Арика вытаращилась на парня еще сильней. Непроизвольно помотала головой — это что еще за демонстрация?
— Стоп! — резко сказал Жорот. — Это я установил Подчинение, не она. Арика вообще не знает, что это такое.
— Что?! — изумление на лице целителя было таким всепоглощающим, что женщина почувствовала себя нехорошо. Опустилась на кровать. Что ж это за гадость?
— Да ты сейчас что угодно скажешь…
— Да уж скажешь! — вызверилась женщина на колдуна, вскакивая. — Что это за Подчинение, в конце-то концов! — она яростно уставилась на Жорота.
— Пожалуйста. Давай тебя сначала…
— Этот — ко мне не подойдет, ясно! — она метнула взгляд на Ларсена. — Вообще!
И ощутила, как ее обняли за плечи:
— Успокойся, — Роджер нежно коснулся губами ее виска, не выпуская из объятий. Ярость схлынула, вновь накатила слабость, закружилась голова. Но Арика, вцепившись в Роджера, осталась стоять.
— Ладно, — устало сказал колдун, — хотя бы меня полечи пока. А то вот-вот Н'еве заявится…
Ларсен подошел к мужчине, повел руками вдоль его тела.
— Что за Н'еве? — машинально поинтересовалась Арика.
— Начальник внешней службы безопасности. Возможно, он меня арестует — не знаю…
— За что?
— Я взял на себя убийства Окуса и всех остальных.
Арика подобралась:
— Что-о?
— Есть такое правило — человек, находящийся в Подчинении, может отвечать за своего хозяина.
На этот раз Арика даже спрашивать ничего не стала, только уставилась на Жорота тяжелым, угрюмым взглядом. Он спокойно продолжил:
— Заклинание Подчинения основано на том, что коль один человек спас жизнь другому, то спасенный поступает в полное и безоговорочное распоряжение спасителю до выплаты своего долга.
— С-скотина, — пробормотала сквозь зубы женщина. И яростно вытолкнула, — нашел чем считаться!
— Дело не в «считаться». Если Окуса убил я, то это внутреннее дело Клана, тогда даже законы, по которым меня будут судить, мягче…
— Плевала! Чего ради ты должен отвечать за меня? Я не ребенок и не слабоумная, так какого?!
— Арика…
— Нет, сейчас ты меня послушай! Когда заявится твой Н'еве, я скажу правду, и отвечать буду — сама! Ясно?!
Лицо колдуна вдруг исказилось от ярости, он вскочил, в два шага оказался рядом с женщиной, вцепился ей в плечи:
— Я втянул тебя в это дерьмо, тебя избили, изнасиловали, но ты все же вытащила меня, и теперь будешь отвечать за убийство этих подонков?! Ты соображаешь, что говоришь?!! Ты не оставляешь мне даже крупицы чести, самоуважения, да мне только и остается, что горло себе перерезать!
Арика потрясенно уставилась на мужчину — она никогда не видела его в таком состоянии. Но как бы взбешен он ни был…
— Значит, твоя честь — превыше всего, а я просто должна подчиняться твоим… самоотверженным извращениям? — почти шепотом, с ледяным выражением лица спросила женщина.
— Арика, — вдруг вмешался Ларсен. — Простите, я не сразу разобрался, что к чему. Но вы тоже не совсем понимаете. Сейчас не вы подчиняетесь Жороту. Боюсь, с точностью до наоборот…
— А мне оно надо? — яростно повернулась к целителю женщина.
— Дело не в том, надо вам это или нет. Это данность, от вас не зависящая. И… может, все же разберетесь сначала, а потом станете скандалить? К вашему сведению, Жорот сейчас на грани болевого шока потому, что спорит с вами. Вам так хочется его пытать?
— Что-о?!
— Все нормально, — сказал колдун. — Ты не ставила прямых приказов, поэтому ничего страшного…
— Ну да, поэтому ты терпишь, а не орешь и не катаешься по полу, — вздохнул Ларсен. — Но лучше уж объяснить человеку все.
Арика испуганно посмотрела на колдуна:
— Тебе правда больно?
— Уже нет. Это одно из условий Подчинения — если я с тобой спорю или не выполняю твои приказы, чувствую боль.
Женщина судорожно глотнула, осознавая информацию. Ни фига себе, поспорили!
— Что ж ты раньше… Ладно. Что еще входит в это Подчинение?
— Добрый вечер, господа! — сколько времени стоял в дверях беловолосый мужчина в черно-сером костюме неизвестно — никто не заметил, как он появился.
Когда мужчина приблизился, Арика увидела, что белыми у него были не только волосы, но и брови, да и кожа выглядела светлой не только из-за контраста с темной тканью одежды, а зрачки отсвечивали ярко-алым. Альбинос. Чистейшей воды.
— Меня зовут Н'еве.
Арика пробормотала свое имя и бросила тревожный взгляд на Жорота. Ладно. Пусть пока будет так, как он хочет. Он сильно подставился с этим Подчинением, а если она будет продолжать настаивать на своем, то получится, сделал это зря. К тому же, если приговор окажется слишком серьезным, она все равно добьется его пересмотра — еще не хватало!
Альбинос подошел к колдуну, бесцеремонно приподнял его подбородок, вгляделся в ошейник. Вздохнул и сообщил:
— Сажать под арест тебя — смысла нет. Ларсен, вы согласитесь, чтобы Жорот пожил у вас с неделю?
— Конечно, — отозвался целитель.
— Договорились. О времени разбирательства я сообщу. Всего хорошего. Можете продолжать свой ликбез, — ехидно добавил мужчина уже на выходе.
Ларсен взглянул на колдуна, тот пожал плечами.
— Я с тобой закончил, — сообщил целитель. — Иди приведи себя в порядок, что ли. Арика, давайте я все же вами займусь.
Женщина покосилась на парня, неохотно кивнула.
Ларсен возился с ней гораздо дольше, чем с колдуном. Зато когда закончил, у нее не только исчезли все ранки и ссадины, но и жуткая худоба уменьшилась — впечатление было, что с момента ее «перерасхода» прошло уже три-четыре дня.
— Пока хватит, — наконец сообщил Ларсен.
— Почему «пока»? Вообще хватит. Спасибо.
— Посмотрим. Простите еще раз за грубость…
Арика покачала головой:
— Я уже поняла — теперь все знакомые Жорота на меня кидаться станут.
— Если вы не будете демонстрировать кольцо, то нет. Разве узнают каким-то другим путем. Поскольку предположить, что он взял Подчинение сам… Знаете, «невозможно» — это самое мягкое, что приходит в голову. Да и убеждать постороннего человека в подобном тоже придется весьма долго. Я — эмпат, только поэтому увидел, что вы оба не лжете. И то, пока в голове уложилось, — он растерянно развел руками. — Вообще, согласно местной этике установление Подчинения к другу недопустимо. А подставить таким способом врага считается высшим пилотажем. Это чтоб вы немного поняли, что к чему… Но Жорот прав — если бы обвинили вас, шансов на оптимальный исход было бы гораздо меньше.
— А убрать Подчинение никак нельзя?
