— Вам прямо и налево, — сказала она и, заметив вопросительные взгляды адептов, пояснила. — Вас уже ждут, избавьтесь от тряпья и возвращайтесь. Будем думать, как я смогу вам помочь и чем вы можете мне отплатить.
— Было бы чем, — пробубнила Мильва, незамедлительно направившись к двери.
Адепты провозились не больше десяти минут, сменяя одежду на приготовленные для них прислугой наряды и приводя голову в порядок при помощи отдельного тазика с пусть и холодной, но чистой водой. Взглянув на спутников, Андриан тут же понял, что именно означали внесенные Элайной на неизвестном языке поправки в приказ, и улыбнулся.
Его костюм выглядел куда лучше, чем те, что были выданы Мильве и Оттону. Намного лучше. Хотя по качеству они были примерно одинаковые, молодой чародей выглядел в нем, как сын пусть и бедного, но аристократа, в то время как остальные адепты оказались похожи на его прислугу. Он едва сдерживал улыбку, увидев покрасневшую от злости геомантку, которая тут же принялась возмущаться.
— Да, что эта су… эта… да что она себя позволяет!
— Она имеет право, — ответил так же разозлившийся Оттон, правда злой он был совершенно по другой причине. Мильва не стесняясь и не предупреждая никого из чародеев начала раздеваться буквально на глазах, и полутролль был очень благодарен Андриану, что у того хватило совести отвернуться и не смотреть на почти обнаженную девушку. Запрещать бы он не стал, понимая, что геомантка наверняка сделала это специально, но и отношения с магом изменения были бы окончательно испорчены.
— Комнина в своем праве, — кивнул Андриан. — Делает, что захочет и никто из нас ничего ей не сделает. Идемте и ведите себя тихо, не хватало еще доставить ей удовольствие нашей ссорой.
В этот раз Мильва не стала перечить юноше, благоразумно решив, что он прав. Вместе они передали старую одежду прислуге и по их же просьбе сказали, куда ее необходимо доставить, когда недавние одеяния чародеев приведут в порядок. Молчаливо удивились тому, что кому-то из дворцового района есть дело до таких вещей и что их не заставят потом возвращаться, и направились обратно к хозяйке дома.
Через минуту они были уже перед ней.
— Ого! — выдохнула Элайна, когда Андриан и его товарищи вернулись в комнату. Избавившись от грязи и рваной одежды, чародеи произвели на нее гораздо большее впечатление, чем при первой встрече, и теперь совершенно точно подходили под описание типичного гостя дворцового квартала. Именно гостя, потому что, несмотря на качественный и несомненно дорогой материал, выданные им одеяния были чем-то средним между невзрачной одеждой обычного мещанина и великолепными нарядами высшего света Моравола.
На что тут же поспешил пожаловаться Андриан, неожиданно для себя решивший узнать, насколько велика чаша терпения у чародейки, которая так старательно пыталась выглядеть дружелюбно.
— А получше ничего не было?
Элайна пожала плечами.
— Понятия не имею, это гардероб для прислуги. — Чародейка улыбнулась и, увидев на лице Андриана и Мильвы недовольную гримасу, добавила. — Поверь мне, это гораздо лучше, чем то, что на вас было.
Подростки насторожились, ожидая что сейчас последует более резкая реакция, однако прошло несколько секунд, а хозяйка роскошного особняка так и не попыталась поставить неблагодарного подростка на место. Ни прямыми угрозами, ни психологическим давлением, которое так часто использовали преподаватели в академиях, желая наказать забывшего свое место адепта.
Ничего этого не было. Чародейка продолжала, мило улыбаясь, осматривать подростков в ожидании их следующего шага.
— Прошу прощения за моих друзей, госпожа Комнина, — произнес Оттон, решившись нарушить нависшую тишину. — Мы благодарны вам за помощь и не считаем эту одежду чем-то плохим. Просто…
— Просто ваше эго не позволяет носить одежду прислуги? — сказала чародейка, взмахом руки давая понять, что ей не нужны никакие извинения. — Увы, в моем гардеробе не найдется костюмов для господ.
— И даже для…
— И даже для дам, — прервала Элайна осмелившуюся было подать голос Мильву и в этот раз в ее голосе не было ни капли дружелюбия. — Если ты не заметила, я не ношу платьев и красочных нарядов. Я не принцесса из сказки, а боевой маг Его Величества Августина.
— И почему боевой маг «Его Величества» принялся помогать нам? — скрестив руки на груди, спросил Андриан, выделив как можно сильнее обращение к архимагу. Подойдя к Элайне, он внимательно посмотрел ей в глаза, в надежде разглядеть в них истинные намерения чародейки, но увидел лишь испорченное отражения себя самого.
— Тебе ответить честно или придумать красивую сказку?
— Моравол не знает слово «честно», — фыркнул Андриан и, отступив на несколько шагов, уселся на стоявший посреди комнаты стол. — Рассказывай, а я попробую сделать вид, что готов поверить в твои «сказки».
Элайна еще раз улыбнулась и посмотрела на Мильву и Оттона. Задумавшись на долю секунды, она кивнула собственным мыслям и взмахнула рукой. Через считанные мгновения глаза чародеев затянула белая дымка и подростки перестали подавать какие-либо признаки жизни, словно превратились в манекены.
— Заклинание остолбенения, — пояснила хозяйка роскошного жилища, заинтересованно наблюдая, как мгновенно подскочивший Андриан накладывает на себя многочисленные щиты и готовится принять бой.
Вновь улыбнувшись, она примиряюще подняла руки. Чародей замер, ожидая, когда Элайна решится применить заклинания против него, но, к счастью для юноши, этому не суждено было случиться.
— Тебе нечего бояться, — сказала чародейка. — И твоим друзьям ничего не угрожает. Просто… мне нужно было позаботиться о том, чтобы наш разговор не коснулся чужих ушей.
— А попросить их выйти? — Андриан взглядом указал на дверь, выводящую в общий зал.
— А они бы послушались? — Элайна изящно изогнула бровь. — Парень еще может быть, а вот девчонка слишком строптивая для того, чтобы признать свою незначительность. Она всегда была такой?
Чародей пожал плечами.
— Я знаю их первый день. — Он с сомнением посмотрел на замерших пиромантку и полутролля. — Они нас точно не слышат?
— Технически? — Элайна задумчиво посмотрела на чародеев и улыбнулась. Вот только в этот раз это была скорее вражеская усмешка, чем дружественная улыбка. — Их уши сейчас слышат каждое наше слово, но мозг не способен ничего воспринимать. Очень забавная штука, знаешь ли. Можешь сказать, что угодно, и они не поймут.
— Не слишком похоже, чтобы подобная магия была разрешена в Мораволе, — с сомнением оценил Андриан, мысленно рассуждая, у кого можно обучиться подобным заклятиям и стоит ли оно того. С одной стороны это откроет ему новые пути к возвышению в качестве первоклассного чародея, но с другой стороны… стоит ему сделать один неверный шаг, и он станет либо изгоем, либо смертником, которого казнят в назидание остальным.
— Как и магия разума, однако… — Элайна сделала многозначительную паузу. — Ваши преподаватели необычайно часто ее пользуются.
Чародей пожал плечами.
— Она слишком заметная, слишком простая в освоении и ей слишком легко противостоять. — Чародей оперся плечом о стену и тяжело вздохнул. — Ты же позвала меня не за тем, чтобы обсуждать моих учителей? Чего тебе нужно, госпожа Комнина, и почему ты вообще обратила на нас внимание?
— Ну… — протянула Элайна, собираясь с мыслями. — На оборванцев в дворцовом квартале трудно не обратить внимание.
Она посмотрела на Андриана, столкнулась с его строгим взглядом и изогнула бровь, ожидая его следующего шага.
Чародей вымученно улыбнулся и, покачав головой, устало спросил:
— Кто из нас ребенок? Парень, еще не окончивший обучение, или опытная чародейка, которая начала постигать магическое искусство задолго до моего рождения? Извини за грубость, но может хватит выпендриваться?
Элайна пристально посмотрела на чародея, и чем больше она смотрела, тем мрачнее становилось ее лицо.
— Ты прав, — уже без капли дружелюбия и веселья произнесла она. В ее голосе сейчас звучали только холодная сталь и готовность действовать, не отвлекаясь ни на что. — И ты не ребенок, Андриан. Я знаю, чем ты заинтересовал гвардию. Слышала, как какой-то мелкий выскочка едва не погиб, защищая полумертвую дикарку, — поспешила пояснить она. — И поверь мне, я хочу сделать все, чтобы такой талант не достался Вортигерну. Гвардия хороша, но… служение в ней это не то, что нужно магу с твоими способностями. Ты похоронишь себя.
