Что-то темное мелькнуло перед носом. Подняв глаза, я увидела Дарко. Он стоял, весь промокший, и протягивал мне плащ. Я отвернулась.
— Уйди.
Плащ с шорохом опустился на плечи. Молча Дарко взял меня под руку и увел в дом, усадил перед камином. И ни о чем не спросил.
27. Лето
В Мирославии, помимо старой аристократии и церковной знати, появлялась и крепла новая влиятельная прослойка, заставлявшая с собой считаться. Владельцы крупных рудников, литейных и оружейных заводов, фабрик, где пряли и ткали шерсть, потеснивших привычные ремесленные цеха и мастерские. Лишенные привычки к мотовству и лени, присущих дворянству, не ограниченные рамками строгих моральных принципов, эти люди с невероятной быстротой наживали огромные состояния. И вот уже старейшие и почитаемые семейства, остро нуждаясь в средствах, соглашались на браки, которые совсем недавно сочли бы мезальянсом, а король жаловал самым удачливым богатеям земли и титулы.
С такими, новыми, аристократами мы ужинали в доме Лилианны. Я не имела сословных предрассудков и отнеслась к гостям с любопытством и уважением. Не так-то просто, должно быть, из рудокопов и ремесленников пробиться в высшее общество. Но хозяйка и Кэринус Рэй держались подчеркнуто вежливо и холодно, давая понять, что они не ровня. Эльфы. Они всегда были ужасными снобами.
Впрочем, разговоры мне быстро наскучили. Гости были дельцами, и их не интересовало ничего, кроме прибыли. Выдержав ничего не значащую легкую беседу не дольше, чем требовали приличия, они приступили к обсуждению цифр, рынка, производства и прочих скучных вещей. Скоро я с трудом сдерживала зевоту. Черт, сбежать бы… Я посмотрела на Сокола. Он с живым вниманием слушал невысокого худощавого фабриканта, негромким сдержанным голосом вещавшего о достоинствах какой-то стали для мушкетов. Да кому это вообще может быть интересно?!
— Я прошу прощения, господа, но мои ученики должны нас покинуть, — сказал вдруг Сокол, когда рассказчик взял паузу. — Им необходимо заниматься.
— Не смеем мешать, — ответил один из гостей. — Стремление к знаниям в юном возрасте похвально и вызывает уважение.
«Я бы хотел, чтобы вы и в самом деле посвятили вечер книгам», — донеслось мне вслед.
«Хорошо», — ответила я, стараясь не покидать обеденный зал чересчур поспешно. Я бы предпочла прогуляться в саду, но вдруг гостям захочется освежиться после ужина, и они застанут нас отнюдь не за уроками? Лучше переждать в библиотеке. Дарко со мной согласился.
— Ску-у-учно! — протянула я, падая на диван. — Кажется, мы тут надолго застряли.
— Тебе не нравится Салваторе-Град? — спросил Дарко, устраиваясь в кресле напротив.
— Будто мы его видели. Так и будем сидеть взаперти после того, что случилось в Тарте.
— Я понял, тебе не нравится Лилианна, — в его глазах появилась насмешка. Я фыркнула.
— Тебе она слишком нравится. Вон как пялился весь вечер, чуть слюну не пускал.
— Глупостей не говори. Просто она такая милая. И умная. И красивая. У нее глаза как море, в котором отражается небо после грозы…
— Как поэтично! Если хорошо попросишь, глядишь, она тебя усыновит, и ты сможешь целыми днями заливаться вином с ее братцем.
— Иванка, ты что, ревнуешь? — спросил он удивленно. В ярости я вскочила с места.
— Придурок! — крикнула, возвышаясь над ним. — Вечно ты лезешь ко мне со своими…
Со стороны двери раздалось покашливание. Обернувшись, я увидела служанку, чопорную старую брюзгу, с подносом в руках. Она смотрела на нас с брезгливым осуждением. Конечно. Она из местных и привыкла прислуживать аристократам. А не невоспитанным магам без роду и племени.
— Госпожа Лилианна велела подать вам чай, — произнесла она, расставляя приборы на столике. — Желаете еще что-нибудь?
— Нет, благодарю, — ответила я. Прозвучало немного резко. Она задержалась, глядя с холодной учтивостью. — Можете быть свободны.
— Иванка, — вкрадчивым голосом позвал Дарко, когда за ней закрылась дверь.
— Иди к черту! — огрызнулась я, не оборачиваясь.
— Не злись. Я попробую уговорить Радомира прогуляться с нами по городу. Или хотя бы отпустить нас с Кэринусом…
— С кем? Да Радомир нас с ним и за порог не пустит! — за спиной послышались шаги, и на плечо легла теплая ладонь.
— Но попросить-то можно! — голос раздался совсем близко. Я отступила на шаг, посмотрела на Дарко. Выглядел он растерянным. — Здесь полный дом слуг, думаю, нам найдут провожатого.
— Попроси, мне-то что, — я пожала плечами и принялась разливать чай.
Дарко оказался прав. На следующий же день Сокол отправил нас прогуляться в сопровождении управляющего домом, знавшего в городе каждый закоулок. Мы безумно обрадовались этой затее и, наскоро собравшись, в прекрасном настроении поспешили в город, боясь, что наставник передумает. Однако скоро поняли, что прогулка обещает быть вовсе не такой увлекательной, как мы ожидали.
Степенный, высокомерный слуга старался избегать всего, что могло бросить тень на репутацию его жилицы, добиваясь от нас поведения старых дев на моционе. Нам запрещалось громко говорить, смеяться, вообще шуметь, размахивать руками и даже в открытую разглядывать прохожих. Само собой, ни о каких увеселительных заведениях и речи быть не могло. Все, чего мы смогли добиться — променад по главной аллее парка; по очаровательным тенистым боковым тропинкам гуляют развратники, ищущие уединения, а не приличные молодые люди. Стоит ли говорить, что домой мы вернулись гораздо раньше ужина. Сокол посмотрел на меня, с трудом скрывая улыбку. В тот момент я его почти ненавидела.
А чтобы помочь кошмарному дню достойно завершиться, Дарко решил зайти в дом через окно. Моей спальни. Ночью. Перепугав меня до полусмерти.
Я давно улеглась, но не гасила лампу и все никак не могла уснуть: непривычные звуки, доносившиеся через приоткрытое окно, тревожили. Столица засыпала поздно, и улицы еще не опустели. В полудреме я прислушивалась к далекому топоту копыт, голосам, шороху ветра в саду. Внезапно в окно как будто что-то стукнуло. Я проснулась окончательно. Стук повторился вместе с возней. Ко мне пытаются проникнуть? Приоткрыв глаза, я увидела поднимавшийся в оконном проеме темный силуэт и едва не закричала.
— Иванка, — прошептал силуэт. Тусклый свет озарил его лицо. — Ты спишь?
— Ты! — воскликнула я, садясь на кровати. Дарко ловко забрался в комнату и прикрыл окно.
— Не шуми, умоляю! Я сейчас уйду. Прости.
— Какого… Немедленно объяснись! — сказала злым шепотом. — И только посмей что-нибудь… испепелю!
— Не сможешь, — возразил он, на всякий случай обходя меня по дуге и приближаясь к двери. Комнату наполнил запах вина и еще чего-то терпкого, душного, приторного. Духи?
— Стоять, — повысила я голос. Дарко замер. — А если закричу?
— Пожалуйста, не надо! — прищурившись, я рассматривала растерянное лицо ночного визитера. — Что ты хочешь?
— Ну-у-у… — протянула, делая вид, что задумалась. Не волнуйся, дружочек, ты дорого заплатишь, чтобы сохранить эту тайну. — Для начала расскажи, где это ты шлялся. И почему вернулся домой через мое окно.
— Не хотел, чтобы меня застали. А у тебя свет горел.
— А ты что, моль?! Или думал, я жду у окошка? Где ты был? И не пытайся мне врать, я тебя, дурака, насквозь вижу!
— Чего разошлась? Мы с Кэринусом ходили в город, — он отвел глаза и почесал затылок. — В заведение.
— В какое еще заведение?
— Да так… в одну забегаловку… — ответил Дарко, но увидев, как я набираю полную грудь воздуха, поспешно добавил: — в бордель.
Я закашлялась. Так вот почему от него пахнет духами. Впрочем, от Кэринуса Рэя стоило ожидать чего-то подобного. Но Дарко… Ему-то как не совестно разгуливать по таким местам? Хотя, если бы у меня была возможность заглянуть туда хоть одним глазком, разве удержалась бы?
— И как там? — спросила я и тут же себя одернула. — Я хотела сказать, как ты там оказался, в таком непотребном месте?
