Вальдемар вопросительно изогнул бровь, ожидая ответа.
— Ничего! Нечего на меня так пялиться, кровосос! — сорвалась я, отворачиваясь.
Мне и самой уже было стыдно за свою вспышку, но отступать я не привыкла, пришлось изображать обиженную до конца. Двери в тронный зал распахнулись, явив нам серого дельфина в красной накидке, который, к нашему удивлению, не только спокойно стоял на хвосте, но ещё и заговорил:
— Гости из далёкой Аллины, приветствуйте нашего славного правителя подводного мира — Тритона Эриона.
Мы шагнули в огромный зал, у которого не было потолка. Вместо него над нами простиралось обычное голубое небо, изредка испачканное облаком. Вдоль стен столпилась куча русалок и русалов. В центре на высоком каменном троне восседал обнажённый по пояс мускулистый старик с длинной зелёной бородой. На голове золотая корона в виде морской звезды, в руках огромный трезубец, по кончикам которого то и дело проскакивали зелёные молнии. К трону вела голубая ковровая дорожка, по которой мы и проследовали, дабы предстать пред светлые очи царя. Светлыми они были в буквальном смысле, поскольку, когда мы приблизились, мы смогли их рассмотреть. Зрачков не было вообще, лишь пугающие белесые провалы.
Парни поклонились, а мы с Мел попытались изобразить реверанс. Не скажу, что у нас получилось, но не одного смешка не послышалось. Все молчали, и это сильно угнетало.
— Приветствую гостей с поверхности! — пророкотал Тритон.
— Мы, в свою очередь, приветствуем великого правителя второй стихии, великого, мудрого Тритона и его многочисленных дочерей, чьей красоте нет равных в подлунном мире, — загнул вампир.
Мне, вообще, иногда казалось, что он знает этикет всех рас. То, что вокруг трона толпятся именно дочери царя, я даже не догадывалась. Хотя много слышала о них. Особенно мне запомнилась одна легенда о бедной русалочке, которая погибла из-за любви к человеческому принцу.
— Что привело вас в моё подводное царство? — вопросил царь.
— О, владыка морей и рек, озёр и океанов, мы лишь скромные песчинки этого мира. Но мы явились сюда не ради праздного разговора. Над миром нависла чёрная туча. Ещё немного и грянет такая буря, что камни со дна океана поднимутся на поверхность, а небо рухнет вам на головы. Не добрые дела творятся на поверхности. И пришли мы, что бы нижайше взывать о помощи.
Вальдемар говорил столь патетично, что я заслушалась, пытаясь уловить суть его громкой, но несодержательной речи.
Русалки зашушукались между собой, переваривая полученные с поверхности новости. Тритон глянул на них и шум прекратился.
— Почему вы решили, что подводный народ будет помогать вам. Земные дела нас не касаются.
— Мы это понимаем, владыка. Но наш враг задумал разбудить беду, которая не обойдёт ни одну стихию. Наш враг задумал пробудить древнего дракона. Царя Ли Луна.
— О, великое зло. Наш народ сильно страдал, когда это чудовище правило миром. Но чем мы можем помочь вам? Наши воины на земле беспомощны.
— Нам нужен артефакт, который сотворили ваши предки, дабы усыпить дракона.
— Хм, хм, есть у нас такой. Но откуда мы знаем, что вы просто не хотите выманить его у нас, в своих корыстных целях?
— Мы ничем не можем этого доказать. Но нам удалось собрать два артефакта из четырёх. Один нам отдали гномы. Быть может это убедит вас?
Вампир снял с шеи свой кулон, кивнув эльфу. Эльлорин достал из-за пазухи браслет гномов и продемонстрировал его Тритону.
— Чую, браслет и кулон настоящие. Но это не является достаточным доказательством. Нам не хотелось бы потерять платиновую диадему.
Подводный царь временно задумался взвешивая все аргументы. Откуда-то из-за трона вынырнула Алера. Она обворожительно улыбнулась вампиру, и принялась что-то шептать Тритону. Я заволновалась. Мне совершенно не нравились её взгляды на Вальдемара, который (вот подлец!) тоже ей улыбался. Наконец, Алера закончила «обрабатывать» морского владыку, и встала рядом.
— Мы решили отдать вам диадему. Но есть одно условие.
Вампир кивнул соглашаясь.
— У меня, как вы знаете много дочерей. Все они уже большие, но не всех я сумел пристроить. Мало нынче достойных кандидатов.
От его слов я похолодела. Кинула взгляд на Алеру, на Валя, и враз всё поняла. В сердце словно вонзили тысячи маленьких острых иголочек. Я замерла, опустив взгляд, и стараясь не выдать странные эмоции охватившие меня.
— Посему, я предлагаю, что бы один из вас взял в жёны мою младшую дочь Алеру! — закончил царь.
В зале мгновенно поднялся нестройный гвалт голосов. Русалы удивлённо, а иногда и возмущённо ахали, хватаясь за голову. Эльф покраснел и откровенно обнял Мелису. Та, не будь дура, тоже вцепилась в него мёртвой хваткой, сверкая злым взглядом. Это более чем дало понять всем, кто же вынужден будет жениться на дочери царя Тритона. Я судорожно сжала кулаки, не поднимая голову. Я и так знала его ответ.
— Я согласен! — ответил Вальдемар.
Я вздрогнула от его спокойного голоса, и вскинула голову. Он стоял ко мне спиной, и я не могла прочесть, что написано на его лице. Сердце остановилось, а потом, забилось в сумасшедшем темпе. Я сделала шаг вперёд, собираясь хоть что-то сказать, но слов не было. Была только неприятная горечь. Я с трудом вдохнула воздух и отступила. Алера победно улыбалась.
— Что ж, быть посему. Завтра в полдень сыграем свадьбу. А пока диадема будет находиться в этом зале.
Тритон стукнул посохом по полу, высекая искры. Что-то грохнуло, и перед троном появилась витая металлическая подставка, на которой лежала красная подушечка. Единственное яркое пятно во всём зале. На подушке матово сверкнула простая с виду платиновая диадема с вплавленной в неё огромной розовой жемчужиной посередине. Мелиса жадно уставилась на это чудо. Эльлорин, заметив её взгляд, покрепче ухватил её за руку.
Вампир покорно поклонился, признавая справедливость сделки.
— А теперь вы можете пойти отдохнуть с дороги. Вам выделили лучшие комнаты. Я буду искренне рад, если вы присоединитесь к нашему семейному ужину.
— Как будет угодно владыке, — ответил Валь.
Мы развернулись и пошли прочь. Какая-то молоденькая русалка ждала нас за дверью. Она провела нас по коридору и указала на четыре двери, которые вели в наши комнаты отдыха. Я, не глядя на друзей, прошла в свою комнату, и грохнула дверью. Постояла, тупо оглядывая комнату, прижимая спиной дверь. А затем, рухнула на огромную кровать и расплакалась. Слёзы всё текли и текли, а я не могла понять, чем вызвана такая реакция. Ну женится вампир на этой русалке? Ну и что? Я то тут причём? Почему это меня так задевает? Что такого в этом нахальном вампире?
