Тридцатого числа оранжевой кварты за двадцать лир от Давантора, крупного города на юго-востоке Тазама, состоялось историческое сражение. Наш Восточный Гаралдунский объединился с Южным Гаралдунским, с Западным, Южным, Восточным и Северным Даванторскими легионами. Плюс еще местное ополчение согнали. За всю мою службу такую кучу народу я первый раз видел. Говорили, что собралось около сорока тысяч. Сколько гномов нам противостояло точно неизвестно, но тоже очень много.
Даванторская битва началась рано утром, теллов в восемь. Еще не рассвело даже. Наши легионы привычно растянули свои пологи, гномы выставили щиты. Началась дальняя перестрелка заклинаниями. Все шло как обычно, пока не раздался шумный взрыв в районе Южного Даванторского. В центре легиона расцвел энергетический ком разных цветов, и полог стал распадаться. В течение четырех теллов пологи всех легионов были уничтожены галиатцами. Не помогли ни мощные щиты, ни другие ухищрения. Какое-то время мы продолжали в прежнем ритме, однако наши Воюющие стали нести ощутимые потери. Руны не справлялись, а мы не могли растянуть хорошую защиту на весь строй.
Командующие приняли решение перейти в наступление. Может, это и было ошибкой, но выбора то особого не было. Завязался жестокий бой, и обе стороны принялись отчаянно рубиться. Однако гномы начали громить наших Воюющих вместе с ополченцами. И тут Командующие приказали отступать. Это было первое отступление нашего легиона, и проходило оно очень тяжело.
— Кэлассис, что у вас? — услышал я крик Астаго.
— Четверть резерва осталась, — ответил Ведущий самой крупной пятерки нашей роты.
— Восстанавливайтесь. Велиостро — атака, остальные — защита. Четверть резерва! Плетем Ван, отступаем, даем пройти под защиту Воюющим! — скомандовал Астаго.
Меня в защиту не назначали, поскольку из составных я владел пока только своим ФиоТио, а щиты улучшить не успел. Наши пятерки синхронно переключились на Ван — передвижные щиты. Мы стали отступать, и в перерывах я периодически посылал ФиоТио во врага. В центре продолжали сражаться остатки Воюющих и напирающие вперед гномы. В бой вступили наши Наездничающие, но их было не так много и картину они не могли поменять. Маги противника тоже времени не теряли и осыпали нас с головы до ног. Ван — менее мощное плетение, чем Сан, и наши ряды изрядно выкосило.
Слева пало трое из пятерки Кэлассиса — их буквально перерубило надвое желтым огненным диском. Справа пятерку Арсенто накрыло чем-то очень мощным. Наверняка артефакт. Даже нас присыпало землей и разлетевшимися камнями. Без щита Арсенто осталась проплешина, прикрытая только барьером восстановившегося взвода Кэлассиса.
— Похоже, в этом сражении гномы решили использовать все свои козыри, — буркнул Туск, глядя как в одной из рот справа что-то громко взорвалось. Появился густой зеленоватый дым.
— Ядовитый, — заметил Шен.
Не знаю, сколько времени мы отступали. Гномы преследовать не стали, а сосредоточились на остатках наших яростно сражающихся Воюющих.
— Я пуст! — крикнул Кэлассис Командующему, говоря, что его взвод исчерпал запас магической энергии.
Заклинания противника стали попадать реже из-за большого расстояния. Мы не ослабляли защиту, если не считать пятерок, что весь свой резерв истратили. Казалось бы, вот мы и спаслись? Но нет, напоследок судьба решила иначе.
Звенящий желтый диск с горящими язычками пламени прилетел прямо в нашу пятерку. На этот раз я успел выставить посох и активировать Ван III ступени. Только не помогло. В последний момент я непроизвольно зажмурился. Почему-то не хотелось видеть, как диск рубит тебя на две половинки.
Опять боль. Крики и стоны вокруг. Ш-шмякс-с! Я осторожно открыл глаза и глянул вниз. На земле, обагренной кровью, лежала моя левая рука в перчатке. Что, опять? Я быстро оглядел и ощупал себя. Диск оставил почти ровный разрез чуть пониже локтя и задел левый бок. Края немного обожжены, но кровь все равно хлещет.
Кое-как отстранившись от боли, я активировал Аунко III из посоха на остатках своего резерва. Времени подгонять плетение под свою конечность не было. Кровотечение в руке постепенно утихло. Блин, еще бок! Ладно, рана не такая серьезная. Наши продолжали отступать, таща с собой тех, кого еще можно было спасти. Я оказался в первых рядах — любое случайное плетение и мне конец. Оглянувшись, я заметил тело Шена, перерубленное в районе живота. Ему уже ничем не помочь.
— Селин, двигай! — крикнул мне Кэлассис.
Я поспешил к взводу Ведущего I ступени. Лицо Кэлассиса осунулось, на лбу залегли хмурые складки.
— Толм, где остальные? — крикнул я парню из моей пятерки.
— Кхут вон тут, рядом идет. Туску ногу отрезало. Его несут мужики Кэлассиса. Шена сам видел…
— Понятно.
Я пробрался к приятелю, которого тащили пара угрюмых М'воюющих. Туск смешно прыгал на одной ноге, хотя бы так помогая несущим. Кто-то уже сплел ему Аунко — нога не кровоточила.
— Как это ты умудрился?
— Попытался отпрыгнуть, и ногу зацепило. Сам как? — пыхтя, спросил Туск.
— Вот, — я помахал культей и шикнул от накатившей боли.
— Вырастишь новую.
— Ага. Опять пару кварт мучиться.
— Шену больше досталось.
— Это точно.
Носилок на Туска не хватило. Раненых М'воюющих оказалось очень много. Кого-то просто задело, кого-то оглушило, кто-то получил легкое отравление, но многие пострадали серьезно. Шли мы долго, и помогавшие раненым постоянно менялись. М'лечащие бросили при отступлении походный госпиталь. Астаго сообщил, что поступил приказ нашей дивизии собираться возле восточных ворот Давантора. Дальше будет ясно, что делать.
Осада Давантора длилась всего одну кварту, пока не подошли Западный, Северный Гаралдунские легионы и Южный Сел-Берфельский. Взять город с наскока гномам не удалось — в живых осталось много магов, да и в самом городе проживало немало одаренных. Все, кто мог хоть каплю маны собрать, ежедневно подпитывали городские щиты и артефакты-метатели. Мне прохлаждаться на этот раз никто не дал — пришлось вместе со всеми накачивать накопители силой.
Лишь после прихода подкрепления в Давантор и отступления галиатцев все более-менее успокоилось. Астаго отправил роту в увольнительные и местные лазареты. Места мне в городской больнице не нашлось на этот раз. Положили в одном из Даванторских храмов Единому и всего на полдекады. Астаго сказал, что мне уже не привыкать, да и сам Аунко плести могу. Ага, как будто он знает, каково это не смыкать ночью глаз из-за постоянной ноющей боли.
