— Эх… Вот так всегда! Можешь же испортить момент — грустно сказал Маркус и зашагал к машине.
Лео остался стоять на месте, и, нажав на кнопку, ответил на звонок из своей юридической фирмы.
Лиз проснулась и, дернув ногой, больно ударилась о стену. Резко вскочив, она не сразу осознала, где находится. Во сне ей казалось, что она была дне рождения Лео Края, и говорила тост. Именинник же почему-то был со шрамом на щеке и гипсом на левой руке.
Окончательно стряхнув остатки сна, девушка подошла к двери и попыталась разглядеть, что происходит с той стороны, но естественно ничего не увидела. Сев на койку, она повернула голову, и посмотрела на стену с соседней камерой. Как и вчера, с другой стороны на нее смотрел кто-то, от которого виднелся только темный силуэт.
— Ты не отстанешь от меня?! — крикнула Лиз, надеясь, что ее услышат.
Силуэт пошевелился влево, а затем вправо. Девушка расценила это как «нет» и обрадовалась. Однако ее счастье длилось не долго, потому что она запоздало вспомнила о звукоизолируемом материале.
— Ты меня слышишь?!
Силуэт остался стоять на месте, не сдвинувшись ни на дюйм. Девушка легла на койку, боковым зрением следя за незнакомцем по — соседству. Некоторое время силуэт продолжал стоять, а потом отошел от стены, и видимо тоже лег или сел.
Тем временем с той стороны, по сектору снова двигался патруль. Та же двойка, что и в прошлый раз, но сегодня они все время молчали. Когда они поравнялись с камерой 1703, Троуз, оглядываясь, подошел к голосовой панели. Его напарник выражал явное недовольство, но шума не поднимал.
— Лиз! — позвал Троуз — ты в порядке? Это Троуз. Я не могу слышать тебя, но с тобой все будет хорошо. Я убедил Главу не стирать тебя…
Девушка уставилась на дверь, где стоял мужчина, и крикнула «Выпустите меня!», но, как и предполагалось, ее не услышали.
— Т… Троуз! — позвал Тил напарника.
Мужчина закрыл панель, и резко обернулся. По коридору в окружении охраны, к ним шел их начальник. Охранники, одетые в зеленую форму и с какими-то странными ружьями на перевес, смотрели на патрульных с презрением, мысленно расположив их на самом низшем уровне пищевой цепочки.
— Почему стоим? — спросил Нир у двойки — вы нарушаете правила обхода!
— Простите — сказал Тил, и, втянув голову от страха, пошел дальше по коридору. За ним с секундной заминкой двинулся Троуз.
— Они меня напрягают — сказал глава Базы толи самому себе, толи охране.
Подойдя к боксу, он открыл панель, и, приложив руку к экрану, позволил ее просканировать. Механический голос прозвучал необычно громко, чем обычно:
— Доступ разрешен. Камера семнадцать ноль три открыта.
Лиз встрепенулась, когда увидела открывающуюся дверь. В ней затеплилась надежда, что Троуз пришел ей помочь, но увидев вошедшего начальника Базы, озлобилась.
— Нас ждет разговор, дорогуша.
— Я никуда не пойду! — воспротивилась Лиз, прижимаясь спиной к стенке.
— Мне без разницы, где быть, но думаю, ты не обрадуешься моей охране. Эта камера столь мала, что еле вмещает нас двоих.
Лиз осталась сидеть, и уже было вздохнула с облегчением, когда Нир вышел из бокса, но сразу, же в камеру ворвались двое охранников и, схватив ее, вытащили в коридор. Девушка попыталась сопротивляться, но ее усмирили меткой оплеухой, от которой ее голова мотнулась назад.
— Не повредите ее смазливую мордашку. Я не хочу разговаривать с чучелом — сказал Нир, шагая впереди. Он даже не оглянулся на звук удара.
— Мразь! — крикнула Лиз, подавляя в себе зарождающиеся слезы.
— Как грубо… Вроде и родители культурные люди, а дочь такая… плебейка — словно раззадоривая девушку, произнес глава, открывая дверь с надписью «Лаборатория».
Девушку протащили мимо пустых столов, за которыми обычно работали ученые и буквально втолкнули в небольшую комнатку, которую естественно, она узнала.
— Ремонт обошелся моему предшественнику достаточно дешево, но ты оказалась такой не благодарной! — сказал Нир, присаживаясь на стул, и с едва заметной ухмылкой, наблюдал, как на соседний стул усаживали сопротивляющуюся Лиз.
Девушка кипела от гнева и с ненавистью смотрела на главу. Тот, наблюдал за ее поведением. Можно было подумать, что ему нравиться издеваться над Лиз, мучить и унижать ее.
— Ты дезертировала из отряда. Могу ли я узнать почему? — задал вопрос Нир, и сделал вид, что ему действительно интересен ее ответ, но наигранность в его речи была явственно ощутима.
Лиз молчала. Она не хотела отвечать и попыталась прикинуться глухой. Расценив молчание девушки как вызов, Нир схватил ее за нижнюю челюсть и очень сильно сжав, притянул к себе.
— Я спрашиваю еще раз — разделяя слова, проговорил глава — почему ты покинула отряд? Не советую косить под дуру, иначе я начну отрывать тебе твои изящные пальчики. Один за другим. Начну медленно и буду растягивать удовольствие от процедуры столько времени, сколько будет нужно.
Лиз не испугалась и стойко выдержала напор. Это сильно раздражало ее похитителя, и Нир не придумал ничего другого, как встать со стула, зайти девушке за спину, и ухватиться рукой за ее длинные волосы. Лиз вскрикнула от боли и попыталась вырваться, но не смогла.
— Отлично… — протянул Нир со странной приторной интонацией в голосе у самого уха — ты можешь говорить. Ответь мне дорогуша, зачем ты покинула отряд и сбежала?
— Я ненавижу тебя! — процедила сквозь зубы Лиз и попыталась взбрыкнуться, но у нее не получилось. Стул лишь слегка загудел, но не сдвинулся с места.
Глава отпустил волосы и сел обратно на стул, перед девушкой. Их разделял между собой железный стол, но казалось, что они столкнулись нос к носу.
— Я ненавидела то, что мы делали — ответила девушка после долгого молчания.
— Вы делали мир лучше! — истерично с едва слышной ноткой радости в голосе, воскликнул Нир.
— Ты социопат — прищурившись, сказала Лиз, и испугалась, что Нир ударит ее снова.
Глава усмехнулся и, проведя пальцем по воздуху, сказал:
— Ты всегда была прямолинейной. Такой же как твой отец. Он был таким же упрямым бараном.
— Не смей оскорблять память о родителях! — почти заорала Лиз.
— Память? Да что ты помнишь о них? — безразлично спросил мужчина и усмехнулся, когда девушка опустила голову — именно. Ты не знаешь и половины о своем папаше…
— Он был врачом и спасал жизни! — крикнула Лиз, сдерживая слезы.
— Он был врачом и калечил жизни! — передернул Нир — Ты ведь не знаешь, что когда он проводил одну из сотен операций, то убил пациента. И знаешь что? Он не понес наказания! Все списали на халатность медсестры, и он продолжил жить, радоваться, играть со своей дочуркой и разводить фиалки. Фу… Мерзость, какая…
