У этого молодого аристократа лет двадцати от роду из-под светло-русых, чуть вьющихся волос сияли светлые глаза на бледном открытом лице. Он был довольно высок для своего возраста и статен, наверняка проводил все детство в упражнениях, как подобает будущему лорду или кем он там является. Однако всю прелесть молодого человека портили тревожно поджатые губы, которые он отчаянно кусал, и нахмуренный лоб.
Джереон уставился на нас так напряженно, словно хотел пробуравить дыру. Я пустилась на диван у окна, беспечно вытянула ноги в сапогах и скрестила их, откинувшись на спинку. В конце концов, это не такая уж и игра – мне просто надо было быть собой. Правда, собой пару лет назад. Дарес кивнул, указывая на место рядом с собой.
– Кто вы такие? – выдал жених судорожно.
Дворецкий попытался снова было вмешаться, но Джереон от первых же звуков его голоса вздрогнул, обернулся и прогнал нежеланного свидетеля. Мы остались одни. Джереон прошел еще раз, осмотрелся, чтобы никто не слышал разговор, и вернулся к нам. На диван садиться не стал, пододвинул мягкий табурет и сел напротив Дареса.
Отчаяния и храбрости ему не занимать. Интересно, Дарес уже всё о нем понял или ему нужно больше времени, чтобы прочитать явно смешанные эмоции?
Вместо ответа на вопрос Дарес стащил с плеча рукав и продемонстрировал Джереону татуировку “Шалых” на крепком бицепсе. А что, ему даже идет – я успела полюбоваться рельефной впадиной между мышцами и скрещенными клинками. Был бы Дарес бородат, как прежде, смотрелось бы еще жутче.
Парень напряженно сглотнул. Кажется, всё мигом понял.
– Зачем вы пришли? – он снова оглянулся.
– А ты думал, тебе всё сойдет с рук? Так просто? – Дарес неторопливо поправил рукав, глядя пристально юному аристократу в глаза.
– Я говорил не с вами! Я… Где тот… с лысой головой? Кириан, кажется, – скривился Джереон, вспомнив, очевидно, не самое приятное знакомство.
– Ах, Кириан, – вздохнула я. – Жаль, но его больше нет. Совсем, – я подалась вперед и сцепила пальцы в замок, положив руки на колени. – Зато мы теперь кое-что о тебе знаем.
Быстро же этот аристократ всё нам выдал, буквально сразу.
– Вы ничего не докажете. Я не виноват, – тут же отстранился Джереон, вздрогнув всем телом.
– Смотря в чем… – проговорил Дарес медленно.
– Я никого не убивал! – шепотом почти крикнул он.
– Ты нет, но…
– Я тут не при чем, понятно?! – Молодой человек нервно поправил волосы и вскочил, чтобы пройти по комнате взад-вперед, оглядываясь то на нас, то на окно, будто ждал, что там на улице вся оставшаяся шайка “Шалых” жаждет расплаты.
Дарес не стал его в этом разубеждать, только многозначительно усмехнулся.
– Вы хотите спихнуть на меня свое… свое преступление, – зло прошептал Джереон. – У вас ничего не выйдет! Нет ни одного доказательства, что я виновен.
– Вот как! Но тебя видели в доме бургомистра… в ту самую ночь, – весомо сказал Дарес, перейдя на привычную спокойную речь.
Речь человека, который запросто может влезть в душу и прочитать все, даже самые черные мысли. Даже меня уже начало потряхивать от его манеры говорить.
Я взглянула на него. Едва ли он говорил правду. Если бы это было так, он бы сразу искал этого парня и допрашивал, но кажется, он придумал это только что – и продолжал давить на несчастного Джереона, чтобы докопаться до истины.
Однако он эмпат, ему явно виднее, на чем ловить юнца.
– Ложь… – прохрипел Джереон так, что даже я поняла, что он врет.
Вот это да! Значит, и правда был там?! В ту самую ночь?
– Слушай сюда, парень, – приблизился к нему Дарес. – Я знаю, что ты не убивал. Слишком соплив для такого, верно?
Джереон взглянул на него озлобленно, чувствуя себя оскробленным, но спорить не полез. Только кивнул мрачно, стиснув кулаки.
– Но покамест всё против тебя. Ты поссорился с отцом твоей невесты, который отказал в женитьбе, и это было его последнее слово. И ты пришел к нему в ту ночь, когда случилось убийство. У тебя был очень весомый мотив. Но ты мог спихнуть вину на шайку “Шалых”, потому что у них мотив не хуже твоего. Так вот. Раскопал я, раскопают и другие. Особенно, если я намекну на то, что уже знаю. Да ты и сам признаешься, – фыркнул он насмешливо, – стоит хоть чуть надавить и…
– Что вам от меня надо? – взвился несчастный со срывающимся голосом. – Если вы знаете, что я не убивал отца Этель, что я только хотел поговорить…
– Он был уже мертв? – резко перебил Дарес.
– Да… Откуда вы?..
– Смекалка, – хмыкнул Дарес. – Ты увидел труп, испугался и сбежал, предварительно испачкавшись в его крови, верно? Нарисовал символ “Шалых” на стене…
– Я не рисовал его! – вскочил перепуганный Джереон. – Клянусь здоровьем своей матушки, я не имею к этому никакого отношения! Накануне… до того, как всё это случилось, я просил Кириана отменить непоправимое. Пришел к нему в ту таверну, сказал, что пусть подавиться своими деньгами, но только оставит отца Этель в покое! Что я передумал и не хочу брать грех на душу, вот как всё было. Вот… вот как, – Джереон сел, съежившись и обхватив колени, похожий сейчас на взъерошенного голубя.
– Значит, передумал, – протянула я. – А Этель мне сказала, что она в тебе не сомневалась. Что ты прикончишь ее папашу, как и обещал!
Взгляд Джереона метнулся ко мне, как безумный.
– Она жива?! Где она? Что вы с ней сделали?! Кто вы вообще!
– Заткнись, – резко пихнула я его по колену, заставив замолкнуть, – и сядь обратно! Тоже мне, убийца недоделанный…
– С ней шутки плохи, – подтвердил Дарес, – гляди, как она мне врезала. До сих пор звезды в глазах, – указал он на щеку с подживающими ссадинами. – Так что придержи язык. Договорились?
– Угу, – Джереон мрачно кивнул, сверля нас глазами от нетерпения.
– Твоя Этель жива, мы ее спасли от двоих ублюдков. Которым ты, дурень стоеросовый, растрепал всё на свете. Кириану этому…
– Так, значит, это он убил господина Талейва? – тихо спросил Джеореон.
– Ну… точно уже не спросим, разве что ты с покойниками общаться умеешь. Да и не твое теперь дело. Сиди тут молча и тихо, как мышь. Как до этого сидел. Из поместья – ни шагу. Можешь притвориться больным и молча помирать, лишь бы не делся отсюда никуда. Пока твоя Этель не растрепала кому-то еще о твоих подвигах…
– Скажите же, что с ней, – взмолился приглушенно несчастный, глядя то на меня, то на Дареса горящими воспаленными глазами. Только сейчас я подумала, что парень, похоже, не спит которую ночь кряду. – Я боялся, они убили ее. Ее тронули?.. Хоть пальцем! Клянусь, я убью…
– Да-да, ты уже грозился убить ее отца, – поддакнула я, – не геройствуй понапрасну. Спасли мы твою ненаглядную целую. Эти ублюдки даже не смогли получить выкуп. И мать ее жива. Осталось понять, кто убийца.
– Так вы думаете, это Кириан?..
– Если так, то теперь не повезло, парень, – качнул головой Дарес. – Будешь настоящим убийцей.
– Могу я спросить, кто вы такие? Вы ведь из банды, из “Шалых”?
– Самые настоящие головорезы, – кивнул Дарес серьезно.
Впрочем, он ни капли не лгал. У нас у обоих на руках еще не высохшая кровь, пусть это и пара ублюдков, по которым и без того давно плачет виселица.
– Что со мной будет? И что будет с Этель?
– С ней-то порядок, ну, поплачет пару недель по горе-жениху, – поднялся Дарес со своего места. – Да забудет.
– Прошу вас! – вскочил Джереон. – Скажите ей, что я не виноват!
– А если виноват? – резонно спросила я, полоснув его взглядом. – Кто передал деньги “Шалым” и заказал им голову бургомистра? Надо отвечать за свои слова.
Жених опустил голову в пол и затараторил:
– Я знаю, это моя вина. Я был взбешен отказом. Мой род один из древнейших в окрестностях Волдхара да и во всем герцогстве. Господин Талейв просто презирал меня за то, что я не так богат, как ему хотелось. И отказал, зная, что заставит до смерти страдать и меня, и свою же дочь! Гореть ему в бездне! Мне не жаль его ни капли! Ни капли.
