– Бэллу и Ирену ко мне, живо.
Время тянулось невыносимо медленно, Криссе приходилось бесконечно заставлять себя находить дела и занятия. Видимо, Дуэйн принял ее слова близко к сердцу. С того памятного ночного разговора они виделись лишь мимоходом и едва сказали друг другу несколько слов. Такое положение дел девушку в принципе устраивало, но временами в глубине ее противоречивой души начинали противно копошиться угрызения совести. Наверное, по-своему чародей прав, ее слова прозвучали жестоко, особенно на фоне того, что он для нее сделал. Однако при этом и дальше делать вид, что все хорошо, казалось Кристине просто свинством. Она полагала, что не имеет права платить любящему ее человеку ложью в ответ на его чувства. Пусть они своеобразны, но ведь каждый понимает любовь по-своему, и… На этой мысли Криссе вспоминались ясные глаза Айрина, его гордая осанка, приветливая улыбка и спокойная, размеренная речь, и совесть сразу замолкала. Нет, при таком положении врать Дуэйну действительно невыносимо!.. Вероятно, его не так-то уж и волнует ее мнение, но после знакомства с Айринкельном девушка стала совершенно иначе смотреть на многие вещи. Словно бы вернулось то благодатное время, когда она знать не знала ни о каких танцах в огне или чем-то подобном.
При всем том, что растущее в сердце чувство наполняло ее несказанной легкостью и позволяло с головой погрузиться в самые радужные мечты, Крисса понимала, что долго молчать она не сможет. Порой ей казалось, что она не удержится и выскажет королю все свои мысли буквально при первой же встрече, хотя, конечно же, отнюдь не была уверена, что эти мысли найдут у Аардена-старшего понимание. Девушке мучительно хотелось снова увидеть предмет своих сердечных мук, но часы слагались в дни, дни составляли недели, а король все не появлялся. Дуэйн снова стал целыми днями пропадать в лаборатории, он возвращался оттуда за полночь, перемазанный реактивами и очень злой. Это вселяло в Кристину надежду: а вдруг венценосный брат ее спасителя снова решит побеседовать с ним о магии?.. В итоге так оно и вышло, правда, далеко не так приятно, как хотелось бы.
С самого утра дворец принца Аардена гудел от испуганного шепота слуг. Все обсуждали зверское убийство, произошедшее ночью недалеко от города. Как поняла Крисса со слов перепуганной до смерти Аннабел, на рассвете какой-то пастух нашел в горах зверски изуродованный труп девушки без единой капли крови. Причем картина, по словам пастуха, была ужаснейшая. Преступление явно было совершено не с целью грабежа и имело под собой иное, гораздо более страшное основание. По тому, что говорили слуги, Кристина поняла: все они опасаются, что виновником этого происшествия может оказаться их хозяин, но в то же время боятся показать ему свои подозрения. Сама девушка, пожалуй, готова была согласиться с мнением большинства. Почему-то на фоне рассказа про Оркхаанга такое деяние со стороны Дуэйна казалось вполне возможным. Было понятно, что задавать ему вопросы напрямую бесполезно, но вид чародея, когда он явился в трапезную, наводил на определенные подозрения. Его физиономия была еще более бледной, чем обычно, под глазами залегли тени, а, кроме того, над воротником балахона, на шее были видны свежие царапины. Голос его, когда он сухо приветствовал Кристину, ничего не выражал, а весьма неплохой обычно аппетит оставлял желать лучшего. Все те полчаса, что девушка провела за столом, Аарден лишь задумчиво отщипывал виноградины от небольшой кисти. Задавать ему вопросы Крисса не решилась и после завтрака поспешно удалилась к себе. Рассказанные слугами новости не способствовали спокойной жизни, но мало-помалу день снова стал таким, как обычно, и скоро девушка углубилась в свою вышивку.
Вечером, когда уже совсем стемнело и небо засверкало мириадами звезд, Кристина отложила работу. Как никогда хотела она увидеть Айрина, но понимала, что по крайней мере сегодня это вряд ли возможно, ведь уже поздно, и… Тут девушка с удивлением отметила, что слышит звонкий, ровный голос глашатая:
– Его величество Айринкельн Аарден!..
Сердце тут же затрепетало как пойманная птица. Крисса мельком заглянула в зеркало, оправила на себе ярко-красное бархатное платье и стремглав бросилась прочь из своей комнаты, вниз, туда, откуда доносился голос глашатая. Она не думала, как будет выглядеть ее появление со стороны, ее ни капельки не волновало, что скажет Дуэйн, если увидит ее наедине со своим братом… Она лишь больше всего на свете хотела увидеть его.
Тяжело дыша, девушка замедлила шаг и осторожно вошла в полутемный зал. Айринкельн нетерпеливо мерил покой шагами, заложив руки за спину; было видно, что он взволнован и даже как будто раздражен. Услышав шаги, он резко обернулся, и тотчас выражение его лица совершенно изменилось, куда-то бесследно исчезло напряжение, в глазах снова появилась нежность, а голос прозвучал мягко и учтиво, как всегда:
– Добрый вечер, Кристина. Какой приятный сюрприз! Признаться, не ожидал увидеть вас в столь поздний час.
Едва сдерживаясь, чтобы не броситься ему на шею, девушка подошла ближе, сделала реверанс и со смущенной улыбкой проговорила:
– Я тоже не думала, сир, что увижу вас сегодня.
– К сожалению, порой обстоятельства сильнее нас, – скорбно сообщил Айрин. – Полагаю, вы знаете о том, что случилось утром. Я большой оптимист и не уверен до конца, что мой брат имеет к этому отношение, однако я обязан это выяснить. О, вот и он идет… Заранее прошу прощения за все, что вам придется услышать, если вы останетесь.
Крисса уже открыла было рот, чтобы сказать, что она останется в любом случае, лишь бы быть рядом с ним, но под высоким потолком уже носился возмущенный голос Дуэйна:
– Ну и на кой хрен тебя черти принесли?! Не приходило тебе в голову, что я уже отдыхаю?!
– Во-первых, здравствуй, – холодно заговорил Айринкельн, оборачиваясь к брату. – А во-вторых, от тебя не убудет, если ты уделишь мне несколько минут. Где ты был прошлой ночью? Слуги говорят, что не видели, как ты возвращался домой вчера вечером. Я жду объяснений.
– А какого дьявола я должен их тебе давать?! Не ночевать дома мое право, и никого не касается, где я был!
– И все-таки, ответь мне.
– Ага, сейчас!
– Не упрямься, Дуэйн, – нахмурился король. – Ведь я просто спрашиваю и ни в чем пока тебя не обвиняю.
– Еще бы не хватало, чтобы обвинял, – рассмеялся тот. – Давай, просканируй мой мозг, если тебе так любопытно. Или живи в неведении, если твои дурацкие принципы не позволяют тебе этого сделать, ты же у нас нежный.
– Твое упорное противодействие заставляет меня делать неутешительные выводы, брат. Я лучше кого бы то ни было знаю, на что ты готов ради магии и власти, и я склонен полагать, что именно ты причастен к этому ужасному убийству. Твои слова это только подтверждают.
