Бордул разорвал ей одежду, сорвав единственную блузку в этом мире. Кровь стекала по ее груди, капала с набухших сосков. Мерзкое щупальце лезло слишком глубоко, под юбку…
Бордул словно бы издевался. Одним из своих мерзких отростков он сорвал с нее кружевные трусики и со склизкой настойчивостью натирал ее женское естество.
Очередное щупальце обвило грудь, сильно сжало.
Элизиума зашипела, вцепилась зубами в мерзкий отросток. Почувствовала на языке вязкую субстанцию, непроизвольно проглотила.
В глазах потемнело…
Слишком много крови она потеряла.
Бордулу не понравилось, что его кусают. Огромное щупальце взмыло вверх, замерло, целясь острым навершием в сердце Элизиумы.
Она закрыла глаза.
Хорошая смерть. Достойная.
По крайней мере не от отвращения в постели с гоблином.
Свист ветра, и щупальце оказалось в…
… когтистой руке.
Элиза открыла глаза и увидела улыбающегося синеволосого… кого-то. Он сидел на заледенелом обрубке щупальца и держал в руке истекающую слизью конечность твари. Отбросил ее в сторону.
— Ты… ты…
— Не узнаешь папу? — оскалился он рядом острых клыков.
Тварь взревела тысячами глоток демонов. Элиза едва сдержалась, чтобы не закричать в ответ. Она успела только моргнуть, как оказалась на крыше одного из домов, далеко от чудовища.
Странно, но боль прошла. Она с трудом нащупала свою лопатку и почувствовала, что кровь перестала течь.
А еще она ощутила в себе что-то лишнее, и сама не ожидала, что закусит губу от нахлынувшей горячей волны где-то под животом.
Она быстро взяла себя в руки, поняв, что под рваные трусики ей залезла… чья-то рука? Приятные ощущения резко затихли, возвращая ее в реальность.
— Отец! — закричала она, но почему-то не отстранилась.
Синеволосый точно был ее отцом. Она чувствовала это всем телом. Душой. Понятно. Значит он забрал себе того синеволосого из подземелья.
— Что? — улыбнулся он и аккуратно положил ее на грубую черепицу.
Он резко стал серьезнее:
— Как оклемаешься, беги туда, — указал отец пальцем на запад.
— Спаси маму, отец!
Грэн Арелья? Так звали того… в темнице.
— Я вижу всех. Она в безопасности. Пока.
* * *
— Я вижу всех. Она в безопасности. Пока, — сказал я, всеми силами стараясь не смотреть на шикарные сиськи дочурки. Слава Асмодею, что стояку мешает визг тысячи шлюх и уничтожение Первограда мясной Годзилой.
«Хоспади, она твоя дочь»
«Заебала. На нервяке я полюбил инцест. Закончим на этом, ок?»
«А то, что она ранена? Норм, да? А позади тебя самое страшное уёжище из всех что мы видели?»
«Слушай, Шиза, не знал, что ты такая мелочная…»
Я развернулся спиной к Элизе. Посмотрел на тварину. В этом теле я чувствовал магию по-другому. Меня словно окунули в океан. А до этого я возился в луже.
Но что самое страшное — гнида передо мной была… сильнее.
За всю историю пребывания в Варгароне я не ощущал такой магической мощи. И я почти уверен, что передо мной — лишь ребенок. Личинка.
И чем дольше я медлю, раздумывая о хитрых планах высших сил и словах Грэна, тем сильнее становится тварь…
Не уверен, что, сбежав — мы спасемся. Если эта личинка созреет, то всё… пиздец всему Варгарону.
Нужно что-то делать…
Первый раз я почувствовал неуверенность в своих силах.
Бам!
Я вмазал себе пощечину, топнул ногой. По черепичной крыше разошлись трещины.
— О… отец?
Бам!
Злость.
Какого черта я выбиваю себе мозги?!
Бам!
Злость!
Да како…
Бам! Бам!
— Отец, перестань!
У меня теперь есть настоящее сердце!
Тук! Тук! Тук!
Кровь разогревалась уже в новом теле. Сильным, могущественном, практически неуязвимом. Но глядя на эту тварь, я начал сомневаться в себе. Вот сука.
Бам!
Давай! Давай! Не ссы!
Я почувствовал, как тварь переключилась на… знакомую мне душу. Гурон?
Аша поспешила ему на помощь.
Медлить нельзя!
Давай, школьник давай!
Я топнул ногой так, что дом чуть не переломился пополам. Отправил магию в голосовые связки:
— Я, МАТЬ ВАШУ, ГРЭН! ВСЕ ЕЩЕ ПЕРВЫЙ ИМЕНИ СВОЕГО!!!
Тварь дернулась, сотней глаз и маленькой головкой развернулась в мою сторону.
— Я…
Запнулся…
И передумал говорить то, что хотел. Высвободил ментальную энергию. Огромный купол накрыл весь город. Я не жалел сил, щедро вливая в него силу.
Эмоции. Сильная штука. Кто бы что ни говорил. Часто эмоции спасают героев в дурацких книжонках. Эмоции открывают резервные силы, и все становится хорошо…
Эх, жаль, что на мои эмоции этой силе срать. Я заряжаюсь в первую очередь от окружающих. Мой сосуд души — пустой вакуум, впитывающий в себя чужие чувства.
Я не стал ничего внушать людям, а просто убрал страх. Чтобы они услышали меня.
Тук! Тук! Тук! Тук!
Ритм!
Вдох. Выдох.
— БЕГИТЕ ГЛУПЦЫ! БЕГИТЕ И ВОЙТЕ, КАК ЗАБИТЫЕ ШАКАЛЫ!
«Уверен, что это правильное начало?»
«На все сто»
— Тряситесь! Бойтесь! Сдохните!
«А я вот нет»
Тук! Тук! Тук! Тук!
— Сегодня я нарекаю вас ничтожествами!!! Слабыми и беспомощными ублюдками, бросающими свои дома! Предающими своих жен, матерей, детей! НО!!!
«НО» гонгом разнеслось по Первограду!
— Впервые за свою ничтожную жизнь у вас появился выбор! Выбор — умереть завтра и стать пылью в истории!!! ИЛИ!
Пауза. Мой голос рвал перепонки слабым. Но сильные слушали… И кто-то уже услышал. Я это чувствовал. Ментальные щупальца с кровью и мясом рвали страх в их сердцах.
— СДОХНИТЕ СЕГОДНЯ!
Ледяная Астария завибрировала. Сверху посыпались ледяные крошки.
— За свое будущее! За слова, сказанные вашими детьми о своих героях-отцах вашим же внукам! За слова, что будут сказаны им о жертве матери, последний раз заслонивших их грудью! За слова, сказанные сестрами об отваге своих братьях!
Тук! Тук! Тук! Тук!
— Я — ХРАНИТЕЛЬ МИРА И ВЕСТНИК ЕЕ ДАРЮ ВАМ ВОЗМОЖНОСТЬ ЖИТЬ ВЕЧНО!
Эхо отозвалось: ВЕЧНО! Вечно!.. Вечно… вечно…
— В ПАМЯТИ! В СЛОВАХ! В ИСТОРИИ!
ИСТОРИИ! Истории! Истории!
— И…
Я запнулся. Первый раз мне захотелось сказать что-то… другое.
— И Я БОЮСЬ! ВСЕГДА БОЯЛСЯ! НО НАСТАЛО ВРЕМЯ МЕНЯТЬ!
Менять! Менять. Менять…
— И НАЧНУ Я С СЕБЯ! И НА СУДЕ ВЫСШЕМ СКАЖУ! ЧТО Я ПОГИБ ЗА НИХ! ЗА ТЕХ, КТО БЕЖАЛ! КТО ПРЕДАЛ! КТО БРОСИЛ СВОИХ ДЕТЕЙ ПЛАЧУЩИМИ В ПАСТИ ДЕМОНА! И Я НИ О ЧЕМ НЕ ЖАЛЕЮ! И СДОХНУ ЗА ВАС!!! И ВАШИХ ДЕТЕЙ!
Я напряг все мускулы тела.
— ТАК!!!..
Рассеял ментальные щупальца. Они больше не нужны.
— …СДОХНИТЕ ЖЕ ДЛЯ МЕНЯ И РАДИ НИХ!!!
Я больше не мог обратиться в мышей. И многого не понимал в своем новом теле. Но скорость, с которой я перемещался с крыши на крышу, была немыслима. Я высвободил из себя белоснежную магическую ауру, освещая наступающий полумрак.
Многие видели меня. Многие слышали меня.
Я тоже слышал. Скрежет их зубов. Хруст сжимающихся кулаков.
Я видел их. Опущенные, задумчивые головы.
Мужчина выдыхали, разворачивались.
Сначала медленно, неуверенно они шли на тварь.
Потом быстрее.
Еще быстрее.
И вот сотни и тысячи ног с безумным ором неслись навстречу своей смерти.
А я…
Я оскалился, довольно цыкнул.
Смерть.
Их ждет только она. И они все равно бы погибли. Так пусть сделают это прямо сейчас.
Ради моей силы.
* * *
Я светился адским пламенем и не знал, как его унять! Силы было слишком много. Люди умирали за меня не с таким уж и фанатизмом, но… их было много. Очень много. Полсотни мужиков приравнивались к силе, полученной когда-то от Джыра.
Но когда мужиков тысячи…
Я горел изнутри! Кровь не просто кипела, она бурлила неслась по жилам со скоростью звука, врываясь в мозг, мышцы, сухожилия. Я пользовался чистой силой, усиливая и без того феноменальные физические качества.
