Однако солдат даже не смотрел на капитана. Немного расслабив хватку, он, как и все прочие, уставился в сторону лифта. В воздухе завис знакомый треск пружин, пробивающийся через шум крови в ушах. И Аллек вдруг заметил вдалеке горящую зелёным светом лампочку. Увидел, как двери лифта медленно, словно во сне, открылись.
За ними, не двигаясь, стоял всего один размытый силуэт.
Рука солдата вдруг разжалась, и капитан бессильно сполз по стене на пол. Закашлялся, вновь и вновь втягивая воздух. Перед глазами всё ещё стояла лишь розовая пелена, и на секунду парню показалось, что он увидел в кабине лифта призрака. Аллек прищурился, стараясь сфокусировать зрение, и понял, что не ошибся. Теперь он отчётливо видел мужчину в чёрной, оборванной робе. Мужчину с лицом, обожжённым настолько, что узнать в нём человека смог бы не каждый. Мужчину с тонким, словно луч света, обнажённым мечом.
Капитан знал, кто стоял перед ним. Был уверен, что не ошибся. Хоть это и казалось невозможным.
Он несколько раз моргнул, ожидая, что видение исчезнет, но солдаты, так же как и сам капитан, молча застыли, уставившись на слушателя. Затем тот, что только что душил Аллека, крикнул что-то, достал из-за пояса мушкет и направил на прибывшего.
— Дайч… — прошептал Аллек и потянулся к солдату, надеясь помешать тому выстрелить. Он лишь отмахнулся ногой, больно ударив капитана по рёбрам. Аллек скорчился и уронил голову на пол, упав щекой в лужу собственной крови.
Слушатель сделал шаг по направлению к солдатам.
— Эй! Ты кто такой? Стой или я… — произнёс лейтенант, стоявший ближе других к дверям. В руке он всё ещё сжимал офицерский длинный мушкет, который теперь поднял, взводя курок. — Боги всемогущие…
Раздался выстрел.
Между слушателем и лейтенантом было не больше пяти шагов, и не попасть офицер не мог. Густой дым и запах пороха заполнили узкий проход, но Аллек успел заметить движение ещё до этого момента.
Дайч словно исчез.
Звон выстрела повис в воздухе.
Несколько тягучих секунд ничего не происходило. Лейтенант взмахнул рукой, разгоняя дым. И увидел слушателя, который теперь находился в шаге от него, окутанный едва заметным свечением.
Офицер жалобно вскрикнул, попятился назад, но Дайч был быстрее. Аллек увидел взмах меча, похожий на вспышку, и кровь, окропившую стену. Офицер зашёлся протяжным криком, переходящим в стон. А затем, не переставая кричать, упал рядом с собственной отрубленной по плечо рукой, всё ещё сжимающей мушкет.
Двое его подчинённых возле капитана переглянулись и одновременно, как по команде, подняли оружие. Два оглушительных хлопка разрезали тишину, но Дайча уже не было рядом с лейтенантом.
Он прыгнул, взметнулся к потолку, а затем резким движением оттолкнулся от него и буквально полетел к солдатам. Один из них — тот, что был ближе — швырнул в него бесполезный мушкет, который не успевал перезарядить. Но тот не достиг цели.
Не останавливаясь, Дайч пронёсся мимо солдата, разрубив несчастного практически пополам всего одним ударом. Тот умер, не издав даже звука, ещё до того, как его тело упало на пол.
Его напарник — солдат с раненой грудью — наоборот закричал, жалобно и испуганно. Он взялся за меч, поднял его, выставляя перед собой, но слушатель уже был сзади. Даже Аллек, пристально следивший за Дайчем, не увидел, как это случилось.
Слушатель шагнул вперёд, пронзая солдата мечом. Глаза молодого парня округлились. Изо рта хлынула кровь. Он обмяк, упав в объятия слушателя, словно впечатлительная девушка в нежные руки возлюбленного. Схватился за остриё клинка, торчащее из груди.
Дайч оттолкнул его, вынимая меч из тела, а затем резким движением стряхнул с клинка кровь.
Солдат охнул, заваливаясь на пол. Раскинул руки в стороны, неловко дёрнулся, а затем замер.
Всё затихло.
Убирая в ножны клинок, Дайч подошёл к капитану, с трудом находившемуся в сознании.
— Как раз вовремя, парень? — гримаса на его обожжённом лице теперь походила на улыбку.
— Как… — хрипло спросил Аллек. — Как ты нашёл нас?
— О… — он помедлил, задумчиво почесав медного цвета изуродованную кожу на подбородке. — Жидкость в фиале, что я тебе дал, помнишь?
— Ты сказал, это — просто вода.
— Да, так и есть. Для тебя, это была просто вода.
Он вновь улыбнулся, и розовые ожоги стянули кожу вокруг его губ.
Глава 15. Сопутсвующие потери. Джервис
Объяснив слушателям план, Джервис затаился. Ему нужно было подождать несколько минут, пока Шер подберётся ближе к генератору, и они тянулись для парня будто вечность. Часов у него не было, поэтому время приходилось считать в голове, что хотя бы немного отвлекало от тревожных мыслей.
Однако Джервис всё равно был в ужасе.
Сердце стучало в висках, потные ладони дрожали, а челюсти он стиснул так сильно, что едва не слышал скрип. Мышцы уже начали болеть от натуги, но хуже всего было осознание того, что через несколько минут придётся сдвинуться с места, отправиться на верфь полную солдат и рискнуть своей жизнью.
Но вместе со страхом, он чувствовал странное возбуждение.
Весь его путь вёл к этому моменту. К этой черте — выбору, которого на самом деле, и не было вовсе.
Это был его план. Только Джервис знал, как не дать кораблям подняться в воздух. Ни Аллек с его смелостью, ни слушатели с невероятными умениями, ни даже генерал Болло с огромной армией — нет, только он мог всё исправить и не должен был просто сбежать.
Это его дань городу — людям, живущим на острове. Это будет его искуплением за то, что пытался выкрасть сферу, за то, что, сам того не зная, участвовал в подготовке к войне. За то, что не узнал голос генерала Болло раньше. За то, что не помог Аллеку найти Пехорро. За то, что не выполнил обещание, данное принцессе.
Он поможет слушателям разобраться с кораблями. И это будет последнее, что он сделает. То, что вернёт все долги. Очистит его совесть. Поможет наконец покончить со старой жизнью и двинуться дальше.
И после этого Джервис сбежит. Он поклялся себе, что поступит так, если выживет. Ни капитану, ни слушателям, ни даже самому проклятому Иль’Пхору не удастся его остановить.
Его борьба сегодня закончится. Для него не будет больше ни войны, ни умирающего Иль’Пхора, ни козней или интриг. Не будет больше краж, преступлений, драк и опасности погибнуть. Нет. Он должен найти что-то новое. Что-то, ради чего будет жить дальше.
Быть может, парень отправится на другой остров. Или даже в другое королевство. Начнёт собирать заново Хару, обустроившись на новом месте. Может быть, найдёт принцессу Тан Гурри и будет умолять её взять его с собой на Царь-древо, где он сможет начать всё заново. Он вновь станет механиком или слесарем — боги, да хоть пекарем, если это потребуется. Но не преступником. Не лгуном, трусом и предателем. Не убийцей.
Он выживет сегодня. Выживет для того, чтобы всё изменить. Исправить. Стать кем-то новым. Стать лучше.
Именно это давало сейчас Джервису силы.
Но пока…
Пока время мечтать о будущем подошло к концу. Подсчёт секунд был окончен и настал момент сосредоточиться на его миссии. Миссии, которая обязана была стать последней. Он давал достаточно обещаний, которые не смог сдержать. Но с этим он наверняка справится.
Джервис тяжело вздохнул и отошёл от стены, надеясь, что от неосторожного движения его не вывернет наизнанку. Бросил взгляд на Ахрама, стоявшего в паре шагов поодаль. Мужчина провёл всё это время молча, с закрытыми глазами. Он строил из себя сурового воина. Подонка, которому всё безразлично. Так было проще сражаться. И проще умереть. Но Джервис знал, что мужчина прямо сейчас пытается отследить местоположение людей, с которыми пришёл, тратя на это последние силы. Переживает за их жизни также, как за слушателя, отправившегося с Аллеком.
И это вызывало у Джервиса уважение. Хоть бояться темноволосого он так и не перестал.
