Вот же батя, не ожидал от него подобной эрудированности. Вообще-то в оригинале фраза звучит так: «Plenus venter non studet libenter», то есть, сытое брюхо к учению глухо. Но поправлять родителя не стану — не поймет, ибо по его глубокому разумению, ни к какому делу не стоит приступать, как следует не перекусив. Пришлось мне брать финансовую инициативу в собственные руки, поскольку, судя по горящим взглядам маман, кидаемым на пачку денег, они мысленно уже потрачены на нужные в хозяйстве вещички. Поднявшись из-за стола, я взял в руки «яблоко раздора» и протянул маме со словами:
— До моего отъезда на учебу еще целый год, негоже деньгам просто так валяться у меня под матрасом или даже в банке. Всем нам одежку обновить не помешает, посуды всякой прикупить, из мебели чего-нибудь, курятник отремонтировать, а лучше вообще снести к чертям собачьим, кур в лапшу, надоели вечно кудахчут и серут где ни попадя, а яйца у соседей станем брать, молочку ведь покупаем у Дудиных, мясо тож. Короче, маменька, забирай, мне не жалко, к тому же у меня нынче связи в Климовске появились, так что, надеюсь, не последние.
Словами не передать отразившуюся на мамином лице радость. На лицах братьев недовольное выражение «чо это младшему целых полтыщи да в одно рыло?», сменилось на «ах какой молодец наш Вовка!». Батя, хоть состроил недовольную мину, но это так для виду, чтобы под это дело опрокинуть в себя незадекларированную маменькой стопку «амброзии». Счастливая маман даже не заметила супружеского самоуправства, а если и заметила, таки праздник.
Я же поблагодарил родительницу за вкусный ужин и удалился в свою комнату воплощать в жизнь наполеоновские планы.
Глава 16
Сижу в состоянии медитативного транса под яблонькой, где растет один из наших псевдоанакампсеросов. Как оказалось, растение помогает моему внутреннему источнику быстрее генерировать ману. Сама травка по истечении времени выглядит совершенно непохожей на тот жалкий росток, что прибыл в моем рюкзаке из Прорвы. Теперь это миниатюрное деревце высотой сантиметров сорок с мясистыми листьями и довольно толстым стволиком. Все эти чудесные растения маменька планирует на зиму пересадить в горшки и определить на подоконники. Трясется над ними, как наседка над цыплятами. Постоянно подкармливает, поливает дождевой водой из бочки, почву рыхлит, хоть, на мой взгляд, «анакампсеросы» в особом уходе и не нуждаются. Да ну и Бог с ней, нехай себе тешится, коль занятие удовольствие доставляет.
Тут возникает закономерный вопрос: «Для чего молодому парню теплым августовским вечером торчать в саду и пялиться на какое-то там растение?». Нет, не так, вопрос лучше сформировать следующим образом: «Для каких целей мне понадобилась бездна магической энергии?». Отвечаю без утайки. Занятия артефакторикой отнимают прорву маны, коей в моем внутреннем хранилище, на поверку оказалось не так уж и много. Ха, юный артефактор, чувствую себя пионером из авиамодельного кружка. Вы будете ржать-хохотать, но, благодаря упёртости директрисы Коршуновой, пионерская организация в детском доме имени Ф.С. Чумбарова-Лучинского существовала вплоть до моего ухода на вольные хлеба из этого воспитательного заведения. Вполне допускаю, что до сих пор существует, если Наталья Сергеевна еще пребывает у кормила власти. Судьбой приюта в своей самостоятельной жизни я не особо интересовался, но лямов пять на его банковский счет как-то закинул в знак благодарности за то, что не позволили помереть с голодухи в суровые девяностые и не менее суровое начало нулевых. А еще приятно вспомнить, как на уроке литературы в тысяча девятьсот девяносто восьмом писал сочинение на тему «Образ коммуниста в романе Шолохова «Поднятая целина». И это в то время, когда по всей матушке-Рассее бушевал перестроечный шухер, и строящий капитализм народ усердно гасил друг друга в попытках урвать кусок побольше и повкуснее. Слава Богу, Чернореченск сия горькая чаша миновала, ибо в таежном захолустье не нашлось объектов, за которые стоило бы проливать кровушку. Если только градообразующий лесоперерабатывающий комбинат, но там как-то все обошлось тихо-мирно с финскими инвесторами и нехилой группой вооруженной поддержки.
Ну все, прочь из башки всякие сторонние мысли, перейдем к конкретике. Как оказалось, переделать обычную винтовку в магическую задача совсем не тривиальная.
Для начала пришлось изрядно пострелять из карабина, чтобы почувствовать и понять с чем в принципе имею дело. Поляк не обманул, СКСЕС и без магии оказался весьма мощным оружием. Бронебойная пуля хоть и не пробивала насквозь древесину криволесского древа полуметрового диаметра, но гарантированно проникала внутрь сантиметров на двадцать, при этом пуля, выпущенная из обычного охотничьего ружья, просто плющилась, столкнувшись с твердокаменным стволом. Не радовала только отдача, поскольку всякий раз при выстреле карабин лягал в плечо, угрожая сломать ключицу. Пришлось для компенсации энергии выстрела сшить подушку из конского волоса. Получилось, сами понимаете, не очень, кривовато, но в данном случае не в красоте дело. Впрочем, тут я особо не переживал, поскольку, избыточная энергия отдачи будет нейтрализована в процессе переделки оружия в рунное. Калибр магического огнестрела нашего сельмага, из которого он позволил мне разок пальнуть, примерно тот же самый, что и у моего, однако во время того памятного выстрела никакого уж очень мощного удара в плечо я не почувствовал.
Чтобы осуществить задуманное, пришлось разобрать карабин Егорова-Семенова вплоть до самого последнего винтика, ибо на каждую деталь необходимо наложить собственный комплекс рунных знаков. Тут в очередной раз я поблагодарил свою исключительную память, благодаря которой мне и удалось абсолютно точно запомнить место и порядок нанесения каждого из них. Для удобства вооружился лупой на подставке и принялся скрупулезно наносить крокозябры на все детали, включая шайбы крепежных винтов, предварительно зажав в тисочки, чтоб не вошкались по столу. Штихель с удобной деревянной ручкой изготовил из сломанного резца для токарных работ. Отпустил металл, придал нужную форму, закалил, ручку выточил на токарном станке из чурбака вишневого дерева, предназначенного на дрова. Дел всего-то на пару часов. В результате режущий инструмент получился на диво, стружку снимает тонко аккуратно. Впрочем, в вопросы технического плана уж очень углубляться не стану. Потихоньку, без спешки принялся наносить необходимые знаки, в соответствии с функциональной предопределенностью той или иной детали.
За пару суток справился даже без отрыва от ремонта колесной и гусеничной техники также ночных кувырканий с Анной Дудиной. Несмотря на сексуальную энергию, бушующую в юном организме и широкую возможность выбора дополнительных партнерш, решил пока ограничиться одной лишь Анюткой.
Ну да, руны-то я нанес, а вот с их наполнением Силой получилась заминка, ибо каждый из более чем трех сотен магических знаков требовал едва ли не полного опустошения моего внутреннего ресурса. Вот тут-то до меня и дошло, что быть артефактором в этом мире не так уж и выгодно, как я предполагал до этого, даже при стоимости зачарованного оружия в тысячу и более рублей. Вполне возможно, я ошибаюсь, и у каждого рунолога внутренний источник выдает столько энергии, что её хватает для одномоментного наполнения всех магических знаков. Короче, помимо получения необходимого для похода в Прорву оружия, для меня жизненно важно прокачивать источник маны, чем я, собственно, и занимаюсь в настоящий момент. Час на подзарядку, минуту на вливание Силы в один из рунических знаков, затем еще час на наполнение источника и так по кругу. Нудно до одурения, но деваться некуда. Впрочем, и от такой рутины имеется польза, после каждого опустошения моего резерва его объем и плотность неуклонно повышаются, не столь быстро, как хотелось бы, но все-таки какой-никакой, а прогресс налицо. К концу недели планирую одним объемом своего резерва закачать аж четыре руны. Вот так оно мучительно медленно происходит. А кто обещал, что будет легко? Наоборот, каждый автор статей в чародейских сборниках и монографий первым делом спешит предупредить читателя обо всяких терниях на пути овладения Силой, вплоть до несовместимых с жизнью.
