Пока король Моргравии предавался мечтам, Аркол в Бриавеле любовался зловещими плодами своей работы.
— В путь, ребята! — скомандовал он. — Нам надо спешить. Но сначала обвяжите копыта лошадей тряпками и закрепите оружие так, чтобы не бряцало. Нам нельзя шуметь.
— А как мы проникнем в город? — спросил один из наемников.
— Посыльный, которого я отправил в Веррил, уберет стражу у ворот, а потом поднимет решетку и впустит нас.
— Как-то все слишком легко и просто, — проворчал кто-то.
— Король Селимус все продумал и предусмотрел, — успокоил своих сообщников Аркол. — По его приказу еще один отряд наемников вторгся в пределы Бриавеля и теперь угрожает напасть с северо-запада на предместья Веррила. Сейчас туда двинется бриавельская гвардия, чтобы дать им отпор. А мы тем временем ворвемся во дворец.
— Но его охраняют!
— Мы нападем неожиданно, под покровом ночи, и захватим их врасплох.
Наемники одобрительно загалдели.
— А что будет с Корелди?
— Я его убью, — ответил Аркол. — Он — мой, и поэтому никто из вас не должен подходить к этому высокомерному ублюдку. Все понятно?
Наемники закивали и вскоре отправились выполнять распоряжения своего предводителя. Они не знали, что за ними все это время внимательно наблюдал маленький мальчик, прятавшийся в близлежащей роще. Финча, на глазах которого наемники закололи бриавельских стражников, била нервная дрожь. Несмотря на обидные слова Уила, сказанные им во время последней встречи, мальчик все же последовал за ним и остановился неподалеку от лагеря моргравийского посольства.
Финч слышал все, что сейчас сказал Аркол, и знал, что лишь он один может спасти десятки жизней.
— Нам надо найти Уила, — прошептал он Нейву.
Выбравшись из рощи, Финч и его верный пес побежали через поля к городу, стараясь сократить путь и опередить наемников.
* * *
Отбросив все сомнения, Уил подробно рассказал королю и Валентине о страшных событиях, предшествовавших его приезду в Бриавель. Валор и его дочь слушали гостя, затаив дыхание.
Они забыли о еде и лишь время от времени подливали вино в быстро пустеющие кубки. Когда Уил закончил свой рассказ, в комнате установилась мертвая тишина. Король и принцесса были потрясены жестокостью и коварством Селимуса. Особенно их поразило то, что новый король Моргравии приказал несчастной сестре Уила взять с собой в темницу отрубленную голову мужа, из которой все еще сочилась кровь. Когда голос Уила дрогнул, Валентина сжала его руку и, положив голову ему на плечо, разрыдалась.
Валор встал и принялся взволнованно расхаживать по комнате.
— А кто тот человек, с которым ты приехал сюда? — спросил он.
Уилу страшно не хотелось, чтобы принцесса отстранялась от него, но Валентина и не думала отпускать его руку и поднимать голову с его плеча.
— Мой убийца, — не сразу ответил он, занятый своими мыслями.
— Что?! — в ужасе воскликнула Валентина.
Уил рассказал все, что знал о Ромене, не забыв упомянуть о данном наемником обещании спасти Илену.
Охваченная волнением Валентина встала из-за стола и прошлась по комнате.
— Надо что-то придумать! — заявила она, сжимая руки. — Вы не можете ставить на карту свою жизнь!
— Но, к сожалению, жизнь — это все, что у меня есть, — грустно сказал Уил.
— Что нам делать, отец? — спросила Валентина, с отчаянием глядя на Валора.
— Селимус, по всей видимости, не сомневается, что мы дадим согласие на брак, — задумчиво промолвил король.
Уил кивнул.
— Да, но уверен, что даже если вы не согласитесь выдать за него дочь, он все равно добьется своего с помощью силы.
— Так, значит, ему нужна не столько моя дочь, сколько Бриавель?
Уил хотел было ответить на этот вопрос, но тут за дверью, завешанной гобеленом, послышался какой-то шум.
— Что там такое творится? — с недоумением пробормотал король.
Ответить никто не успел, потому что из уборной в кабинет ворвался мальчик, с головы до ног перемазанный нечистотами. От него исходил ужасный запах выгребной ямы.
Уил первым оправился от изумления.
— Финч, как ты здесь оказался?!
Запыхавшийся мальчик говорил с большим трудом.
— Это западня, Уил… Они направляются сюда, чтобы убить тебя. Корелди и король тоже должны умереть… Их возглавляет человек по имени Аркол!
— Кто это такой? — спросил Валор, не сводя с Финча изумленных глаз.
— Ему можно доверять, — быстро сказал Уил, понимая, что нельзя терять ни секунды. — Где ваши гвардейцы, сир?
— Охраняют дворец, я сейчас прикажу трубить тревогу.
— Поздно! — воскликнул Финч. — Ваши солдаты, охранявшие лагерь наемников, убиты. А большую часть гвардейцев люди Селимуса выманили из дворца. Посмотрите в окно, если не верите мне.
Валор и Уил выглянули во двор, а Валентина, сохранившая присутствие духа, тем временем задвинула два огромных засова на массивных дверях кабинета и выбежала из комнаты через потайную дверцу. Вскоре, однако, она вернулась со свертком, в котором лежало мужское платье, и предусмотрительно задвинула засов и на этой дверце, хотя о ее существовании знало всего несколько слуг, которые и под пытками не показали бы врагам тайный ход в покои короля.
Пока мужчины разглядывали из окна окрестности, Валентина приложила палец к губам, а затем быстро сбросила с себя платье на глазах у изумленного Финча и надела мужскую одежду, которую предпочитала женским нарядам. Когда Валор и Уил наконец повернулись, она уже заканчивала застегивать рубашку.
— Ну, вот мы и избавились от принцессы, — сказала она и, повернувшись к стоявшему у стены шкафу, достала из него три меча. — Надеюсь, отец, эти клинки не заржавели?
— Нет, дитя мое, я затачиваю их каждый месяц.
— Отлично. Они нам сегодня понадобятся.
Уил покачал головой.
— Нет, вам не нужно оружие, ваше высочество, — возразил он и двинулся к Валентине, чтобы забрать у нее мечи.
Глаза принцессы загорелись опасным огнем.
— Не смейте перечить мне, генерал Тирск, — предостерегла она. — Вы находитесь в Бриавеле, а не в Моргравии. Наши женщины знают, что такое чувство долга. Я — дочь своего отца и буду сражаться рядом с ним.
«Она великолепна», — восхищенно подумал Уил. Ему захотелось поцеловать Валентину. Однако для этого коренастому Уилу пришлось бы встать на цыпочки.
— Я хотел сказать, что мы должны увести вас отсюда, Валентина, — промолвил он. — Мы не можем рисковать жизнью наследницы трона.
— Он прав, — согласился Валор. — Мне недолго осталось жить. Мы с тобой уже говорили об этом, дитя мое.
