Три мелких пацана, насупившись и сверкая глазёнками, начали на цыпочках подниматься по лестнице на второй этаж. Тяжело вздохнув, я опустил свою железную маску назад на рожу так, чтобы оставить губы свободными для бутылки. Те еще проблемы. Хочешь угомонить засранцев мужского пола — снимаешь маску и лупишь по ним недовольством. С женским подобное не срабатывает, потому как при виде моей обнаженной рожи каждая носительница будущих сисек норовит найти себе занятие поближе к уставшему гному, ошарашенному сложными вопросами.
А этот гном буквально пару часов назад послал в жопу бога… и даже выжил после этого.
У Ахиола опыта в исповедях не было совершенно! Он сотоварищи что-то задумал, что-то воплотил, кого-то пришиб и теперь всё хорошо. У него. А вы, товарищ Криггс, валите уничтожать свою дорогую подругу, правда, знайте, что она стабилизировала свой источник, поэтому от архимага Лейлуша сейчас отличается лишь незнанием заклинаний. Да что там, ерунда, подумаешь, она может частично воплощать свои желания с помощью маны! Пуля справится…
Пришлось мэра потрошить на большинство подробностей.
Итак… прошлое. Здесь всё более-менее понятно. Были Основатели, был клан Галатури, был пленный Ахиол. Достигнутый ими консенсус при закладке Хайкорта оказался с гнильцой, оставив шестирукого на «подножном корме», без паствы. Он затаил обиду, нашёл единомышленников, а затем начал при удобном случае мстить. Каким образом? Я знаю лишь то, что все передрались, соблазненные яйцами моего предшественника, в которые безумный вивисектор закачал тысячи оплодотворённых яйцеклеток, несущих в себе будущих потомков кида. Армия сверх-существ. Быстрых, ловких, сообразительных. Достаточно лишь поместить яйцеклетку на положенное ей природой место, как вуаля — процесс пошёл.
Страшный соблазн для местных. Ложь, сказка, наживка. Они сами уничтожили себя… за исключением тех же Галатури, которые вполне могли подозревать, что на них затаили обиду.
Теперь… настоящее. Ахиол, несмотря на свой деревянный вид, великий хитрец. Суматохи в его плане не было, но она, как независимый рычаг, была им с блеском применена, просто оттягивая на себя внимания всех и каждого. Включая и меня. Раз! И у Основателей дополнительный конфликт из-за делёжки обещанного архива Лироя Аддамса! Подытожим — наследие Доннорифта, яйца Мадре, архив Аддамса. Три очень веских повода вцепиться друг другу в глотки.
Одни из последних выживших — Эйвибсы, оставившие давным-давно в городе «подарочек» на всякий случай. Эти корни, сейчас в изобилии пронизывающие весь город кроме нового района — вовсе не должны были разрушить Хайкорт.
Не-а. Зачем кому-то уничтожать ну… пусть не декорации, но совершенно безобидное и ни на что не влияющее население города? Нет, корням Эйвибсов предполагалось разрушить каменное основание под канализацией города — своеобразную подушку, на которой тот стоит и благодаря которой функционирует, собирая магию из Средней Зоны, чтобы использовать её для работы коммуникаций самого Незервилля. Ахиол перенаправил рост растений, из-за чего те на самом деле «срикошетили», оставив важное невредимым за счет разрушения пустых домов и ратуши. Заряженная магией плита Пятна, точнее Капли, осталась в целости и сохранности в то время, как обманутые растения потянулись к ближайшему источнику — туману. Теперь друиды мертвы, а город, благодаря уцелевшей плите, по-прежнему готов к переносу.
Магия, масштабы которой я не пойму и через пятьдесят лет.
Сам факт телепортации Хайкорта кажется безумным событием планетарного масштаба. На этот проект ат-Мансипаха давно было наложено вето, инициаторами которого как раз были Галатури. Оркам, в случае переноса, пришлось бы расстаться с Аркадией, чего они категорически не желали. Идея о том, чтобы мирно разойтись в разные стороны Основателям в голову не приходила. Видимо, слишком много компромата.
Теперь…
Я отхлебнул из бутылки, выкурил пару сигарет, нанёс одной совершенно потерявшей голову шестнадцатилетней дурынде оскорбление по заднице, которой та вздумала вертеть у меня перед носом, а затем всё-таки задумался под заполошное мычание девицы.
Будущее.
По словам Ахиола, оно выглядит радужным. Он разбирается с Галатури, я пускаю пулю в голову Авроре и… всё. Дальше пустой город, весело распевая праздничные песни, перемещается в какой-то другой город, становясь там огромным кварталом. Место, по словам того же мэра, там было выделено еще 63 года назад. Точнее — никем не занято. На этом для всех выживших местных счастливый конец этой сказки. Правда, выжило их очень мало, а наиболее могущественная часть выживших и не живы вовсе по своей природе, но волнует ли это шестирукого? Нет, он даже не старается изобразить заботу. Пусть его.
Передо мной, Эльмой и Элли выбор прост как собачий хвост — либо мы, в случае если я выживу в разборках с Суматохой, весело перемещаемся к черту на кулички неведомой магией, либо получаем свободу прямо здесь, на Эласте. Конечно, для второго случая придётся пройти несколько ритуалов клятв, но Ахиол на это пойти готов. По его собственным словам, мой потенциал как прикормленного исполнителя ему очень по душе.
И вот чтобы решить именно эту дилемму, я сижу, напиваюсь, рычу на детей и бью по задницам мелких тупых соблазнительниц.
Что лучше?
Свобода с двумя детьми в центре охваченного войной континента? Или участие в неведомом колоссальном эксперименте с последующим трудоустройством, к которому у меня заранее аллергия?
Я ненавижу Хайкорт и терпеть не могу Ахиола, а также уверен в том, что Энно и ат-Мансипах, по сути, такие же как он — бесчувственные ублюдки, для которых имеет значение лишь то, что они сами себе назначили имеющим значения. Уверен, потому что сам таким же являюсь.
Только я — слабый ублюдок.
Хлопнув по плечу отчаянно зевающего Зальцера, уткнувшегося виском в дверной косяк, я зычно заорал на весь «Приют»:
— Детишки! Срочно мне список своих фамилий! Я отправляюсь в Среднюю Зону! Родителям нужно знать, откуда вас забирать!
Вот это школьники сумели организовать с воистину впечатляющей скоростью!
Просто так, на голубом глазу, я не собирался объезжать все фермы в Средней Зоне просто потому, что имелась идея получше. Направив Каруса к форту-ферме Виллоу, я вновь погрузился в пучины мучительного выбора, не забывая при этом поглядывать по сторонам.
Элли. Она летает, полупрозрачная, слегка светится. Куда я могу с таким сопровождением сунуться? Ответ — никуда. Единственное достойное место для девочки-призрака на сейчас — только Хайкорт. Ахиол не может этого не понимать, предлагая мне столь шикарный выбор из ничего. Эльма мне не простит, если я решу оставить Элли в Незервилле. Ловушка, из которой не видно выхода.
Хватит думать, впереди, где-то здесь, на просторах слегка покрытой клочьями травы пустыни, бегает Суматоха. Стабилизировавшаяся, злая как мокрая кошка, могущественная. А еще — не имеющая ни единого союзника. Девочка может бить наповал всё, что увидит. Смысл думать о будущем, если мне его заслоняет её чрезвычайно худая, но очень волшебная жопа?
А вот трава, сочная, прекрасная, очень сильная зеленая трава, нелепыми полянками раскиданная по пустошам Хайкорта… она начинает вянуть. Через неделю тут будет лишь песок и камни. Хороший аргумент.
— Сейчас вы можете не просто вернуться, а сделать это с максимальной выгодой для себя, мастер Тортени. Получить наиболее сохранившиеся дома. Загрести своей коммуной максимум доступных ресурсов. Занять наиболее удобные вакансии… во всех без исключения сферах. Единственная просьба лично от меня — не ущемляйте интересы Зальцера Херна. Это сущий пустяк.
— Ваше поведение о многом говорит, шериф Криггс, — Артур Тортени, тот самый призрак-привратник, с которым я беседовал в последний раз, оказался кем-то вроде лидера этой небольшой группы призраков Хайкорта. И впечатление довольного или обрадованного нашей встречей разумного он не производил. Нежить сложила руки перед собой, упирая их в стол, попутно смотря на меня пронизывающим взглядом, — Вы говорите, что приехали к нам сразу. Проигнорировав всех живых, вы обратились к тем, кто ни в чём не нуждается. Эгоистично. Будь я жив, то проникся бы к вам отвращением. Пока — лишь недоверием. Что вы скрываете? Чего хотите добиться?
