— Я слишком слаба, чтобы мириться с ними.
— Ты слишком сильна, чтобы с ними мириться, и пытаешься противостоять всему миру. Но не стоит превращать жизнь в бесконечную борьбу. Доверься Дрэгону. Он тебя любит, и не позволит исчезнуть снова из его жизни. Подумай над этим, — сказала напоследок Нами, оставляя меня в одиночестве.
Что-то я давно не плакала, — думала я, чувствуя, как по щеке скользнула одинокая слеза. А ведь Нами права. Что толку жить, играя в жизнь? С другой стороны, довериться кому-то так непросто! Но ведь Дрэгон не кто-то. Он столько пережил, чтобы быть здесь, со мной. О боже! Опять это чувство вины! Нет, только не это. Он заслуживает гораздо большего, чем отношения, рожденные жалостью и состраданием. Он достоин любви. А я… Сможет ли он понять мой порыв? Не разозлиться? Не осудит? И смогу ли я полюбить его?
Он все еще был в своей комнате, полностью одетый и явно разгневанный, хотя по нему этого видно не было. Я это просто чувствовала. Услышав, как я вхожу, он резко повернулся, выжидательно глядя на меня.
— Ты мне хочешь что-то сказать, Дрэгон, — на миг я даже забыла о том, зачем сюда пришла. Его взгляд заставил меня слегка поежиться.
— Нет! — возразил он, — я хочу тебе что-то набить!
Я, улыбнувшись, расслабилась. Дрэгон, увидев произошедшую во мне перемену, настороженно наблюдал за моими действиями. Я подошла к нему, положила руки ему на плечи:
— Думаю, тебе еще представится такая возможность.
На этот раз, инициатива была с моей стороны. Впрочем, он не возражал.
Мир темной звезды
— Она в Лэнге. Тебе не удастся туда проникнуть. Врата все еще запечатаны для нас, — Лорак смотрел в глаза рассерженному Тирэну.
— В таком случае, придется ее оттуда выманить, и как можно скорее, — отрезал Тирэн, задумчиво вертя в руках кинжал, на котором еще сохранилась кровь Ниссы.
— Тебе так не терпится ее вернуть, чтобы отомстить?
— Тебя это совершенно не касается, — зло бросил Тирэн, резко поднимаясь, — девочке стал дорог Вуал. Что же, сыграем на этом.
— И что дальше? Если она попадется в ловушку, что ты будешь делать?
— Я заставлю ее вернуться, или убью, — резким движением он вогнал кинжал по рукоять в стол.
Лэнг
— Зачем ты меня звал, Ньярлатхот? Ты же знаешь, что я не хочу оставлять ее надолго одну, — Дрэгон стоял около двери, с удивлением глядя на Древнего, посмевшего послать за ним в такое время.
— Как она?
— Спит. Ее мучают кошмары, каждую ночь.
— Я не задержу тебя надолго, — пообещал Ньярлатхот, указывая Дрэгону на свободное кресло.
— Надеюсь.
— Со мной связался Хок, через посредника, разумеется.
— И что?
— Ее семья в безопасности. Об этом позаботился человек, которого Хок назвал майором.
— Хорошие новости. Что-нибудь еще?
— Тирэн так и не объявился.
— Это ничего не значит. Скорее всего, он знает, что Анны нет на Земле.
— Мысль о том, что Нисса когда-нибудь может снова оказаться в его руках пугает меня.
— Неужели что-то может напугать ужасного Ньярлатхота? — Дрэгон иронично вздернул левую бровь.
— Твоя попытка маскировать страх язвительностью смехотворна, — изрек Ньярлатхот.
— Знаю, — отрезал Владыка.
— Она это чувствует.
— Знаю! — резче повторил Дрэгон.
— Она не будет мириться с вынужденным заключением. Глаз с нее не спускай.
— Ты недооцениваешь Анну.
— Напротив. Я боюсь даже предположить, что от нее можно ждать. И еще! Мне нужен твой совет.
Как только Дрэгон притворил за собой дверь, я открыла глаза. Очень утомительно, полночи претворяться спящей, чтобы избежать ненужных вопросов, а оставшуюся часть мучиться от страшных снов.
Каждую ночь мне снился Тэрранус. Его величественные замки, голубое небо, яркое солнце и огромный зал, с замершими в капсулах людьми. Нет, не людьми — Владыками, наказанными за какую-то провинность. И он… Каждую ночь я видела его глаза, смотрящие на меня с любовью и болью. В них не было злости или укора, он просто смотрел на меня, не говоря ни слова. Или может быть, это я не могу его услышать?
Я не знала, как быть: признаться Дрэгону в том, что меня мучает, означало бы вызвать ненужное мне беспокойство и усиленный контроль. Хотя куда уж сильнее? И дело было не в отсутствии доверия, а страхе за меня, я это прекрасно понимала. Я успела отвыкнуть от чужой заботы, предпочитая рассчитывать только на собственные силы и интуицию. И сейчас она мне подсказывала — как бы я не решила поступить, кто-то обязательно пострадает. Но и бездействовать я больше не могла. Эти сны сводили меня с ума, заставляя в полной мере ощутить свою беспомощность и слабость. Я не поверила Дрэгону. Я чувствовала, что Кайл жив, и где бы он ни был сейчас, он испытывает адские муки. Или кто-то хочет заставить меня в это поверить, чтобы выманить из надежного укрытия? И если это ловушка, поведусь ли я на нее?
А еще было кое-что, пугающее меня больше кошмаров и неопределенности — осознание того, что я меняюсь. Изменения были едва уловимы и их удавалось легко скрывать, пока. Но те, кто меня близко знают могли что-то заподозрить. А Дрэгон всегда был рядом со мной…
Иногда мне казалось, что в углах моей комнаты сгущаются тени, и, сливаясь, двигаются прямо на меня, желая поглотить, растворить в себе. Ужасно было то, что мне не было страшно в тот момент. Наоборот — я жаждала этого как никто другой. Раствориться во Тьме, стать частью ее, совсем иной. Не испытывать больше страха, неуверенности и… любви.
Услышав в коридоре шаги Дрэгона, я успела прикрыть глаза и притвориться спящей. Дверь тихо открылась, и он вошел в мою комнату, куда переехал на следующий день после того памятного события…
— Аня! — в ночной тишине его голос раздался как гром, среди ясного неба. Мне понадобилось приложить усилие, чтобы не вздрогнуть.
— Я знаю, что ты не спишь. Нам надо поговорить.
— О чем? — не поворачиваясь, поинтересовалась я, чувствуя спиной его взгляд.
Он сел на кровать рядом со мной. Некоторое время он просто смотрел на меня, видимо не зная с чего начать разговор.
— Это на счет твоей семьи…
— Что с ними — моментально взвилась я.
— Они в порядке. Игорь позаботился об этом.
— Они что-то знают обо мне?
— Нет. Им ничего не рассказали, для их же безопасности. Не переживай. Кстати, — его голос слегка оживился, — за свою подругу тоже можешь не беспокоиться. Ньярлатхот рассказал мне как Хок сокрушался по поводу того, что ушлый майор не оставил ему никаких шансов.
— Молодец майор! — не сдержала я улыбки, — так держать!
