэлуна подвели только облака. Кто бы мог подумать: то, что скрывало его от чересчур любопытных глаз, в итоге не дало ему увидеть этого… цыплёнка.
Почему Тао оказался на пути к Небесному городу в столь поздний час? Оэлуну начинало казаться, будто истинным даром мальчишки являлся не ветер, а способность находить приключения на свою шкуру, причём смертельные. Ловить его он не собирался: это займёт больше времени, чем он мог выиграть, избавившись от свидетеля.
В конце концов, никто, кроме Юнсана, не станет ему помехой. Если бы птенец полетел за Оэлуном, а не рухнул вниз докладывать брату, цены бы его глупости не было. Что ж, и ошмётки могут поступать по-умному. Иногда.
Ему нравилось наконец-то не скрывать отраву в своей крови. Иссиня-чёрный змей скользил меж облаками, бесшумно приближаясь к Небесному городу. Обойти дэви — игра для того, чьи тропы пролегают в безлунной ночи. Он не искал сражений, ему нужно было лишь попасть в одно место, из-за которого небесный порядок и избавлялся от таких, как он. «До чего же убогий и трусливый свод правил».
Оэлун поднырнул под облачное озеро, облетая стражу и стены, пока не добрался до дворца. Это место он знал лучше, чем что-либо в Цияне. И как же приятно вернуться домой… Оэлун оскалил клыки, постучал по стене когтями — и эхо этого звука, рассыпавшись сотней серебряных колокольчиков, выскользнуло с другой стороны, отвлекая стражей, чтобы Оэлун смог пробраться к балкону своей старой комнаты и бесшумно открыть почерневшими когтями окно. В другом состоянии он бы этого, конечно, не сделал. Сколько сил приложил Совет, чтобы изгнанные не могли вернуться обратно. Да и не только Совет: Оэлун чувствовал грозовую магию брата, через которую он не смог бы преступить, но… Судя по всему, даже чары Юнсана переставали действовать, если сплавить тени с драконьей кровью. Должно быть, обидно. И как же интригующе — на что ещё Оэлун способен с таким подарком? Улыбнувшись, он тихо засвистел, погружая стражников крепости в дрёму, чтобы добраться до нужного павильона без шума. Его присутствие заметят, но не раньше, чем свет звёзд достигнет земли.
Спустя всего пару минут Оэлун толкнул тяжёлые витые ворота, мерцающие мягким светом, и проскользнул в самую важную часть Небесного города. Замок вряд ли остановит стражу или брата, который скоро примчится сюда, но Оэлун всё равно пустил кровь и провёл когтями между створками, расплавив и запечатав их. В его случае время было непозволительной роскошью. Может статься, счёт пойдёт на секунды.
Через несколько шагов дверной проём исчез из виду; исчезли серебристые, будто сотканные из света, колонны, стены утонули во мгле. Пространство дрожало, туман скрывал истинные размеры этого места. Мраморные плиты сменились призрачной дымкой, и Оэлун подлетел к берегу реки… или к тому, что он привык называть рекою.
Тёмные холодные воды текли по кругу, исчезая вдали и возвращаясь обратно единым потоком. Склонившись, Оэлун улыбнулся, видя бесконечную сеть звёзд, которые дрожали в отражении, рождаясь и умирая вместе с душами. Только драконы могли коснуться круга перерождений. «Лун-ван» — как много люди вкладывали в это слово. Они считали, что лун-ван — это великое божество, но титул лишь возлагал ответственность за это место.
Прекрасное всё-таки он выбрал время. Удобное. Юнсан поглощён раздором в Цияне, в другое время Оэлуну бы не удалось проникнуть сюда даже с кровью Старшего.
Оэлун поднёс чёрную лапу к морде и впился в неё клыками, прокусывая чешую. В ране тут же набухла кровь, и первые капли соскользнули по когтям в мерцающие воды Истока. Дракон зачарованно наблюдал.
***
Тао ходил туда-сюда по покоям Юнсана, заломив руки за спину и нервно дёргая крыльями. Он же всё сделал правильно? Может, стоило сказать кому-то ещё? В последнее время его жизнь состояла из бесконечных вопросов, ответы на которые он не знал, а взрослые, если и давали, то не те, что он бы понял. До встречи с асурами его жизнь была такой лёгкой и понятной, а сейчас его втянули в какой-то чудовищный водоворот. Что страшнее — он принимал в нём участие, его поступки что-то значили. Раньше он спрашивал отца, когда тот начнёт учить Тао, но каждый раз слышал одно и то же: «Радуйся детству. Всему своё время».
— Тебе не стоило затягивать, папа...
Тао прикусил губу, стараясь выгнать мысли о том, что родителей больше нет…
И в этот момент стены задрожали. Пол заходил ходуном, и сначала Тао не понимал, что происходит, но инстинктивно поднялся в воздух. А вылетев через окно на улицу, он охнул.
Это было землетрясение: весь город дэви лихорадило, земля застонала, а дома стали складываться, точно игрушки. Тао поднял взгляд в небо и увидел алое зарево — горы рядом с ними будто ожили; ещё пара мгновений, и грохот взрывов поднял в воздух ало-чёрные всполохи. Раскалённые облака пепла перемешивались с потоками лавы.
— Что происходит?..
— Эй! Тао! — Кто-то из стражников цепко схватил его за шиворот. — Где Юнсан?
— Полетел в Небесный город. Там… — А должен ли он рассказывать стражникам об Оэлуне? — Там беда.
— Я вижу. Помоги вывести тех, кто под завалами. И ни на шаг от меня, ясно?
— Почему земля взбесилась?
— Всё с ума сошло. Что-то с Кругом перерождений, не иначе. Быстрее, у меня нет времени одним тобой заниматься.
Где-то вдалеке ревело море, поднимаясь тяжёлыми волнами над берегом. Тао дрожал. Но стражник тащил его за собой, не оставляя ему времени на то, чтобы застыть или принять новое необдуманное решение.
***
Оэлун опустил рану в холодные воды Истока, наблюдая, как вспыхивают чернильные разводы его крови. Звёзды рассказывали ему о Цияне – о том, как с каждой новой каплей вздымалась земля и поднимался океан. О лаве, что пожирала горные городки бурлящими потоками. О ветре, который терял свой путь и сворачивался в смертоносные вихри…
