-- Да, мальчик, ты прав. Все творческое в мире требует тишины и внимания. Все эти школы забивают детям, что они не умеют петь, рисовать, писать, говорить на разных языках. Вот ты сам согласен со мной, все-таки ты должен был недавно закончить учиться?
-- Вал, я редкое исключение, мой дед Игис послал нашу школу, я, конечно, ходил на занятия, но занятия сугубо индивидуальные. Мой дед выражал этот так: "Если ты внучек не в состоянии самостоятельно понять и выучить все точные науки, то никакая школа тебе не поможет".
-- Я хотел бы познакомиться с твоим дедом, Треш, должно быть прекрасный человек, - с восхищением о методах воспитания попросил Вал.
-- Вал, мне, к сожалению, жаль, но деда мы не так давно похоронили.
-- Треш, но это все равно не проблема, скажи ему, что я хотел бы с ним пообщаться. Я думаю, он найдет время.
-- Хорошо, Вал, я обещаю непременно ему передать Вашу просьбу, - пришлось пообещать мне. - Вал, а можно, я спрошу личное? - я не знал, как подступиться к теме, которая меня волновала.
Вал насторожился:
-- Ты о чем мальчик?
-- Вал о любви, конечно.
Таких ошалелых глаз я не видел давно:
-- О любви?
-- Да, Вал, а, правда, что в жизни должна быть муза, вдохновляющая творить?
Забавно увидеть, как человек в прямом смысле этого слова "роняет подбородок".
-- Ну, ты Треш, даешь, и в прямо тот самый, - не совсем ясно отреагировал Вал. - Я думал, ты о врагах спросишь, о деньгах или плагиате, - поделился он своими мыслями. - А ты о любви. Я тебе расскажу, конечно, очень важно, чтобы в жизни автора была муза, при этом не важно, что или кто этой музой является. Главное, поверь мне, это творческий импульс и заряд.
-- Вал, а Вы?
-- У меня много лет была такая муза. Для мужчин часто естественным является муза женщина. Миссина, ее здесь звали Миска, более ласково, была моей супругой.
На лице Вала проступила грусть, и я пожалел, что завел о ней разговор.
-- Вал, а Вы расстались?
-- Да, в какой-то мере. Знаешь, Треш, она болела и недавно умерла.
-- А, так значит, это мама про ее похороны говорила? - пришлось мне изобразить неосведомленность, - Прости меня Вал, - попросил я. - Я ведь не знал.
Он грустно посмотрел на меня:
-- Ничего, я уже привыкаю. Я всегда это знал, что она уйдет раньше меня. Слишком она была талантлива, а ведь мы ее даже не похоронили по полному обряду.
-- Почему, Вал? - Для меня сегодняшний день складывался просто замечательно, все сами говорили о том, что мне надо было узнать.
-- Понимаешь, Треш, там проблема с ее родственниками. Она ведь была из Фентаха.
-- Из Фентаха? Это что-то далекое отсюда?
-- Да, Треш. Я встретил ее более десяти лет назад, она с маленьким ребенком была, но пошла за мной. Ее талант звал ее.
-- А ребенок? - передо мной забрезжил свет.
-- Ребенок? А, дочка? - переспросил Вал, - дочку она родным оставила, не могла же она с собой брать больного ребенка, но она заботилась о дочке, до смерти ребенка.
Свет передо мной погас.
-- Ребенок умер?
-- Да, она так сказала, - для меня свет вернулся опять, но в закоулках мозга забрезжила мысль о количестве псевдопокойников, - девочка была почти взрослая. Тело Миски забирала ее тетка Раиса. Я ее не встречал раньше, но знал, что это старая карга, мое мнение подтвердилось. Она такая заносчивая.
-- Ох, Вал, простите, что заставил вспоминать все это.
-- Ничего, Треш, я в порядке. Знаешь, они почти готовы, - Вал смотрел на сцену, - давай послушаем, как поет твоя мама.
-- Спасибо, Вал.
***
Второй в очереди наследников на королевский стул стоял за дверями кабинета министра Арикова и думал, как исхитриться и остаться одному в кабинете часа на два. По его размышлению это было абсолютно невозможное дело, но на то он и был вторым наследником и "открывающим двери", чтобы решать такие головоломки.
"Как мне посмотреть в их досье? Хотя зачем мне их досье, проще же проверить сводки по наблюдению за объектами, тогда можно будет проверить ощущения моего юного друга Васенька, а потом..." - этим мыслям Нат широко улыбнулся и исчез от дверей кабинет министра Арикова.
В это время сам министр сидел в своем кабинете и смотрел на стоящего за его дверями Натаниэля. Двери в кабинете министра были утроены весьма хитро, они становились прозрачными в одну из сторон по желанию министра. Улыбка и исчезновение молодого принца вывели господина министра из равновесия. "Скотина! Я тебя научу!" промелькнула мысль в душе министра, но он знал, что Натаниэля просто так не возьмешь, этот гаденыш столько лет проскальзывал у него сквозь пальцы и не было никакой надежды, что положение изменится. "Мерзкий парень, если бы не его талант"- в очередной раз позлился министр, но отбросил эти мысли и занялся неотложными государственными делами, сделав зарубку на память обязать агентов последить за юным принцем.
Натаниэль, не ведая, но подозревая об отнюдь не добрых замыслах первого министра Арикова спешил воплотить свою идею в жизнь. Коридоры дворца плавно выводили к дому отдела Безопасности, в котором скапливалась важная информация для министра. Сам отдел был, что называется "базарной площадью", люди приходили и уходили, заглядывали и оставались, отмечались и получали задания. За порядком в отделе был призван следить Хорор - добрейшей души человек. Хорор был назначен на эту должность непосредственно самим господином министром, как подозревали многие, назначен именно по причине своей безалаберности и индифферентности. Министр мог не бояться, что человек с этого ключевого поста его подсидит или как-либо ему навредит. Хорор старался выполнять все указания своего министра, но он не мог их довести до конца, т.е. начинал делать что-нибудь, но не мог доделать. Этому было множество причин, а главная заключалась в том, что господин министр постоянно давал новые указания, часто противоречащие старым. Хорор предпочитал не суетиться и жить в свое удовольствие, не напрягаясь на столь ответственной государственной службе.
Натаниэль любил общаться со столь спокойным человеком как Хорор, он иногда, не слишком часто заходил на чашечку чая, чтобы не вызвать нареканий господина министра. В эти редкие минуты Хорор и Нат общались на разные темы, в частности Хорор много рассказывал Нату о чем-нибудь интересном, не называя имен, но Нат всегда мог посмотреть повнимательнее любое из дел на столе собеседника, когда тот выходил за конфетами, булочками или молоком к чаю.
Вот и в этот раз Хорор пошел за фруктовым конфитюром, которого, как он считал не хватает к прекрасным булочкам, которые принес Нат с кухни. Ближайших двадцати минут хватило Нату, чтобы посмотреть списки агентов и их задания. Один интересный момент особо заинтересовал его - отчет агента Смитта о прогулке объекта, который являлся младшим братом объекта хозяина Лавки, за город для проведения ритуала поиска. Больше ничего полезного найти в том бедламе на столе и шкафах Хорора Нату за отведенное время не удалось.
