В растревоженном лагере во всю мощь гремела тревога, слышались крики и яркими вспышками расцветали заклинания, но теперь найти нас не смог бы и лучший эольский сыщик. И, кажется, за такое везение стоило поблагодарить не кого-нибудь, а Чара, который как-то подозрительно удачно замешкался на несколько минут, позволив нам спокойно сделать ноги.
Что ж, жизнь становится все интереснее…
Староста так и нашел их сидящими на крыльце дома, в одну ночь оставшегося без хозяев. Юльтиниэль закрывала лицо руками, пытаясь убедить себя, что небо еще не рухнуло на землю и у нее осталось достаточно дел и неотданных долгов, чтобы не впадать в отчаяние. Наверное, остальные думали, что эльфийская княжна поражена видом залитой кровью прихожей. Это было даже к лучшему, в таком состоянии Лареллин не стал бы подозревать никто, даже Рит. Юлю мучило страшное ощущение ошибки, которую она допустила. Она все проигрывала и проигрывала в голове, что если бы только Юльтиниэль не пошла гулять, или не стала далеко отходить от дома, или прислушалась к себе, осознав, что что-то в милой малышке не так… — ничего бы этого не случилось.
Из-за проделок Юльтиниэль люди страдали часто, полуэльфийка просто не понимала той границы, за которой хорошая шутка превращалась в неприятный инцидент, весьма болезненный для избранных ею мишеней. Отец не раз предупреждал Юльтиниэль, что обязательно наступит день, когда из-за ее беспечности кто-нибудь погибнет.
Но ведь Юля всего лишь желала помочь!
— Ну что, почтенные? — Когда староста с еще несколькими людьми обследовали дом, решили вспомнить про охотников. — Что-нибудь для вас в доме надо оставить?
— Нет, — чуть подумав, ответил Рит, — плакуньи тут нет, следов тоже, нежить эта умная, знает, как надо прятаться. Уж точно бы в этом доме не осталась. Так что можете с домом и телами творить что угодно. И лучше ворота в деревню не открывать.
— А вы что делать будете?
— Искать… — ответил Талли, обеспокоенно поглядывая на Юльтиниэль. — Если до ночи не отыщем, придется туго.
— Да, расценки повышаются, — Рит усмехнулся, — одно дело голодную, полубезумную тварь в могилу загнать, а совсем другое, если она сил набралась и убить успела.
По взгляду старосты было видно, что мужчина больше бы обрадовался, загнав в могилу самого Рита: расценки у компании охотников оказались зверскими. Юля даже слегка пришла в себя от названной суммы: на такое богатство можно было заказать себе платье у лучшего эльфийского мастера в столице.
— За такие деньги мы сами справимся, — словно прочитав мысли полуэльфийки, отозвался староста, видимо пытаясь хоть чуть-чуть сторговаться. Столпившиеся за его спиной мужики согласно покивали.
— Мой маг не успел оправиться от недавнего ранения и колдовать в полную силу не сможет. А обычное оружие плакунью лишь ненадолго задержит. Мы сильно рискуем, уважаемый, соглашаясь на этот заказ. И нам намного дешевле обойдется не пытаться лишить себя жизни в почти безнадежной ситуации, а, не дожидаясь вечера, сбежать из этой западни. Уж вы-то нас точно не удержите. Но так и быть, я и мои друзья согласны рискнуть своим здоровьем и попробовать спасти ваши шкуры за означенную сумму. Монетой меньше — и ловите нежить сами.
Речь Рита удалась на славу. Юльтиниэль и не подозревала, что Оррен может говорить настолько жестким тоном, одновременно делая его и равнодушным, и угрожающим, — девушка даже не могла представить, как в голосе можно было перемешать столько интонаций, чтобы по коже пробежали мурашки, и сразу же захотелось сделать что угодно, только бы не сердить высокородного господина. И за всю длинную, сложную речь он ни разу не сбился, словно не одну неделю репетировал, заучивая слова. Да… теперь она прекрасно понимала, как добродушный герцог умудрился нажить столько недоброжелателей и врагов.
С таким-то прошлым удивительно, как он вообще до своих лет дожил!
— Хорошо. — Староста отвел взгляд. — Надеюсь, мы сможем собрать столько денег.
Рит кивнул:
— Не беспокойтесь, я почти уверен, что вы не потеряете ни одной монеты — покойникам плата обычно без надобности. — Молодой мужчина поднялся со ступеней, кивнул Альге и Талли: — Пойдемте, надо хорошо подготовиться к охоте.
Друзья медленно поплелись за своим командиром, предпочитая смотреть не по сторонам, а под ноги, все-таки прозвучавшие слова весьма и весьма удручали.
— Но ведь жителям придется отдать последнее, чтобы собрать такую сумму, — неожиданно, и в первую очередь для самой себя, выпалила Юля.
От недавних переживаний остался неприятный осадок, но полуэльфийка прекрасно понимала, что исправить ничего не сможет и лишь сделает хуже, если будет задавать один и тот же вопрос: «А что, если?» В конце концов, смерть — это только смерть, и в ней нет ничего нового. Неприятная процедура, через которую рано или поздно вынуждены проходить все люди.
Девушка помотала головой, наблюдая, как красиво пружинят белые локоны, и с вызовом посмотрела на удивленного Рита.
— Это их проблемы. В конце концов, распоряжение императора было предельно простым: хоронить умерших на новых кладбищах, отрезанных от поселения как минимум полосой леса или же водой. Если бы жители соблюдали это правило, к ним бы не забрела плакунья, в первые же два часа нашедшая своих родственников.
— И именно поэтому ты им предлагаешь такую жестокую альтернативу? — не отступила Юльтиниэль. Наверняка это было глупо — остановиться посередине улицы, чтобы начать спор, не предназначающийся для ушей местных жителей. — Либо большая часть из них будет убита нежитью, а остальным придется в такое время искать новое пристанище, либо ты оберешь их до нитки, заставив морить голодом себя и своих детей… Вот уж не ожидала, что в благородном роду Ритов, о котором ходит столько чудесных легенд, может появиться такое расчетливое чудовище!
Юля даже подумала, что он ее ударит, но вместо этого мужчина только улыбнулся:
— Можешь не переживать за благородство Ритов, княжна. В любом случае, если ты так жалостлива, так и быть, я вычту твою долю из суммы. Такое решение проблемы устроит твою светлость?
Юльтиниэль открыла рот, чтобы ответить, куда в этом случае Риту следует деть его собственную долю, и снова его закрыла. Оррен слишком легко выдал незнакомой княжне неприятную тайну своего происхождения, и это было удивительно. И с неохотой девушка согласилась:
— Хорошо, вычти мою часть, я все равно не смогу взять эти деньги.
— А я-то считал, что случай Таллиэля самый безнадежный. — Оррен, больше не оборачиваясь на замершую Юльтиниэль, направился в дом.
