– Зайди сегодня вечером к Теркену. Я попрошу его, чтобы он обеспечил вас в дорогу.
– Спасибо, госпожа Кэриэль!
Фандуил поспешил к друзьям и рассказал им все, что узнал от эльфийки. Оба они обрадовались, узнав, что их обеспечат в дорогу – особенно Рамарон. В отличие от запасливого гнома, имущества у него было не больше, чем бывает у бардов – лютня, меч и кольчуга, причем последними двумя вещами он был обязан своим друзьям. Горм уверенно обещал свободный проход через Казад-Дум, сказав, что с ним-то, конечно, пропустят всех, за кого он поручится. Остаток дня друзья посвятили сборам, а вечером сходили к Теркеннеру за обещанным снаряжением. Закончив упаковку дорожных вещей, они допоздна засиделись у Рамарона, слушая его песни.
С утра они зашли позавтракать в бесплатную закусочную, которая кормила всех оставшихся в живых поселенцев наземного Ост-ин-Эдила. С тех пор, как гномы покинули город, здесь оставались только атани, один из которых управлял закусочной, получая для нее провизию у эльфов. Попрощавшись с ним, друзья отправились в путь.
Вдруг эльфа окликнул по имени звенящий девичий голос. Все трое обернулись и увидели бегущую к ним Тинтариэль – впрочем, Фандуил узнал ее, не оборачиваясь. Увидев, что ее заметили, девушка остановилась. Фандуил спустил с плеч дорожный мешок и пошел ей навстречу.
Она ждала, пока он подойдет. Он остановился в шаге от нее, молча глядя в ее серые встревоженные глаза. Не дождавшись от него ни слова, Тинтариэль заговорила первой.
– Ты уходишь и ничего мне не сказал! – девушка запыхалась от бега, и это у нее получилось почти как крик.
– Как ты узнала? – машинально спросил Фандуил.
– Кэриэль сказала мне. Только что, на уборке. Я боялась, что вы уже ушли.
Фандуил пожалел, что накануне они засиделись у Рамарона и сегодня вышли позже, чем могли бы.
– Я думал, что так будет лучше, – честно ответил он. – Я могу… не вернуться.
– Не вернуться? – в ужасе повторила за ним девушка.
– Кэриэль рассказала тебе, куда мы идем?
– Рассказала, но…
– Тогда ты должна понять меня. Мы еще ничего не обещали друг другу, и я хотел, чтобы ты осталась свободной.
– Не обещали?! – задохнулась она. – Свободной?! Ты просто дурак, Фандуил!
– Может быть.
Увидев выражение ее лица, он подумал, что она сейчас заплачет, но Тинтариэль сдержалась.
– Знаешь, Фандуил, сейчас везде опасно, – заговорила она, подавляя слезы. – Поэтому я не хочу отпускать тебя вот так – сейчас, когда все мы увидели, как хрупко наше бессмертие. Запомни – куда бы ты ни ушел и сколько бы ты там ни ходил, я буду ждать тебя здесь, в Ост-ин-Эдиле. Кое-кто у нас говорит, что женщинам нельзя здесь оставаться, что их нужно отослать в Линдон, но я никуда не уйду, я буду ждать тебя здесь. Ты запомни это, пожалуйста…
Фандуил растерянно кивнул. Его жизнь больше не принадлежала ему и он хотел избежать этого, но это случилось. Девушка протянула ему руки, и он прикоснулся к ее чутким, дрожащим от волнения пальцам, ощущая сквозь нежную кожу биение ее крови. Ее глаза засветились ему навстречу, словно две жемчужно-серые звезды, мгновение вытянулось в бесконечность, не оставив места мыслям и прогоняя толпу безответных вопросов. Это позже он будет тщетно спрашивать себя – зачем?
Горм и Рамарон переминались с ноги на ногу около его дорожного мешка, ожидая, когда закончится прощание.
– Ну сколько можно стоять столбами и держаться за руки, пялясь друг на дружку? – нетерпеливо заявил Рамарон.
– Ты что? – вытаращился на него гном. – Это же они так целуются.
– Что?!
– Ты и вправду не знаешь? Эльфы же безбородые, у них для этого не губы, а пальцы. А к поцелуям они относятся примерно так же, как мы с тобой – к привычке собак вылизывать свою задницу.
– Ну?! – подивился Рамарон. – По-моему, они много теряют!
Горм покосился в сторону неподвижно стоящих Фандуила и Тинтариэль, затем неуклюже шевельнул плечами, придавленными тяжестью заплечного мешка.
– Кто их знает… А вот к прикосновениям рук они относятся так же, как мы с тобой к поцелуям или еще чему в этом же роде.
– Так вот почему эльфы никогда не здороваются за руку! – осенило Рамарона. – И вот почему Фандуил, когда я хочу его по плечу хлопнуть или там в бок толкнуть, каждый раз так ловко уворачивается, что у меня еще ни разу получалось!
– Вот именно.
– Так что ж он мне сразу не сказал?
– Ну какой с тебя спрос, Рамарон, – неопределенно хмыкнул Горм. – А ты видишь, что он уворачивается – так и не трогай.
Рамарон позабыл о своем нетерпении, пораженный сообщением гнома. Фандуил тем временем расстался с эльфийкой и подошел к ним – глаза чужие, отсутствующие. Привычным, неосознанным жестом он вскинул мешок на плечи и зашагал по дороге, не оглядываясь на друзей. Они пошли вслед за ним.
***
На следующий день они подошли к главным воротам Казад-Дума. Закрытые ворота выглядели частью скалы, и только натоптанная тропа, упиравшаяся в отвесную каменную стену, указывала на вход. Горм снова попросил друзей отвернуться и нашарил незаметный рычажок в укромном месте у подножия скалы.
Он потянул за рычажок, но ворота не открылись. Высказав себе под нос несколько излюбленных гномьих словечек, он поднапрягся и снова потянул.
Ничего не случилось.
– Что ты там бормочешь – заклинания? – спросил Фандуил, спустивший свой мешок на землю, едва они остановились, и теперь с удовольствием расправлявший плечи. Переноска тяжестей не входила в число его любимых занятий.
– Заклинания… – пробормотал гном в стену. – Да не те…
– Ну что ты там возишься, Горм?! – подал голос Рамарон. – Мне мешок уже все плечи оттянул!
– Да ты сними его, сними, – буркнул гном, теребя рычаг. – Сядь на камень, отдохни…
– У тебя там заело?
– Не заело. Просто не работает – и все.
– Что значит – «не работает»?
– А то, что он движется, но не открывает. Я его до упора передвинул, а ворота и не шелохнулись…
– Может, он сломался?
– Гномья работа? – прогудел Горм в скалу, пыхтя над рычагом.
– Оставь ты его, Горм, – посоветовал эльф. – Давай, лучше я попробую.
– Да ты его точно не свернешь!
– Нужен мне твой рычаг! Когда мы в прошлый раз вернулись из Казада, я у учителя слово спросил, по которому эти ворота открываются. Разве ты забыл – он сам их делал, на пару с гномом Нарви, а затем на них ключевое заклинание накладывал.
Фандуил остановился перед воротами и четко произнес слово «мэллон», на древнеэльфийском означавшее «друг». На ровной каменной поверхности вспыхнул голубоватый контур дверной арки, в верхней части которой проявилось изображение молота и наковальни, увенчанное короной и семью звездами. Дверные створки украшали два дерева, между которыми ярко сияла многолучевая звезда.
