– Стой! – вдруг сказал Войцеховский. – Это здесь.
– Что здесь?
– Здесь портал. Или ты думал, мы прямо по тоннелю приползем? Ощупай все вокруг, что-то должно быть.
Армен с удвоенной осторожностью заводил по руками. Ничего. Он, рискуя застрять из-за больших баллонов с кислородом, лег на спину и словно перевернутый жук поработал сразу и руками и ногами, ощупав свод.
– Ничего нет, Михаил Петрович.
– Продвинься вперед, на метр, ищи снова. Трудись, Армен, тебе за это воздастся сторицей, слово даю.
«В горбу я видал твое слово!»
Армен сдвинулся еще немного вперед и вдруг потерял ориентацию. Вот только что он твердо знал, где верх, а где низ, а теперь они перепутались. К горлу подкатила тошнота – опасная штука для неопытного водолаза. Хоз попробовал сдвинуться назад, но тут же засомневался: где он, этот зад? Мир вертелся сразу во все стороны…
– Михаил Петрович! Михаил Петрович!
Войцеховский почему-то не тянул его за фал, как было договорено. Армен решил сам подтянуться, но никак не мог нащупать место крепления фала к поясу, руки скользили где-то в пустоте. Сердце стучало все громче…
«Вот и все,» – успел подумать Армен.
Когда пульс участился до пулеметной скорости, должен был последовать взрыв. Вместо этого сердце чуть успокоилось. Армен обнаружил, что лежит с закрытыми глазами, а тошнота постепенно отступает.
– Михаил Петрович!
Тишина. Он разлепил веки, проморгался от тут же залившего глаза пота. Луч фонаря на шлеме как и прежде утыкался в сплошную стену ила. Армен поднял руку и почувствовал свод. Все, как и прежде.
– Михаил Петрович! Войцеховский!
Тишина. Армен поймал фал, потянул – и вытянул трос до конца. До размочаленного такого кончика, без всякого Войцеховского. На Армена навалился ужас: он один, совершенно беспомощный, под водой… Хоз пополз было назад, но тут же остановился. А если это странное ощущение и было проходом через портал нечисти? Тогда лучше не назад, лучше вперед!
Отчаянно работая локтями, Армен прополз еще несколько метров. Здесь все было забито илом и водорослями, продвигаться было очень трудно. Он попробовал использовать магическое воздействие, но не смог. Значит – еще слишком близко от портала, магия бессильна. Опять захотелось назад, Армен попробовал – и понял, что не сможет проползти пятясь такое расстояние, тоннель будто смыкался за его спиной. Но и впереди было не лучше!
«Застряну! Застряну и сдохну здесь, воздух же кончится часов через одиннадцать! И всем наплевать! Сдохну, как Сергей!»
Он опять пополз вперед, с хрипом, с руганью протягивая себя сантиметр за сантиметром.
– Далеко еще? – на первом плане рядом с Арменом появился Войцеховский.
– Не знаю… Что случилось, Михаил Петрович?!
– Ну, что… Наверное, ты в портал провалился. Фал пережгло чем-то, все-таки, нечисть. Но пока все нормально, – Войцеховский похлопал молодого хоза по спине. – Повезло тебе, Арменушка. А почему не помогаешь?
– Кому? – не понял Армен.
– Себе! Твой двойник сейчас тут вынырнет, но ему же тяжело по тоннелю ползти, помоги.
– Так не действует магия… – Армен совершил несколько пассов. – Я стараюсь, а ничего не действует…
– Глупые вы все-таки, ребята. Магия действует сверху вниз, это же закон. Если твой двойник уже на этом плане, как ты ему поможешь отсюда? Работай со второго плана.
Несколько секунд Армен просидел, тупо уставясь в пространство. Потом в его руках появился моток веревки.
– Я сейчас просто нырну и помогу ему! – закричал он, привязывая конец к березке у самой воды. – Вот и все! Я справлюсь!
– Твое дело, – пожал плечами Войцеховский и покосился на спящего Сергея. – Смотри, как бы чего не вышло… Лучше, если нам Сергей расскажет, что почувствовал, чем самим на его месте оказаться. Верно?
Он немного расчистил дно и начало тоннеля. Опыт – вот что делает мага сильным. Когда Армен, уже в ластах и маске нырнул, Михаил Петрович снова перенесся в район улицы Народного Ополчения. Сириусяне не оправдали возлагавшихся на них надежд, следовало кончать с этим дурацким Вторжением.
Поезд Санкт-Петербург-0 – Москва-0 (скГ)16 августа, ночьОт объема нахлынувшей информации, а также от нескольких глотков из фляги Белки Пашей овладела сонливость. Вагон покачивался, за окном пролетали редкие огоньки человеческих поселений… Но спать было нельзя – когда в другой раз получится так поговорить?
– Значит, атлантов уничтожили?
– На нулевом плане – да. А потом и на первом, на втором и так далее, – подтвердил Белка.
– И когда же эта война кончилась?
– Да с чего ты взял, что она кончилась? Война идет, где-то там, наверху… – захмелевший Белка потыкал пальцем куда-то в сторону лба свесившейся с верхней полки Гали. – Ведь когда атланты оказались на первом плане и стали его помаленьку заселять, они и там догадались сделать зеркала Грохашша. Отразились – и попали на второй план, стало у каждого атланта на по два, а по три тела. Потом четвертый план образовался, потом пятый… А уж когда их стали гнать, то им и деваться больше было некуда. Хозы умирать не умеют, боятся. Чем больше бессмертия, тем страшнее смерть, так Максимович про них сказал. Хорошо сказал!
– Только непонятно, – уточнил Павел. – Бессмертие… Если отражаться все время дальше и выше – это разве бессмертие?
– Конечно! – фыркнул Белка. – Атланты ведь живы до сих пор, где-то там бьются с другими хозами на сотых планах. А сами хозы? Ведь магия позволяет омолаживать себя, оздоровлять – да что хочешь! Был бы опыт. Поэтому они так и боятся смерти – потому что бессмертные. Ну и бездушные. Мне кажется, с хозами после смерти ничего хорошего не происходит.
– А что там, после смерти? – спросила Галя.
Белка смутился.
– Ну откуда ему знать? – пришел на выручку Павел. – Это у хозов надо спрашивать, раз они по несколько раз умирают. Так?
– Они не скажут, – помотал головой бродник. – Хозы никогда о таких вещах не говорят. И еще никогда не говорят о том, как высоко по планам прошел кто-нибудь из них, это неприлично. То есть нарваться можно, если спросить. Еще никогда не говорят о том, что происходит на нижних планах, если только по делу, а так – ни-ни. Это закон.
– Почему?
– Ну как – почему? Потому что если скажем хоза на нулевом плане убили, то нечего ему уже туда соваться. Зачем там его влияние? А он может, с первого-то плана! Вот они и не разговаривают про нижние, чтобы значит этот хоз не мог толком знать, что делать. Вслепую-то много не наколдуешь!
– Но влияние ведь все равно есть?
– Есть, но оно – расплывчатое… – Белка поводил перед собой руками, изображая какое-то облако. – Все от всего зависит. Вот когда все хозы вместе начинают что-то делать, тогда да, тогда катастрофа. Так Атлантиду и погубили, и вышел потом, и сами хозы не обрадовались. Теперь на нулевом плане Атлантиды нет, и вообще география другая немного.
