Опытный Тибо понял это, а еще он разглядел трупы своих братьев-орденцев, которые лежали под ногами венедов, и его душа заплакала от горя. Вот здоровяк Гуго Виенн, в голове которого застрял венедский топор, рядом быстрый и очень опасный Симон Тользен, коему отрубили руку и ногу, а за ними виднелся испачканный сажей плащ брата Лукаса Фритье. Все они погибли во славу Господа. Таков был их удел, и теперь пришла очередь Тибо. Вот только опытный витязь с золотым поясом, поигрывая мечом, не спешил даровать ему смерть и тогда Краон подумал, что его хотят захватить в плен. Это было бы ужасно, но совершить самоубийство он не мог. Значит, требовалось разозлить противника, и тогда Тибо прокричал:
— Что же ты!? Наступай! Покажи мастерство! Боишься!? Правильно делаешь! Бойся меня мерзкий язычник! Я убью тебя! И ты будешь гореть в аду, где рогатые черти станут варить тебя в котле с кипящим маслом! Давай! Вперед!
Выкрикнув это, крестоносец подумал, что витязь может не понимать его родного языка. Но он высказался, и ему стало немного легче, а венед слегка кивнул и сказал:
— Я Доброга.
Краон понял, что это имя, и машинально представился в ответ:
— Тибо Краон.
Противник рыцаря снова кивнул и двинулся на тамплиера.
"Наконец-то!" — пронеслось в голове крестоносца, и он снова встал в стойку.
Венед двинулся на него все той же мягкой стелющейся походкой. Он был очень быстрым и стремительным, но и Тибо прошел хорошую школу. Вот только в голове что-то происходило, и если бы не падение с лошади в самом начале боя, он показал бы этому язычнику, каков в деле.
Враг скользнул вперед и клинок Краона, молнией блеснув на солнце, обрушился на него. Мимо! Противник легко и непринужденно перетек в сторону, и ударил его ногой в бок. Рыцарь пошатнулся, но остался стоять на ногах, и его меч метнулся в лицо витязя. Снова не достал! Доброга отскочил назад и засмеялся. Для Краона-рыцаря это было обидно, а Краон-храмовник хотел только гибели нахального врага, который перехитрил его, и смерти во имя Господа. Поэтому он не останавливался.
Шаг на врага и новый удар. Наискось. В шею противника. Зазвенела сталь, и витязь отбил удар крестоносца. Затем новый размен ударами. Еще один. И еще. И снова. Движения двух мужчин постоянно убыстрялись. Клинки превратились в практически невидимые полоски, и Краон выкладывался из последних сил. Он видел спокойные глаза врага и надеялся достать его, но тот каждый раз ускользал, а потом что-то произошло.
Краон осознал, что не может дышать и, опустив взгляд, обнаружил вражеский меч в своей груди, как раз там, где находилось его горячее сердце. Он был уже мертв, но его рука попыталась в последний раз послать верный клинок в лицо противника. Безуспешно. Мышцы рыцаря расслабились. Тело стало медленно клониться к земле, а взор затуманился. Все это произошло как-то вдруг, в один очень краткий миг, который показался рыцарю вечностью, но все же имел свой конец в виде поглотившей его разум и душу непроглядной мглы. Никакого света. Никаких ангелов и труб. Никаких райских врат. Ничего. Только мгла и ужасное падение в бездну…
***
Тело тамплиера упало. Доброга вынул из груди врага меч, посмотрел на пожилого и слегка полноватого волхва, который наблюдал за поединком сотника витязей и командира тамплиеров, и спросил его:
— Что скажешь, Отрад?
Жрец Святовида, которого звали Отрад Живко, один из пяти волхвов в отряде Доброги, нахмурился и ответил:
— Тамплиеры очень сильные противники — это ведун Вадим правильно заметил. У каждого своей силы немало, а они еще и заемную вымаливают. Вот этот, — жрец кивнул на мертвого Краона, крепкий мужчина и непростой боец. Пока с нашими рубился, все время заклятье шептал. Но почему-то ему никто помогать не захотел, а может быть, его не услышали, ведь лес вокруг и мы рядом.
— Да-а, непростой враг, — согласился с волхвом сотник, после чего присел рядом с мертвецом и поманил Живко к себе: — Посмотри на это.
Волхв подошел и кивнул на труп:
— Ну и что ты увидел?
— Сейчас, — Доброга вынул из ножен кинжал и клинком раздвинул пропитанные кровью волосы Краона. — Глянь-ка.
Отрад посмотрел на голову рыцаря и вздрогнул. Пробив черепную кость, в голове тамплиера засела острая щепка, которая наверняка вонзилась в его тело при падении с лошади. От таких ранений люди сразу умирали, а воин Соломонова храма еще жил, сражался и даже одного из витязей ранил.
— Вот так дела, — жрец уважительно качнул головой и добавил: — Надо будет этих рыцарей-крестоносцев обыскать и все их вещи в Аркону отвезти.
— Это само собой, — сотник поднялся и спросил: — Может, и голову этого тамплиера прихватим?
— Давай.
— Тогда возьмем, глядишь, пригодится.
Сотник хотел сказать что-то еще, но на вершину холма взобрался варяжский вожак Третьяк Уветич, средних лет широкоплечий воин в тяжелой броне и Доброга пошел к нему навстречу.
— Мы всех перебили, ни один не ушел, — доложил Уветич.
— Своих много потерял?
— Нет, — варяг качнул головой. — В начале боя пять человек насмерть и в конце один по глупости подставился. Раненых тоже немного, семеро всего.
— Ассера Рига взяли?
— Не получилось, он сам под стрелу подставился, видать, смерти искал.
— Ну и ладно, не очень-то он нам и нужен.
Доброга начал разворачиваться в сторону своих воинов, и тут Третьяк спросил:
— Что с посланниками Эстридсена делать?
— А что-то не так? — сотник посмотрел на варяга.
— Они боятся, как бы мы их вместе с тамплиерами не порубили, а потом детей Свена в море не утопили.
— Пусть не переживают. Наше слово крепкое, да и поручители в этом деле серьезные. Мы сказали, что вернем наследников Эстридсена, когда на свои корабли погрузимся, значит, так и сделаем. Сделка есть сделка.
— Я им так и сказал, но они все равно беспокоятся.
— Ладно, сам с ними поговорю, а пока давай трофеи собирать и к берегу выдвигаться. Не лежит у меня сердце здесь ночевать.
Варяг и витязь обменялись кивками и разошлись. До наступления темноты оставалось еще несколько часов, но сделать за это время предстояло многое, и трофеи собрать, и своих раненных перевязать, и подготовиться к тяжелому ночному переходу.
Скандия. Леддечепинг. 6651 С.М.З.Х.
Вниз по течению реки Ледде, вдоль правого берега в море шли тяжело нагруженные лодьи. Одна из них, "Морской Волк", выскочила из общей колонны, замедлила ход и подошла поближе к земле. На носу корабля появился русоволосый здоровяк в простой полотняной рубахе, командир витязей Святовида сотник Лют Валигор. Конечно же, он разглядел венедские лодьи и знакомые шнеккеры с резными носовыми фигурами, а рядом меня с товарищами, и захотел немного пообщаться.
