— Заходи.
В углу стояла та самая лохань, доверху наполненная горячей водой, рядом на стуле лежала стопка чистых полотенец и кусок мыла.
— Хозяйка передала, — пояснил Нель на удивлённый взгляд Трин.
Конечно, о ширме речи не шло. Сол лежал на кровати, закинув руки за голову, и судя по прикрытым глазам, вовсе дремал. На окне стояла лампа, разгоняя сумрак в комнате тёплым жёлтым светом, неизменная жаровня с углями около лохани. Небольшая комнатка выглядела уютно, по-домашнему, и вид расслабленного Проводника, вроде как не притворявшегося, вызвал у Триинэ прилив непривычной нежности. Завтра снова в дорогу, и снова дальнюю, а они наверное толком и не отдохнули, пока ехали за ней.
— Я не буду подсматривать, — шепнул Нель, наклонившись к порозовевшему ушку Триинэ, и добавил с усмешкой. — Хотя очень хочется.
Чмокнув слегка растерявшуюся и разволновавшуюся Снежинку в кончик носа, он отошёл к окну, заложив руки за спину. Девушка сглотнула, покосилась на Сола — его грудь ровно вздымалась в такт дыханию, он не шевелился, — потом бросила взгляд на Огненного. Вспомнилась их первая совместная ночёвка, как оба смотрели на хранительницу холода, и Трин стало жарко. Мелькнула шаловливая и не совсем пристойная мысль, что даже если они и будут подсматривать, она совсем не против… Всё равно они вместе, и чем раньше Трин привыкнет к этой мысли и к тому, что можно не стесняться, тем лучше. Снежинка повернулась спиной к обоим и начала медленно раздеваться, стараясь не думать, вдруг кто-то из мужчин всё же смотрит на неё…
По коже волнами прокатывались мурашки, сердце то и дело срывалось на частый перестук, и дыхание становилось неровным. Трин снова поймала себя на мысли, что ей хотелось, чтобы на неё смотрели. Как на женщину. Горло перехватило, когда она взялась за пуговицы на рубашке, воздуха стало резко не хватать от взметнувшегося волнения. Страхи и неуверенность исчезли, не оставив ни следа, только немного смущения всё же затаилось на самом дне души.
Триинэ сняла рубашку, оставшись в штанах и тонкой сорочке, дёрнула ремень на поясе, чутко прислушиваясь к тишине в комнате и ловя каждый звук. А тишина казалась густой, осязаемой, и одолевало сильное желание повернуться и проверить — смотрят или нет? Но Снежинка не поддавалась, пока стеснительность побеждала. И хотя руки немного подрагивали, хотелось побыстрее стянуть с себя оставшуюся одежду и скрыться в горячей воде, она не выдала бушующих эмоций. Так же неторопливо сняла штаны, тёплые носки и бельё, раплела косу. По-прежнему стоя спиной. Воздух в комнате оставался немного прохладным, и по разгорячённой коже Трин прокатилась лёгкая дрожь. Снежинка поёжилась, обхватила себя руками и поднялась на скамеечку, приставленную к лохани для удобства, и вот тут не выдержала — всё же оглянулась.
Сол так же лежал на кровати, в той же позе, только на его лице теперь блуждала задумчивая улыбка, а в приоткрытых глазах светилась нежность. Он не спал, и — да, смотрел на Трин. Как и Нель, не покинувший места у окна, но теперь стоявший к ней лицом, и он тоже улыбался.
— Прости, не сдержался, — тихо произнёс Огненный, и Триинэ даже послышались виноватые нотки в его голосе.
Однако зелёные глаза мерцали в полумраке комнаты совсем не виной, в них горел огонёк другого чувства. От которого Снежинке стало ещё жарче, а сердце замерло, и в груди образовалась гулкая пустота. Взгляд Керстена медленно скользил по телу Триинэ, лаская каждый изгиб, любуясь переливами искорок на прихотливой вязи узора на её коже, и от этих невидимых прикосновений ей хотелось выгибаться, как кошке. И присутствие Сола совсем не смущало… Девушка чуть улыбнулась, опустила глаза, и щёки всё же выдали румянцем. Она развернулась и перешагнула край лохани, наконец погрузившись в тёплую воду, и на время отвлеклась от волнующих взглядов Сола и Неля.
Взяв кусок мыла, Трин начала намыливать волосы, тщательно промывая пряди, и настолько увлеклась, что не услышала, как подошёл Нель. Когда его ладони легли ей на плечи, вздрогнула и уронила мыло на дно лохани.
— Можно, я? — тихо спросил Керстен, и от его голоса у Триинэ пресеклось дыхание на несколько мгновений.
Она замерла, сердечко забилось пойманной птицей, и девушка смогла лишь кивнуть, взволнованно прикусив губу. Выловив мыло, Снежинка протянула его через плечо, потом подтянула колени и обхватила их руками. Пальцы Неля коснулись головы, начали нежно массировать, и Трин прикрыла глаза, наслаждаясь деликатным массажем. По коже волнами прокатывались мурашки от действий Нелиама, тишина окутывала ватным облаком, и до Трин долетало дыхание Огненного, немного учащённое, как она отметила. Иногда его пальцы скользили по плечам и шее, лаская изгибы, и Триинэ невольно сильнее стискивала переплетённые пальцы, а кровь ускорялась, обжигая вспышками удовольствия. Мелькнула мысль, что Сол смотрел на них… И пропала, смытая очередной волной ощущений — Нель медленно обвёл по краю её ушко, нежно пощекотал за ним, отчего у Трин вырвался невольный вздох. Щекам тут же стало тепло, она смутилась от столь явного проявления собственных эмоций и поспешно опустила голову, пробормотав:
— С-спасибо… Я сама дальше…
Ладони Неля последний раз провели по плечам Триинэ, и он отошёл. А тело никак не хотело успокаиваться, и казалось, от его температуры и вода ещё нагрелась. Девушка снова прерывисто вздохнула, немного поспешно закончила помывку, стараясь не поворачиваться и лишний раз не сильно высовываться из воды и лохани — вдруг одолела стеснительность. Отложив мыло на край, она облизала губы, помедлила, собираясь с духом, чтобы встать. Но как только всё же поднялась, испытывая сильное желание обхватить себя и попросить не смотреть, чьи-то руки тут же накинули ей на плечи широкое полотенце и завернули в него. Трин оказалась прижата к мужской груди, в нежных объятиях — кого? Осторожно скосив глаза и пытаясь справиться со сбившимся дыханием, она увидела, что на предплечьях нет татуировок, значит, Сол. Волнение усилилось, принимать от Проводника знаки внимания всё ещё временами было непривычно для Трин.
Время словно замерло, Снежинка боялась повернуться, боялась увидеть в глазах недавнего друга… что? «То, что ты и так знаешь», — шепнул мудрый внутренний голос. Она на мгновение задержала воздух, потом длинно выдохнула, и сомнения разом улеглись. Да, знала. Да, она любит обоих, как бы непривычно ни звучало. И пора перестать избегать правды и собственных чувств. Трин чуть улыбнулась, пошевелилась и повернулась в руках Сола, оказавшись с ним нос к носу. В голубых глазах Танберта плескалась нежность, и девушка чуть не утонула в ней с головой, тело само прильнуло ближе, и мелькнула мысль о поцелуе. Губы Проводника дрогнули в ответной улыбке, во взгляде блеснул огонёк, и Сорел обхватил Трин за талию, приподняв.
