— Под наш зов невозможно попасться случайно! — резко и донельзя возмущенно произнесла сиренофея в оранжевой мантии, сверкнув бирюзовыми глазами.
И так от нее в этот момент повеяло нехорошей магией, что я аж шаг назад сделала, инстинктивно, на всякий случай.
— Прошу прощения, не хотела вас обидеть, — сдержанно произнесла я. — Я лишь имею в виду, что вынуждена забрать своего, э-э-э, раба обратно. Он мне нужен.
— А он тебе очень нужен? — сощурившись спросила сиренофея в темно-зеленой мантии.
— Н-у-у-у-у….
Я сильно задумалась, как ответить. Если скажу честно, что трындец как нужен, эти алчные создания сдерут с меня три шкуры (уж не знаю, чего, но сдерут). А если отвечу, что совсем не нужен, тогда вопрос — зачем я за ним пришла?
Поэтому я неопределенно пожала плечами и и неуверенно протянула:
— Ну-у-у так… Немножко нужен.
— Слегка?
— Слегонца вообще, — важно кивнула я. — Но его побег омрачает мой статус великой госпожи, а это бьет по моей репутации.
— Репутация — это дело серьезное, — вздохнула девушка, сидящая слева от Фьюри. — Только вот понять не могу, как он может быть рабом, если в Салахе рабства нет?
— Он не из Салаха родом. Он похож на коренного лакорца, — уверенно сказала сиренофея в белой мантии.
— Думаешь? — неуверенно протянула девушка в темно-синей мантии.
— Да ты посмотри, как он легко одет, — кивнула "белая" сиренофея на ноги Фьюри в летних сандалиях. — Дошел же как-то в этой нелепой обуви до нас по лесу. И сидит тут с нами уже довольно долго, и не то что не жалуется на холод, а даже не дрожит и не ежится.
Фьюри поспешил поджать под себя ноги и как-то спрятать сандалии за длинной лекарской мантией, но уже было поздно, и местные жительницы уже разглядели все что им нужно. Мне показалось, что Фьюри пытался спрятаться за скрипкой со смычком. Но увы, инструмент был маловат для широкоплечего лакорца, и спрятаться за ним не представлялось возможным.
— Говорят, лакорцы настолько морозоустойчивы, что могут обнаженными по морозной улице ходить, и им тепло будет, — с придыханием протянула сиренофея в синих одеяниях.
— Да ты что-о-о?! — раздался на полянке девичий хор голосов.
Десяток пар алчных глаз как-то очень подозрительно уставился на Фьюри, тот аж с шумом втянул носом воздух и вцепился в скрипку с таким видом, будто готов был ей отбиваться при случае.
— А булочки у лакорцев при этом в ледышку не превращаются? — с сомнением протянула сиренофея в алой мантии.
— Не знаю, но можно проверить и потрогать, — лукаво протянула сиренофея, одетая во все черное, и с хищным таким видом облизнула губы длинным раздвоенным языком.
Я прям услышала, как Фьюри нервно сглотнул.
"Не надо трогать наш-ш-ши булочки!! — жалобно проскулил Ластар. — Они мне дороги… Оч-ч-чень. Как память!.. Обо всех сож-ж-жранных вишневых пирож-ж-жных…"
Кто о чем, а вечно голодный дракон — о сладеньком.
Так, по ходу, надо брать всё это в свои руки, и сворачивать "представление".
— Ничего вы проверять и трогать не будете. Это мои булочки. Тьфу, — хлопнула я себе ладонью по лбу. — В смысле — это мой раб! И трогать его я вам не позволяю.
— А в Лакоре разве есть рабство? — с сомнением протянула "алая" сиренофея.
— Мы его как раз сейчас пытаемся популяризировать, — с самым серьезным видом кивнула я. — Процесс сложный и долгий, но мы стараемся. А то мужчины там немножко слишком множко себе позволяют, сбегают периодически под утро, — добавила я, укоризненно зыркнув на виноватого Фьюри. — Не дело так плохо себя вести.
— Это правильно, — серьезно кивнула "зеленая" сиренофея. — Мужчин надо держать на коротком поводке.
— А у нее даже поводка нет! — возмущенно сказала "желтая" сиренофея. — Вот врет нам, что он раб ее! Как пить дать — врет!..
Девушки загалдели, споря друг с другом. А я придержала рукой левый дергающийся глаз. Потому что если эти волшебные создания сейчас решат, что я им тут сказки про рабов рассказываю, то мне на собственной шкуре придется узнать, что происходит с путниками, навсегда ушедшими в Диаболонский лес. И что-то мне подсказывало, что вряд ли они отправляются в санаторий с режимом "все включено".
— Она должна доказать, что она госпожа! Раб должен ноги целовать! — твердо сказала одна фея, стукнув кулачком по коленке
— Это я с удовольствием! — охотно закивал Фьюри.
Теперь я придержала правый дергающийся глаз. Надо мне будет пропить курс успокоительных настоек, если мы все-таки выберемся из леса.
— Фейерверк уже можно запускать? — с горящими глазами спросила девушка, которая сидела с "палкой" фейерверка в руках.
— Ра-а-ано еще, — протянула "черная" сиренофея. — Траурный, разве что. Нечего пока праздновать, от нас тут мальчика, по ходу, уводят, — она с тяжелым вздохом повернулась к Фьюри. — Ну что, ноги-то целовать будешь своей госпоже?
— Буду! — радостно подтвердил тот, готовый, кажется, на все, лишь бы с него сняли кандалы и отпустили восвояси.
— Не будет!! — взвыла я.
— А как нам тогда понять, что ты его госпожа? — всплеснула руками "красная" сиренофея. — Пусть делом докажет!..
— Вот он мне лично и докажет, — твердо сказала я. — Наедине. В ножки будет кланяться, и все такое. Ну подумайте, кто бы еще мог бесстрашно отправиться в глухой лес за этим мужчиной? Только госпожа, которой позарез нужен ее раб!
— Кто еще, кто еще, — проворчала девушка в желтой мантии. — Влюбленная девушка, вот кто.
— Госпожа! — упрямо повторила я, смерив сиренофею самым тяжелым взглядом, который только имелся в моем арсенале.
Та аж заерзала на месте и сцепила перед собой руки в замок. Крылышки за ее спиной нервно забились, сверкая на рассветном солнце розовым прозрачным узором.
— Вот не надо на меня так смотреть! На меня так мама смотрела в детстве… Страшно, знаете… Не самые лучшие детские воспоминания…
— У тебя же не было мамы, — прыснула "зеленая" девушка. — Как и у всех нас, между прочим! Мы самим миром рожденные, родителей в человеческом смысле того слова у нас никогда и не было!..
— А у меня вот была, — важно сказала "желтая" сиренофея, задрав нос к верху. — В моем воображении правда, но это не меняет сути дела. У меня было тяжелое детство!..
Сиренофеи опять захихикали и загалдели и, кажется, почти забыли про меня.
Пришлось громко покашлять, привлекая к себе внимание, и обратиться к ним:
— Слушайте, уважаемые светлейшие…
— Темнейшие!! — поправили они хором.
— Темнейшие, — смиренно кивнула я. — Мне очень нужен этот, хм… мой раб. Его пропажа дискредитирует меня в высоком обществе и ставит под удар мою заработанную таким трудом репутацию. Так что отпустите нас с миром… пожалуйста, — добавила я, разрываясь между желанием попробовать мирно договориться с жителями леса и желанием сгрести Фьюри в охапку и быстро-быстро драпать.
Останавливало только то, что от сиренофей мы далеко не убежим, если те не захотят нас отпускать. Высокими уровнями магии от этих лесных жительниц фонило так, что было бы чистым самоубийством лезть к ним на рожон.
— Чем докажешь, что ты его госпожа? — продолжала допытывать "желтая" девушка.
Я тяжело вздохнула, устало потерев гудящие виски. Чем, чем… да ничем!
Хотя…
— У него мои чулки в кармане, — сказала я вызывающим тоном, кивая на Фьюри. — Черные, с кружевами. Ручная работа, мне подруга дарила. В магазине такие не купишь.
Говорила на удачу, если честно. Важным таким голосом, чуть ли не командующим. Главное — лицо посерьезнее сделать, ага.
Дело в том, что в спешке одеваясь утром, я действительно не нашла своих чулок, но решила, что они куда-то завалились, и я потом приду и поищу их еще. Торопилась побежать по следу Фьюри, пока след был яркий и свежий.
А сейчас подумала… А может, это сам Фьюри каким-нибудь невероятным образом мои чулки прихватил? Он очень быстро одевался и вылетал из комнаты, я не всматривалась в такие детали, залезая в "память" пустого бокала, но одежда наша была свалена на одно кресло. А вдруг?..
