Мужчина кивнул.
— Нас из одной деревни двадцать человек пригнали. А сейчас осталось всех только девять… Такие ребята погибли!!!
— Веди их сюда – скажешь, что капрал приказал с уборкой помочь. Постой, одна крыса лишняя остается… Прихватите с собой кого-нибудь из сержантов «промытых» — надо среди командиров прикрытие подготовить. Сделаешь?
— Конечно!
— И – прошу – осторожнее! Тут и обычных сволочей хватает, как бы не заподозрили чего.
— Все сделаю, — заверил воин и покинул мою комнатушку.
По-моему, он вполне натурально имитировал походку зомбированных солдат. Толковый мужик, все должно было получиться.
Я потер руки. Работы предстояло море, но процесс пошел!
Тим приобняв, поглаживал меня по плечу. В академии мне долечили рану, и даже шрама не осталось. Внутри бабочки прыгали, плясали и водили хороводы. Даже трудно было дышать, не то, что слушать рассказ. Я чмокнула его в щеку и отошла подпирать стенку. Он вздохнул, но под моим готовым узнать все взглядом заговорил:
— Пятьсот восемьдесят седьмой серый хвостатый рекрут был проинструктирован и накормлен. Общение с крысами выматывало меня жутко, но это была та часть работы, которую выполнить больше некому. НедоБог, зомбируя свое войско, постарался на славу — подчинение командирам вошло у бойцов в плоть, кровь и даже внутренности. Поэтому на увещание собрата-рядового ни подконтрольные, ни заменившие их пасюки не обратили никакого внимания. А командирские нашивки из всех подпольщиков пока имел только я. Я думал о тебе, о твоем даре общения с животными. Он бы здорово помог. Но во всей этой монотонной и изматывающей работе самым светлым пятном было как раз то, что ты была в безопасном месте.
Я до последнего ждал от тебя какого-то фокуса и даже расстроился, когда ты ушла с Ником. Но чувство облегчения было гораздо сильнее…
— И тут ты не ошибся, — улыбнулась я, — только для фокуса мне нужна была помощь.
— Я чувствовал, что с тобой творится что-то не то, но что именно? Я пытался понять. И пришел к выводу, что ты просто не знаешь главный принцип работы в боевой группе – командир может быть только один! И его приказ – закон! Это тот опыт, который оплачен кровью многих инспекторов. Ты же, как нарочно, влезаешь со своей бездумной инициативой, и в результате получается такое…
Я даже зажмурилась от осознания того, столько раз ставила задание на грань срыва, а людей – гибели…
— Наверное, я виноват, не смог объяснить… — продолжил Тим, — Все-таки обычно работал со стажерами или из бывших военных, или хотя бы имеющих опыт магических заданий. А тут молодая женщина, да еще из техногенного мира… А еще мы никак в наших отношениях разобраться не можем…
— Можем, — тихо сказала я, — разобрались же…
— Тогда не особо получалось. А тогда, если бы я думал об этом, размяк бы, а допускать этого нельзя. Работы еще море – предстояло еще расколдовать около четырехсот подконтрольных. Хорошо еще что слух «там кормят и работать не заставляют» распространился среди всех крыс столицы, и недостатка в них не было.
Главное было все сделать тихо. Почему-то принято считать, что работа инспектора – это махание мечом и смертная волшба. Да, бывает и такое. И гораздо чаще, чем хотелось бы. Но самые серьезные дела обычно вершатся именно так, по-тихому, без привлечения лишнего внимания.
Чтобы немного развеяться, я вышел на тренировочный двор, где отрабатывали навыки владения копьем подконтрольные рекруты. Точнее – я позволил себе мимолетную усмешку – бывшие подконтрольные. Сейчас у каждого тыкающего копьем в соломенное чучело ратника в районе сердца угадывался небольшой бугорок – пока люди проливали пот, крысюки предпочитали мирно спать.
Насторожили меня только косые взгляды, кидаемые расколдованными ратниками на слоняющихся по военному городку наемников – в них угадывалась откровенная ненависть. Это может стать проблемой… Я язык счесал, объясняя им как важно не раскрыться, раньше времени, но ребята сдерживались с большим трудом. Слишком уж велико было возмущение людей после того, как они осознали что с ними сотворил маг… Самых горячих приходилось даже запирать в карцере.
Наемники, несмотря на то, что постоянно находились в полупьяном виде, тоже ощущали, что происходит какая-то неправильность. Это тоже могло стать проблемой… Лишней крови не хотелось, да и чтобы уложить профессионального воина потребуется не менее пятерки новобранцев. А эти пьяные индюки – профи, я это ощущал всем нутром.
Что же делать с теми, кто добровольно пошел служить магу? Перекупить? Вряд-ли получится, кодекс чести наемников был в этом пункте очень строг. Усыпить? Можно, но как объяснить на войсковом пункте отсутствие всего командного состава? Самому заколдовать? Да я ж тогда от перенапряжения сдохну!
— Ей, новенький! Иди, освежись! – окликнул меня из-за палатки бородатый сержант, призывно размахивая деревянной кружкой.
Отказаться было бы слишком подозрительно, и я направился в сторону доносившихся звуков застолья.
За импровизированным столом, изготовленным на скорую руку из нескольких пик и пехотных щитов-корыт, угрюмо веселились отцы-командиры от сержанта и выше.
— Сидай, капрал, в ногах правды нет, — хлопнул по пустому бочонку капитан.
Я осторожно присел, мне тут же протянули полную кружку. Я принял ее, благодарно кивнул и неторопливо вытянул кислющий эль. Закусил куском копченой свинины положенной на грубую лепешку.
— Благодарствуйте, ваши превосходительства! А за что пьем?
— Что? – вытянулось лицо у позвавшего меня сержанта.
— Ну, тост какой?
— Что за тост? – на меня уставился десяток непонимающих глаз.
— Темнота, что такое тосты не знают! А ведь это же первейшая вещь для превращения обычной пьянки в культурное мероприятие!— А заодно и хороший способ добывания информации… — Тост, — пояснил я, — это посвящение каждой выпитой кружки кому-то или чему-то. Вот, например… Наливайте!
Налили.
Я встал и поднял кружку к небу.
— За здоровье его превосходительства, богоравного мага Варуна! Пить стоя и до дна!
Вояки вскочили как ужаленные в мягкое место, выпучили глаза и выпили. Уселись обратно, закусили.
— Наливай еще по одной! За доблестных отцов командиров славного воинства!
За себя родимых командиры выпили с еще большей охотой.
И понеслось… Идея скрасить банальную пьянку новомодной штучкой «тост» пришлась всем по вкусу. В скором времени сержанты сидели в обнимку с первыми лейтенантами и немелодично выводили «Ой да в огороде вызрела морковь, каждый день сильнее к магии любовь». Чудом затесавшийся на начальственный загул капрал третьей сотни, мой злостный недоброжелатель к слову, лежал лицом в квашеной капусте и пускал пузыри в рассоле.
