Люси вскрикнула, пытаясь вырваться, но он лишь лукаво улыбнулся.
— Отпусти меня!
— До сих пор, Григори и я сражались всегда по правилам, не правда ли?
Она свирепо посмотрела на него и стукнула его по груди. — Иди ты к черту.
— Ты неправильно поняла, — сказал он, приблизив к ней свое лицо. Взгляд его зеленых глаз не отпускал, словно чего-то требовал. Ей это было неприятно, но отвести от него свой взгляд она не могла, она была словно у него в плену.
— На первый взгляд, события последних пары дней выглядит немного сумасшедшими, — проговорил он довольно спокойно.
— Но я ухаживаю за тобой, Люси, по настоящему. Не делай выбор, пока не узнаешь вкус моего поцелуя. Хотя бы одного.
Она почувствовала, как его руки сильнее сжались вокруг нее, и тут она по-настоящему испугалась. С кампуса их было не видно, и она никому не сказала куда пойдет.
— Это ничего не изменит, — в панике ответила она, пытаясь оставаться спокойной.
— Не смеши меня? Притворись, что я умирающий солдат, а ты исполняешь мое последнее желание. Я обещаю. Только один поцелуй.
Мысленно Люси представила себе Даниэля. Она увидела его, ждущим ее у озера, пуская «блинчики» по воде, вместо того чтобы сжимать ее в своих объятиях. Она совсем не хотела целоваться с Кэмом, а если она откажет, то он действительно не отпустит ее? Один поцелуй это ведь такая малость, а с Кэмом вообще ничего для нее не значит. К тому же это верный способ вырваться на свободу, к Даниэлю. Кэм же пообещал.
— Всего лишь один поцелуй… — начала было она, а его губы уже целовали ее.
Ее второй поцелуй за два дня. Она целовалась с Даниэлем жадно, почти отчаянно, а поцелуй с Кэмом был нежным и каким-то слишком идеальным, как если бы он тренировался с сотней девчонок до этого. И все же она почувствовала как в ней начало нарастать жгучее желание ответить на поцелуй, обратить всю свою злость в жар ласкающего прикосновения. Кэм все еще удерживал ее на своих руках, усадив к себе на колени. Она ощутила себя в безопасности объятий его сильных, умелых рук. А безопасность ей была так необходима. Ощущение было настолько приятным, и так отличалось от чувств которые она испытывала к нему до… до того как он ее поцеловал. Она ощущала себя какой-то заторможенной, пытаясь вспомнить о чем-то важном, или о ком-то… но мысли ускользали и она ничего не могла вспомнить. Остался только его поцелуй, его губы, и…
Вдруг она почувствовала что падает. Удар о землю был таким сильным и внезапным, что весь воздух вышибло из ее легких. Приподнявшись на локтях, она увидела, что в нескольких дюймах от нее лицо Кэма тоже уткнулось в землю. Она поморщилась, приходя в себя. В воздухе, в лучах вечернего солнца, танцевали крошечные пылинки, и Люси не сразу удалось рассмотреть кому принадлежат силуэты двух фигур появившихся на кладбище.
— Сколько еще раз тебе нужно погубить эту девушку? — услышала Люси грустный голос с южным акцентом.
Габби? Она посмотрела вверх, и солнечные лучи, попав ей в глаза, заставили ее сощюриться.
Габби и Даниэль.
Габби кинулась к ней, чтобы помочь подняться, а Даниэль даже не смотрел на нее. Люси бурчала проклятия себе под нос. Она не могла решить, что было хуже: то, что Даниэль только что видел как она целовалась с Кэмом, или то, что они наверняка снова подеруться?
Кэм встал перед ними, не обращая внимания на Люси. — Ладно. И кто из вас будет на этот раз? — зарычал он.
В этот раз?
— Я! — сказала Габби, выступая вперед и положив руки на бедра. — Это первая маленькая любовная драма (tap) произошла из-за меня, — милый Кэм. — Что ты собираешься с этим делать?
Люси покачала головой. Габби должно быть шутит. Конечно это было некоторой игрой. Но Кэм, казалось, не думал, что это было забавно. Он обнажил свои зубы и закатал рукава, поднимая кулаки и продвигаясь.
— Опять, Кэм? — пыталась остановить его Люси. — Тебе что, мало тех драк, которые у тебя уже были на этой неделе? — как если бы одного того, что он собирался драться с девушкой было бы недостаточно.
Он одарил ее кривой усмешкой. — Третий раз самый лучший, никак нельзя упустить. — злобно съязвил он. Он обернулся как раз вовремя: Габби нанесла ему сильный удар в челюсть. Люси поспешно отпрянула, когда Кэм упал. Его глаза были закрыты и он держался за лицо. Стоящая над ним Габби казалась равнодушной, словно не дралась только что, а вытаскивала прекрасно запеченный персиковый кобблер[32] из духовки. Она взглянула на свои ногти и тяжело вздохнула.
— Тебе должно быть стыдно, за то, что мне приходиться драться с тобой именно тогда, когда я привела в порядок свой маникюр. Ну что же, — сказала она, продолжая пинать Кэма в живот и смакуя каждый удар, как ребенок в аркадной игре.[33]
Кэм от боли согнулся пополам. Люси не могла больше видеть его лицо, так как оно находилось между его коленями, но он стонал от боли и хрипел, жадно хватая ртом воздух. Люси, впав в состояние ступора, беспомощно переводила взгляд с Габби на Кэма и обратно, не в состоянии осознать то, что она видела. Кэм был вдвое больше Габби, но она, казалось, с легкостью брала над ним верх. Буквально вчера Люси видела, как Кэм избил того огромного парня в баре. И раньше, в тот вечер, во дворе — Даниэль и Кэм казалось были равными по силе противниками. Люси восхитилась как ловко Габби, с радужной резинкой в волосах, сейчас уже прижимала Кэма к земле, заломив ему руку за спину.
— Ну как тебе? — издевались она. — Просто скажи волшебное слово, сладенький. И я сразу же отпущу тебя.
— Никогда, — Кэм сплюнул на землю.
— Я надеялась, что ты это скажешь, — сказала она, с силой вжав его лицо в грязь.
Даниэль положил свою руку на шею Люси. Она расслабилась от его прикосновения и обернулась на него, страшась увидеть выражение его лица. Он должно быть ненавидел ее прямо сейчас.
— Я так сожалею, — прошептала она. — Кэм, он…
— Зачем ты здесь с ним встречалась? — спросил Даниэль, с яростной болью в голосе. Он схватил ее за подбородок, заставляя посмотреть на него. Его пальцы словно примерзли к ее коже. Его глаза из обычно серых стали совсем фиолетовыми. Губы Люси дрогнули.
— Я думала что смогу объяснится с ним. Сказать ему правду. Что ты и я теперь вместе. Чтобы мы больше ни о чем не волновались.
Даниэль презрительно фыркнул, и Люси осознала насколько глупо это прозвучало.
— Тот поцелуй…, - сказала она, заламывая руки. Она хотела бы выплюнуть его из своего рта. — Это была такая огромная ошибка.
Даниэль закрыл глаза и отвернулся. Несколько раз он открывал рот, как если бы что-то хотел сказать, думая о чем-то более приятном. Он вцепился себе руками в волосы и покачал головой. Глядя на него, Люси подумала, что он сейчас заплачет.
Потом он взял ее руки в свои.
— Ты очень сердишься на меня? — Она уткнулась лицом ему в грудь и вдохнула пряный запах его кожи.
— Я просто счастлив, что мы успели сюда вовремя.
Звук хныканья Кэма заставил их обоих оглянуться. Затем гримаса. Даниэль сжав Люси за запястье попытался оттащить ее в сторону, но та не могла оторвать взгляд от Габби, которая продолжая держать Кэма в стальном захвате, даже не запыхалась. Кэм выглядел побитым и жалким. Это просто не укладывалось в голове.
— Что происходит, Даниэль? — прошептала Люси. — Как Габби могла сотворить такое с Кэмом? Почему он позволяет ей это?
Даниэль наполовину вздохнул, наполовину рассмеялся. — Он и не позволяет ей. То, что ты сейчас видишь, лишь небольшая демонстрация того, на что она способна.
Она покачала своей головой. — Я не понимаю. Как…
Даниэль погладил ее по щеке. — Может прогуляемся? — спросил он. — Я хочу попытаться объяснить тебе все. И думаю, что будет лучше если ты присядешь.
Люси и сама собиралась прояснить кое-что насчет Даниэля. Или, если уж не прояснить то, по крайней мере, завести разговор, и посмотреть на его реакцию, чтобы убедиться что он не считает ее ненормальной. Хотя бы узнать что такое это странное фиолетовое свечение. И сны, от которых она не могла, или не хотела, избавиться. Даниэль привел ее к той части кладбища, где Люси никогда прежде не бывала. Светлое, ровное место, в котором росли два старых персиковых дерева. Их стволы прихотливым образом изогнулись друг к другу, и теперь отчетливо напоминали силуэт сердца. Они остановились под самым средоточием переплевшихся ветвей и Даниэль тесно переплел свои пальцы с ее. Вокруг стояла тишина, которую нарушал только стрекот сверчков. Люси представила как в это же время в столовой все остальные заняты поглощением картофельного пюре со своих лотков, посасывая густое тепловатое молоко через соломинку. Ей показалось, что они с Даниэлем сейчас находятся в другом пространственном измерении, не в том где осталась школа "Меча и Креста". Весь мир для нее сейчас заключался в ощущении его рук, обнимавших ее, блеске его волос в лучах заходящего солнца, в мягком свете его теплых серых глаз — все остальное было так далеко.
