— Одолжи мне его на пару минут, а? Потом сочтемся, — попросила Грэйн.
Но от щедро предложенной ихинцы отказалась в пользу ролфийских традиций.
Отлично… э… профессионально поставленный удар в морду? А что?! Неоригинально, но действенно. Тут рилиндар спорить не стал. Кто он такой, чтобы вмешиваться? Две собаки дерутся — третьей места нет, верно?
Пленник упал, но разлеживаться ему эрна Кэдвен не дала:
— Встать!
К изумлению обоих шуриа, того буквально вздернуло на ноги.
Вскочил, тут же вытянулся во фрунт и, снова получив кулаком в лицо, свалился под ноги ролфийке.
— Как смеешь не выполнять приказ?! — проорала она. — Встать!
И плевать, что быстро встать со связанными руками практически невозможно. Он был когда-то ролфи, одним из Стаи, а значит — встанет, ибо таков приказ. Это — кровь, это сильнее нежелания и превыше пределов возможностей. Когда сильный приказывает, слабый обязан подчиниться. И не поднимать глаз на вожака.
— Позабыл в бегах порядок, страх потерял? — холодно спросила прапорщик эрн-Кэдвен. — Или память уже возвращается?
— Да… — сглотнул дезертир.
— Как отвечаешь офицеру, падаль?! — рявкнула она прямо в ухо пленнику, и тот мгновенно вытянулся в струнку, а взгляд его сам собою устремился в пустоту над Грэйниным плечом.
— Да, эрна.
— «Да, посвященная эрна прапорщик», — подсказала Грэйн. — Ну?!
— Да, посвященная эрна прапорщик! — выпалил тот и всхлипнул, посерев лицом. Остатки спеси сползли с самозваного «эрна», подобно утреннему туману с утеса. Ролфийка брезгливо скривилась и одним движением оборвала правый рукав куртки Холдейра, а заодно — и рубашки, обнажив его плечо.
— Локкин знак сам рисовал или помог кто? Больше девок пугать было нечем?!
— С-сам… — прошептал пленник и, спохватившись, тут же поправился: — Сам! Посвященная эрна прапорщик!
О том, что на поляне кроме него самого и Грэйн есть еще кто-то, дезертир уже успел позабыть. Да, в общем-то, сейчас во всем мире и остались только они двое: изгой и гончая, да гневно расправившая огненные крыла Локка над ними. Впрочем, как раз Грэйн и не забывала про зрителей. Отвлеклась на минуту от допроса и пояснила специально для шуриа:
— История обычная. Папенька покупает младшенькому чин, чтобы мальчик смог потом получить владение, а у того духу не хватает шагнуть в священный огонь. А служить рядовым — не хватает чести. Уравнять себя с безземельными — немыслимо, так ведь? — обернулась к пленнику. — Это был вопрос!
— Так точно, посвященная эрна прапорщик! — глаза его уже остекленели. Вряд ли он вообще понимал, где находится.
— А дальше засранец начинает мелко гадить своим товарищам. И кончает поркой. Сколько плетей и за что?!
— Десять! Оскорбление имени отца брата по оружию!
— За матушку дали бы пятнадцать, а за тявканье на офицера — повесили, — ухмыльнулась Грэйн. — И он либо смиряется, либо гадит уже по-крупному, либо бежит. Наш экземпляр дезертировал к конфедератам. Больше-то некуда. Или все-таки Синтаф? Отвечать!
— Идбер, посвященная госпожа!
— Идбер… — кивнула она. — Тогда дальше уже неинтересно… Расположение лагеря! Численность! Вооружение! Имя командира! Быстро!
— В распадке у Рогатой горы… — начал было тот, но Грэйн пинком развернула его в сторону рилиндара.
— Не мне отвечать! Ему!
— Прямо под горой? — тут же спросил Джэйфф и уточнил: — У ручейка?
— Да. Так точно!
— Сколько вас? Солдат, инструкторов и офицеров?
— Три полных взвода, при каждом по лейтенанту, а всего — полторы сотни штыков. Три идберранца и толмач-синтафец.
«Почти настоящая армия», — с ужасом вспомнила леди Янамари слова господина Тиглата.
— Кто командует?
— Капитан Мэйр Ксори.
— Четырехпалый? — нахмурился Джэйфф.
И так нехорошо он это сделал, что не только пленник пал на колени, но и Джона сделала острожный шажок назад.
— Он самый, господин Элир, он самый.
Ролфи полз к ногам шуриа, словно норовил облобызать его сапоги. Но Джэйфф брезгливо оттолкнул пленника.
— Пушки есть?
— Нет, пушек нет! Ни одной, ни единой.
— Когда выступаете?
— Не знаю.
— А если подумать?
— Локкой… — Холдэйр осекся. — Чем угодно клянусь, никто не знает, на когда назначена операция.
— Операц-ц-ция… — прошипел рилиндар, оскалившись по-звериному.
Четырехпалым капитан Ксори стал с помощью Джэйффа Элира, и с тех пор шуриа точил ихинцу не только на оставшиеся пальцы, но и на прочие выступающие части тела.
— Достаточно? — спросила Грэйн у задумавшегося рилиндара.
Тот согласно кивнул.
— Встать, изменник, именующий себя Холдейром. — Ролфийка дождалась, пока тот поднимется и развернется к ней, пока снова забудет о присутствии рядом шуриа, а будет видеть лишь Локку и слышать только Ее голос в словах эрны Кэдвен: — По Закону Ролфи дезертирство карается смертью. Приговор — повесить. Переход на сторону врага карается смертью. Приговор — повесить. Ношение формы вражеской армии и знаков различия карается смертью. Приговор — повесить. Святотатство — карается смертью. Повесить. Трусость на поле боя карается смертью. Повесить. И, — она повысила голос и, ухватив пленника за подбородок, развернула его голову к себе и заставила смотреть в глаза, — оскорбление чести офицера армии Его Священной Особы Князя Ролэнси Вилдайра Эмриса — также карается смертью.
Грэйн отряхнула руки и скомандовала:
— Увести и вздернуть!
Но, видимо вспомнив, где и с кем она сейчас находится, посвященная эрна прапорщик вернулась к реальности. Вздрогнула, огляделась по сторонам и пожала плечами, дескать, извините, увлеклась.
Восхищенный Джэйфф только восторженно прицокнул языком и одними губами сообщил Джоне: «Какая женщина! Какая! О!»
Ролфийский допрос ему понравился настолько, насколько это вообще возможно для бывшего рилиндара. Все-таки есть определенный толк в их вере и образе жизни. Хотя, конечно, сам Элир не смог бы так. Да и никто из шуриа не смог. Змеи — не волки, даже если и те и другие — люди.
Размышляя на эту тему, Джэйфф накинул веревку на шею пленнику и утащил в кусты.
— Избавим девушек от неприглядного зрелища. Не слишком-то им будет приятно видеть твои мокрые штаны, уж поверь.
Для рилиндара этот поддельный эрн уже не представлял никакого интереса. Все, что нужно, тот рассказал, а мучить ради удовольствия — забава для убогих. Не будь рядом Грэйн, все бы уже закончилось. Ножом по горлу — и все дела. И напротив, имейся у них побольше времени, то пленник сначала вырыл бы яму для убитых шуриа. Они заслуживали достойного погребения.
