— Так я не сделала этого? — испуганно выдохнула я.
— Успокойся, — прекратил зародившуюся панику Шаен. — Ты направила нашему неизвестному магу столько энергии, что он еще не скоро придет в себя достаточно, чтобы продолжить начатое. Так что каналы остались просто рамкой для заклинания, которую я без труда ликвидировал, — после секундной заминки добавил. — Даже самое необходимое заклинание становится мерзким и отвратительным, если его использовать подобным образом.
Я только согласно кивнула и быстрым шагом направилась к дому, из кухни которого доносились ароматные запахи.
— Да, чуть не забыл, — сверкнул глазами Шаен. — Твое последнее задание на сегодня: верни траве перед домом прежний вид, а то нехорошо получается.
С этими словами перворожденный зашел внутрь: видимо завтракать ему хотелось не меньше, чем мне.
Оглядев заметно поредевшую траву, раскинувшиеся по округе щепки, я грустно вздохнула — задержаться придется как минимум минут на пятнадцать, а желудок урчал уже сейчас, протестуя против перенесенного завтрака. Прежде чем применить одно заклинание по уборке мелкого сора и второе, по ускорению роста травы (стоит отметь, что оба получались у меня без каких-либо проблем), я с некоторым злорадством вспомнила, как время от времени раздраженно почесывал шею и руки Шаен. Помнится, вчера я пожелал, чтобы его вместе с Иларом покусали комарики… так ему и надо! Будет знать, как со мной связываться!
Вопреки стараниям эльфа, я позавтракала и направилась к дому Илара, где помимо него самого надеялась встретиться еще и с ребятами. Оказавшись за десяток метров от намеченной цели, услышала, как меня кто-то окликнул. Я повернулась и, с удивлением заметила, идущую мне навстречу Нику. Оказавшись рядом, девушка перевела сбитое бегом дыхание и улыбнулась мне.
— Руфина, я хочу извиниться, — сказала она, заставив меня застыть в изумлении.
Я была уверена, что скорее рак на горе свистнет, чем оборотница признает мою правоту.
— Я судила необъективно, — продолжила Ника, тщательно подбирая слова. — Ты действительно помогла… я обвинила тебя во лжи… не подумав, как следует… даже не разу не поговорив с тобой прежде… я… прости меня, — под конец девушка совсем растерялась.
— Я сделала, что обещала, — тихо ответила я. Всегда чувствовала себя неловко во время таких вот признаний. — И ты меня прости, мне тоже не следовала на тебя кричать.
— Мир? — спросила оборотница, хитро прищурившись.
— А то, как же? — преувеличенно удивилась я, копируя крестьянский выговор.
Мы весело рассмеялись, спокойно глядя друг на дружку и, уже не испытывая желания вцепиться в оппонентку, и выцарапать ей глаза.
Я светло улыбнулась: получилось, как нельзя лучше. Я понимала, что мы навряд ли станем с Никой друзьями, но и враждовать впредь не будем.
«Наверное, она хорошая девушка, — подумала я. — По крайней мере, мне хотелось бы на это рассчитывать. Ника действительно очень переживала за Вилену, а мне не посчастливилось попасться под горячую руку. Результат на лицо. Как сложится дальше — загадывать не буду».
— Ника, — окликнула я оборотницу и, когда та подняла на меня вопросительный взгляд, спросила. — Ты можешь придать руке звериную форму? Фейн начала показывать мне, но по известным причинам не смогла довести дело до конца. Если ты не можешь частично, то я не буду настаивать…
— Могу, — спокойно улыбнулась девушка. — У меня хорошо получается оборачиваться.
— А какая твоя вторая форма? — с любопытством спросила. — Илар сказал, что у него рысь. А у тебя?
— Лесная кошка, достаточно крупная — ответила Ника. — Тоже представитель семейства кошачьих. Смотри, — вновь повторила она.
Теперь я не перебивала и зачарованно наблюдала, как девушка нарушала все законы генетики моего мира. Ника вытянула перед собой для наглядности руку, чтобы мне было лучше видно.
Я бы не назвала это зрелище неприятным: оно заставляло неотрывно наблюдать, как на хрупкой девичьей руке вздулись мышцы, как кожа покрыла шелковистой черной шерстью, как ногти преобразовались в острые длинные коготки.
Подняв голову, я отметила, что и глаза девушки изменились: радужка расширилась и приобрела янтарный оттенок. Зрачок вытянулся и казался теперь вертикальной полоской. Ника прикрыла веки и, когда она посмотрела на меня вновь, то ее глаза были теми же, что и прежде. Быстро взглянув на руку, которую девушка уже успела опустить, я разочарованно выдохнула.
— Частичная перекидка отнимает много сил, ведьмочка, — подмигнула оборотница и хитро добавила. — Может, когда-нибудь я покажу тебе ее полностью. Не испугаешься?
— Еще чего! — возмущенно фыркнула я. — Нашла чем пугать!
— Ну, бывай, ведьмочка, — откланялась она. — Кстати, за твою помощь жители Зитрима устраивают небольшой праздник. Будет весело, — пообещала она. — Приходи, не пожалеешь!
— Обязательно приду, — весело ответила я. — До встречи!
Улыбнувшись, друг другу на прощание, каждая из нас заспешила по собственным делам. Все налаживалось и не хотелось спугнуть минуты беззаботности, ставшие очень редкими в последнее время.
«Репутация складывается из всего, что про тебя наплели, за вычетом того, что сумел отмести подальше»
Несмотря на многочисленные наставления врачей и целителей Кайран не собирался бесцельно отсиживаться в собственных апартаментах, исключив «физические и магические нагрузки». Нет, бездействие его не устраивало.
Восемьсот лет эльф прожил на этом свете и последнюю сотню являлся лицом особо приближенным к Правителю. Перворожденный успел получить репутацию расчетливого, даже безжалостного политика, который ставит цель превыше всего. Только вот, какую именно цель он поставил на первое место больше ста пятидесяти лет назад — не знал никто.
Не догадывались его сородичи так же и о увлечениях магией крови, а сели бы догадались, то перворожденный, даже в наиболее оптимистичном раскладе лишился всего, что достиг и чем владел: эльфы не терпели некромантии. А магия крови была так тесно переплетена с ней, что представить одно без другого было не возможно. Пожалуй, эльфа можно было назвать самым сведущим в этой области из ныне живущих.
Кайран добился многого: тут сказались и упорство, и чутье, позволяющее выйти незапятнанным из самого щекотливого и опасного дела, и врожденные способности к магии пришлись весьма кстати…
Последние двадцать пять лет перворожденный, как говориться, ходил по лезвию ножа, где неверный шаг стал бы камешком, повлекшим за собой лавину.
